Детектив Франции. Выпуск 8

Буало-Нарсежак Пьер Том

Оба вышеупомянутых лица находились в одном из номеров отеля и занимались подсчитыванием и дележом между собой банковских билетов на сумму 600 тысяч франков, номера которых соответствовали похищенным денежным знакам. Зубастый и Барашек заявляют о своей невиновности, но были без труда арестованы».

* * *

Допрос двух грабителей, проведенный в темпе комиссаром Ландо, очень напоминал диалог глухих. Им говорили о краже со взломом, а они заявляли о шантаже. Их расспрашивали про магазин головных уборов, а они рассказывали о подпольном игорном доме. Им сообщали о Малосене, а они твердили о Беррьене. Короче,

их система защиты была несостоятельной, и после двухчасовой перебранки комиссар разрешил Зубастому и Барашку изложить их версию события.

Согласно утверждениям этих темных личностей, которые наверняка во избежание нестыковок предварительно все между собой согласовали, их нанял некий Альбер Перуж, только что вышедший из заключения, и его жена Роза Перуж в качестве телохранителей, поскольку Перуж шантажировал владельца магазина головных уборов по имени Гастон Беррьен, который вел двойную жизнь, руководя подпольным игорным домом в парижском пригороде Альбер Перуж неожиданно исчез, его жена разволновалась, опасаясь, что его убил шляпник, и по телефону дала своим телохранителям указания, что если через определенное время они не получат от неё известий, то им надлежит отправиться в один из пригородов Парижа. Так они и сделали. Прибыв в назначенный час в условленное место, они наткнулись на запертую дверь, к которой был приколот запечатанный конверт на их имя.

Вскрыв его, они обнаружили там шестьдесят банковских билетов по десять тысяч франков каждый и записку, подписанную «Пиньюш» — уменьшительное имя жены Перужа, извещавшую их о том, что, поскольку все прошло превосходно, она больше не нуждалась в их услугах и просила в качестве вознаграждения за труды принять скромную сумму, вложенную в конверт. Что они и сделали, а потом вернулись домой,

— Значит, — несколько иронично заметил комиссар, — вы нашли эти деньги в конверте?

— Да, господин комиссар.

— Приколотом на двери загородной виллы?

— Так точно, господин комиссар.

— В котором находилось адресованное вам письмо?

— Именно так, господин комиссар.

— Ну до чего же правдоподобно все это выглядит! И это письмо вы, конечно, тщательно уничтожили?

— Конечно, господин комиссар.

— Как и сам конверт?

— Само собой разумеется, господин комиссар.

— Таким образом, не осталось никаких доказательств в подтверждение ваших слов.

— Выходит, нет, господин комиссар.

— Очень, очень хорошо. И, естественно, прошлой ночью вы не взламывали никакого магазина?

— Нет, господин комиссар.

— Превосходно, замечательно! Знакома ли вам эта женщина на фотографии?

— Пиньюш! — хором воскликнули оба прохвоста.

— А знаете ли вы этого лысого человека?

— Так это же Стриженый, — дружно воскликнули пройдохи.

— Так вот: оба они мертвы. Женщина застрелила своего мужа, а потом сама совершила над собой правосудие. Ее отпечатки пальцев найдены на обоих пистолетах. Дело яснее ясного. И если вы все ещё надеетесь, что я поверю в вашу абсурдную историю, то со мной этот номер не пройдет, так–то вот, голубчики вы мои.

Оба злоумышленника разразились проклятиями. Они–де стали жертвами чьей–то гнусной провокации, направленной на то, чтобы подмочить их репутацию, и прямо обвинили в этом Гастона Беррьена, В доказательство они ссылались

на то, что вилла в Сюси и была тем самым игорным притоном. Ну здесь–то комиссар посмеялся вдоволь.

— Притон? Этот дом? Вы что, белены объелись? Это — почтенный дом, принадлежит уважаемому регенту церковного хора! С вами все ясно.

* * *

Человек, который предстал перед комиссаром Ландо в его кабинете, буквально благоухал лосьоном для волос. Он мял в своих покрасневших руках шляпу. Приглашенный сесть, он примостился на кончике стула. Ему явно было не по себе. Комиссар стал расспрашивать его, не скрывая своего нетерпения.

— Месье Марсо, о чем вы хотели проинформировать нас касательно дела в Сюси?

— Значит, так, — сказал посетитель. — Думаю, что это важно. Понимаете, я живу в доме, соседнем с тем, где было совершено преступление. И той ночью я никак не мог заснуть. Вдруг послышались странные звуки. Ну да, странные звуки. Тогда я выглянул в окно. Немного светила луна, и я все хорошо разглядел.

— Что именно?

— Так вот, там были два таких здоровенных фургона для перевозки мебели и целая команда грузчиков, часть которых разгружала уйму всякой мебели и уносила её в дом, а другая часть запихивала в это время в машину кучу другой мебели.

Комиссар вздохнул. После любого более или менее крупного дела все время происходит одно и то же — вереницей тянутся всевозможные чокнутые и выдумщики, рассказывая всякие небылицы. Он внимательно присмотрелся к посетителю и прочел в его слегка подернутых красными прожилками глазах определенную склонность к чрезмерным возлияниям. Это впечатление подтверждал и фиолетовый, весь в буграх, нос.

— Если я вас правильно понял, в ту ночь из дома вывезли всю прежнюю и завезли новую мебель?

— Точно так, как вы сказали, господин комиссар. Это продолжалось долго, по меньшей мере часа два–три, но я — не правда ли? — не мог же ждать до конца и пошел спать.

— Очень хорошо, очень. Дорогой месье, я благодарю за оказанную вами ценную помощь и уверен, что она будет полезна в нашем расследовании. Огромное вам спасибо, ещё раз спасибо. Если опять заметите, что ночью перевозят мебель, не забудьте, пожалуйста, предупредить нас. До свидания, дорогой месье Марсо.

Комиссар проводил любителя заложить за воротник. Увы, профессия полицейского накладывает на тебя множество всяких обязанностей.

* * *

Франсуаза распахнула дверь и сразу же забросала Филиппа вопросами:

— Что случилось? Я уверена, что стряслась беда! Почему вы ничего мне не сказали по телефону? Я умираю от беспокойства!

Филипп успокаивающе улыбнулся:

— Не надо так волноваться, моя дорогая Франсуаза. С Гастоном произошло небольшое несчастье, и его отвезли в больницу, где ему будет обеспечен хороший уход.

Франсуаза залилась слезами:

— Вы мне не говорите правду! Гастон умер, я знаю!

— Да нет! Клянусь вам, что нет! Просто глупейший несчастный случай: вчера вечером мы были в гостях у моих друзей, и Гастон заинтересовался коллекцией охотничьего оружия. Он снял со стены карабин, но обращался с ним небрежно. Тот был, однако, заряжен, о чем мы не подозревали, и раздался выстрел. Гастона ранило в правое плечо, но его состояние настолько хорошее, насколько это вообще возможно в данной ситуации.