Десятая планета(изд.1945)
Шрифт:
Я любовалась прожекторами, которые, будто праздничные салютные огни, волшебно сияли над Чап-Тау. А на фоне их рисовались нежные контуры красивых зданий.
Не стоит описывать, как добрались до аэродрома.
Очутившись в кабине самолета, я откинулась головой на мягкую подушку удобного кресла и закрыла глаза. Напротив меня поместился Леонид. Кроме нас, в кабине этой скоростной машины никого не было.
Я чувствовала, как Леонид в упор смотрит на меня.
Он ждал, вероятно, что я буду разговорчивой. А мне хотелось его помучить. Притворилась усталой и взволнованной, хотя на самом-то деле успела отлично отдохнуть и теперь могла спокойно отдаться своим мыслям.
Почему-то шум моторов казался мне музыкой, и приятная лень овладела мною.
Наконец это наскучило. Не открывая глаз, спросила:
– Когда прилетим в Москву?
– Мы летим совсем не туда, – услыхала я в ответ.
И тут же открыла глаза.
Леонид сидел, расстегнув шубу. Чемоданчик мой покоился на полке.
– Куда же? – воскликнула я, забыв, что хотела помучить спутника молчанием.
– В Радийград… Так назван завод и поселок в тундре… Об этом я рассказывал вам.
– Как интересно! – начала было я очень живо.
Но Леонид посмотрел мимо моего лица.
– Простите… Голова моя сейчас занята совершенно другими делами, – тихо и даже будто с какой-то печалью произнес он.
Наступил мой черед мучиться. Леонид тоже не имел желания разговаривать со мной.
Скудные огни освещали утрамбованную снеговую площадку, где приземлился наш самолет.
Солнце, тусклое и неприветливое, еле касалось горизонта и, кажется, очень неохотно катилось вдоль него, прячась за мглистой, туманной дымкой. Оно напоминало мне старую коптилку в лесничестве.
Незнакомые мне люди приветливо встретили нас. Леонид здоровался со своими друзьями, с кем-то знакомил меня. Но я не знала никого, хотя кому-то отвечала дружескими рукопожатиями. Потом увидела Грохотова и Олю. Стало легче на душе. Передала Оле привет Симона…
Крохотный тесный автомобиль плелся по сумрачным уличкам. Вокруг виднелись небольшие домики.
– Леонид помчался прямо на станцию приема, – сказала Оля.
Ее милое личико, опушенное беличьим капором, казалось мне совсем новым.
В деревянном доме, куда мы приехали, оказались две комнаты, напоминавшие мне давнишнюю хату. Оля хозяйничала, не переставая рассказывать.
– Не удивляйся… Я ведь ужасная болтушка. Но за работой – стоп! Привязываю язык веревкой… Знаешь новость? Сказать? Симон мне сделал предложение…
– Да что ты?
– Он еще тогда, помнишь, на прогулке, вздыхал ужасно. Перед отъездом, увидела его и говорю: «Уезжаю я надолго». А он сначала свое «ага», потом: «Прошу вас быть моей женой».
– Ну, а ты что? – спросила я, вытираясь полотенцем после умывания.
– Ну, я… «Прошу вас, – говорю, – быть пока моим женихом». А Симон – умница… Ах, Татьяна, какие они все замечательные! И Симон, и Грохотов, и…
Она взглянула на часы и всплеснула руками:
– Ой, времечко! Леонид приказал прибыть ровно через два часа после приезда.
Мы засуетились. Оля торопила меня:
– Надо спешить, Татьяна!
Опять автомобиль потащился по заснеженным, засугробленным уличкам поселка. За оконцами – темь. Потом справа зажглись слабые огни. В воротах станции дежурные проверили пропуска. Я и Оля вышли около приземистого здания, выстроенного из бетонных блоков. Поднялись на крыльцо, вошли – и на меня сразу повеяло теплом и знакомой обстановкой института. Светлый вестибюль, приятный коридор с золотистыми дверями. Сдали верхнюю одежду. Оля провожала меня, она распахнула одну из дверей и сказала:
– Войди… Тебя ждут.
В маленьком кабинете, куда я вошла, Леонид ожесточенно спорил с Грохотовым. Они, казалось, не обратили на меня никакого внимания, только как бы случайно увидали и оба сразу вместе показали на пустое кресло в углу. Я поняла это как приглашение сесть.
– Почему ты раньше не рассказал мне так подробно о стержнях и о том, что произошло в степи? – спрашивал Леонид у Грохотова.
– Не придавал этому особого значения, – сухо отозвался Грохотов и посмотрел на меня. – Это были весьма несовершенные эксперименты. У меня не получилось того, чего ждал.
Леонид поймал его взгляд и подошел ко мне.
– Расскажите, как было дело?
Мною овладело бешенство. Меньше всего я ожидала, что меня будут заставлять снова и снова рассказывать о происшествиях в степи. Я очень зло посмотрела на обоих друзей.
– Кажется, я подробнейшим образом уже рассказала все Степану Кузьмичу.
– Все ли? – загадочно спросил Грохотов.
– А я настаиваю, – посмотрел на меня Леонид. – Прошу, будьте добры, расскажите сейчас, если не все, то хотя бы самое существенное. Расскажите то, что больше всего поразило вас.
Я помедлила несколько секунд и потом сразу, быстро, не допуская никаких вопросов, которые перебивали бы меня, рассказала о том, как в первый раз увидала человека с медвежьими ногами и что потом произошло с Альфой.
Кончила рассказ. Грохотов курил молча. Леонид произнес:
– Вопрос к тебе, Степан. Ты заряжал аккумуляторы через антенну?
– Да.
– У тебя в запасе были «Р-1»? Сколько?
– Два.
– Один был украден?
– Нет. Потерян.
– Когда ты заметил утечку энергии?
– Я не заметил ее. Ведь приток атмосферного электричества по антенне шел непрерывно.
Леонид быстро прошел по кабинету, подошел к окну и стал смотреть на улицу в темноту.
А Грохотов закурил от окурка свежую папиросу и вдруг заворчал, повышая тон:
– Почему ты меня спрашиваешь о таких пустяках?
Леонид громко говорил сам с собою, не обращая на нас, находившихся в кабинете, никакого внимания:
– Каким образом произошла утечка на станции? Почему утечка энергии реализовалась в виде шаровых? Интересно… Молодая девушка, не имеющая никакого понятия о нашей работе, распоряжается шаровыми, как хочет… Следовательно, даже старая модель «Р-1» годилась для установления воздушной трассы в желаемом направлении. – Потом он подошел к Грохотову и взял его за рукав: Скажи Татьяне Ильиничне, кто был человек с медвежьими ногами.