Десятое желание
Шрифт:
Ян снова опустил голову на руки, закрыл глаза и, пролежав так несколько секунд, рывком поднялся.
– Ну и что ты придумала? – спросил Ян, щурясь от солнечных зайчиков, скачущих по воде.
– Хочу, чтобы ты нашел мне работу.
Ян засунул руки в карманы, качнулся на пятках.
– Хорошо оплачиваемую интересную работу, – добавила Кэт. – Это мое желание.
Ян думал, перекатываясь с пяток на носки.
– Какое у тебя образование?
– Экономический колледж. Специальность «экономист». А еще у меня есть квалификация страхового агента
– Ну-ну, здесь, куда ни глянь, всем позарез нужны экономисты из Бешенковичей.
Что-то промелькнуло в ее взгляде печальное и тяжелое.
– После колледжа я два года работала в местной газете. Оператором по компьютерному набору.
– Тексты набирала? – Ян посмотрел на нее с жалостью. – Два года?
– Еще каждое лето я поливала цветы на городских клумбах. Сдавала ягоды и яблоки…
Ян жестом остановил ее.
– Спасибо. Можешь не продолжать.
Кэт выглядела такой несчастной, что ему стало смешно.
– Хорошо. Я найду тебе работу, – как можно серьезнее произнес он.
Но за три дня так ничего и не нашел.
Не так уж и много его знакомых могли бы устроить «нулевую» девочку на «интересную и хорошо оплачиваемую». Белый мог бы. Но он в свадебном путешествии где-то в Индии. Драгунский в запое. Жора недавно застал Яна со своей дочкой, пусть ей и стукнуло восемнадцать.
А Газо не отвечал на звонки.
Сегодня Ян решил дождаться его после работы, но этот фокусник сумел превратиться в невидимку: утром Газо так и не объявился, хотя днем жалюзи в его кабинете опустились.
Ян проторчал в кафе через дорогу до вечера. Там плохо работал кондиционер, плохо пахло и плохо готовили. Едва в кабинете Газо погас свет, Ян, разминая кулаки, взошел на крыльцо офисного здания. Но ни через пять, ни через пятнадцать минут Газо не появился.
Когда стеклянные двери выпустили Наташу-Милену, Ян преградил ей путь. К тому моменту он уже чувствовал себя вскипевшим чайником, готовым выплюнуть свисток. Секретарша, в отличие от своего босса, этой встречи не ожидала. Она прижала к груди сумочку, словно Ян собирался ее отнять. Красный рот застыл буквой «о».
– Мне нужен Газо, – нависая над ней, потребовал Ян.
– Гаспар Зорапетович… – опустив глаза, начала было Милена, но Ян перебил ее.
– Передай ему, что дело не в долге!
Она стояла перед ним, жалкая, напуганная. И так вдруг муторно стало смотреть на эту использованную принцессу, так мерзко от попыток подкараулить «друга», с которым его давно связывал только денежный долг, что возникло навязчивое желание вымыть руки.
– А знаешь, – Ян достал сигарету из пачки, чиркнул зажигалкой, – лучше передай ему, пусть катится к черту, – он прикурил. – Свободна.
Все еще прижимая сумочку к груди, Милена обошла его и засеменила вниз по ступенькам.
В ее семье было не принято сидеть сложа руки. Если смотришь телевизор – штопаешь дырку на колготах. Если болтаешь по телефону – нарезаешь колбасу для «Оливье». За две недели, которые прошли с начала игры, Катя уже выла со скуки. Готовить на своей кухне Ян не разрешал. Штопать было нечего. Телефонные разговоры обошлись бы в копеечку, а телевизор отсутствовал.
Поэтому Катя гуляла. Шла к железной дороге, а дальше – по шпалам, в центр города. За два часа она добредала до вокзала.
Теперь этот дворец из стекла и бетона не казался громадиной. Толпа не засасывала, как океан, а журчала ручьем. Катя привыкала к городу, город привыкал к ней.
Жуя сочное яблоко, она шла по проспекту, разглядывала витрины и вывески, заходила в магазинчики.
Благодаря выигрышу в казино, у нее появились деньги. Часть из них Катя отослала маме. Оставшуюся сумму разделила на три стопки: «неприкосновенный запас», «на будущее», «можно потратить». Она уже купила спортивный рюкзак и пестрый шелковый платок, который освежал мрачный цвет плаща, и теперь размышляла, как еще распорядиться деньгами из третьей стопки. Ее фантазии прервал божественный запах картофеля фри.
Она ни разу в жизни не была в Макдональдсе.
В переполненном зале Катя почувствовала себя неуверенно. Кто-то толкнул ее локтем, кто-то встал впереди. Она дождалась своей очереди, сделала заказ и села за столик у окна. Макая картофельные стручки в кетчуп, она наблюдала за скользящими иномарками.
Когда машины тормозили на светофоре, Катя рассматривала людей в салонах. Мало кто из них просто сидел, почти каждый был чем-то занят. Мужчины разговаривали по телефону, «ловили» волну приемника, курили, выставив локоть в окно. Женщины смотрели в зеркальце, спрятанное в козырьке, копались в сумочках, играли с детьми, утопающими в автокреслах на задних сиденьях. Кате нравилась эта возня: здесь, с высоты столика в Макдональдсе, суматоха казалась упорядоченным хаосом. А если есть законы, которые им движут, значит, его можно понять.
Ее взгляд упал на окна ресторана через дорогу, и Катя перестала жевать чизбургер. Там, за стеклом, за столиками с белыми ажурными скатертями, сидели леди и джентльмены. У них были красивые прически, прямые спины и уж точно белозубые улыбки. Наверняка они оставляли на столе крупные купюры и уходили, не дожидаясь сдачи. А если вдруг засиживались допоздна, вышколенные официанты зажигали свечи на их столах.
Женщина, с которой Ян разговаривал в казино, конечно, ужинала в подобном месте.
Чизбургер вдруг потерял вкус.
Катя с трудом затолкала в себя обед. Собрала в рюкзак неиспользованные салфетки.
Дорога домой показалась длинной и тоскливой, наполненной обрывками мыслей, которые Катя не формулировала до конца, чтобы окончательно не испортить себе настроение.
В парке возле дома уже горели фонари. Катя брела по асфальтовой дорожке, потягивая через трубочку теплую колу. До подъезда оставалось рукой подать.
Она не сразу поняла, что мимо нее прошел Ян. Узнала его по рыжей гриве: других людей с такими волосами Катя не встречала. Окликнула. Он обернулся.