Детектив Франции. Выпуск 8

Буало-Нарсежак Пьер Том

Фрэнки Мэттьюс не стал там задерживаться и вскоре после девяти часов вернулся в свой отель в Оксфорд.

– Вам звонили из Штатов, – сообщил ему портье. – Ничего не передавали, только сказали, что будут звонить каждый час, пока не дозвонятся до вас.

– Спасибо, – сказал Мэт. – Следующий звонок переведите в мой номер.

Ровно в десять телефон зазвонил.

Как он и предполагал, звонил полковник Карлсон.

Он явно был недоволен и тотчас перешел к делу:

– Можете вы мне сказать, чем вы занимаетесь, Мэт?

– Вы имеете в виду сейчас?

–

Я имею в виду вообще. Может, вы перепутали приказ? Я послал вас в Великобританию не отдыхать, а заниматься чертовски важным делом. Я особо подчеркнул, что действовать надо быстро, потому что это только начало. А от вас нет никаких известий, черт возьми! Вы полагаете, Мэт, что я долго буду терпеть, как другие насмехаются надо мной?

– Какие другие, господин полковник?

– Вы прекрасно понимаете, что я хочу сказать. Предварительные операции были поделены поровну: мы достаем образцы радиоактивных отходов в Харуэле, в Великобритании, а русские – в «Фениксе» во Франции. Так вот! Советский агент, посланный во Францию, уже давно получил образцы и отправил их в Москву на анализ. Этот мерзкий тип, Швабрин, прислал нам часть, чтобы мы тоже смогли провести анализ. И он издевался надо мной, интересуясь, когда, по моему мнению, мы пришлем им наши образцы.

– А! И что показали анализы?

– Ангольский снаряд сделан не из французских отходов. Но это не главное, черт возьми! Едва вылезшие из варварства русские утерли нам нос, опередили нас, хотя мы имеем лучшую в мире организацию.

– Я бы не стал утверждать, господин полковник, что организация, в которой приходится выходить на связь с покойниками, является лучшей в мире.

– А? Что? Что вы сказали? Что вы тут говорите о покойниках?

– Агент, которого вы мне дали, господин полковник, Джон Холли, умер, не дождавшись меня.

– Умер? Вы хотите сказать: уничтожен?

– Да, уничтожен, если хотите. Но не волнуйтесь, не противником. Скорее злоупотреблением виски, разрушившим его печень и испортившим ему кровь настолько, что с ним случился приступ. Он похоронен здесь, в Харуэле, если вас это интересует. Так что я не могу рассчитывать на его помощь.

– Да… понимаю… но все равно, русский уже закончил, а вы еще не начинали. Это недопустимо, Мэт.

– Возможно, он работал не с лучшей в мире организацией, а с живыми помощниками. Вот что я думаю, господин полковник: коль скоро стало ясно, что отходы идут не из Франции, а ваша встреча в Вене доказала, что исходить они могут только из Франции или Великобритании, значит, они идут именно отсюда. Мы могли бы обойтись без анализа и сразу же перейти к делу.

– Вы шутите? Мы можем действовать только наверняка. Кто вам сказал, что отходы не могут идти из Китая или еще черт знает откуда, из того же СССР?

– Они, кажется, дали вам слово?

– Слово ничего не стоит, его легко дать. Нет, Мэт, прежде чем предпринять что–либо, надо быть уверенным в том, что используются отходы именно со станции в Харуэле. А чтобы убедиться в этом, нам нужны образцы. Мне нужны образцы, Мэт, и немедленно. Я не желаю выслушивать хихиканье этого несносного Швабрина. Немедленно, слышите? Иначе

я рискую потерять лицо, а вы – работу.

Полковник резко бросил трубку.

Фрэнки Мэттьюс, как громом пораженный, уставился на телефон, когда тот вновь зазвонил. Очевидно, Карлсон еще не полностью исчерпал запас ругательств и угроз.

– Да! – ответил Мэт. Звонил портье.

– Мистер, с вами хочет поговорить какой–то господин. Он ждет вас в баре, – сказал он.

Кто это мог быть? Кто кроме Карлсона знал, что он остановился в этом отеле? Возможно, обычный коммивояжер. Их полно, и все один изобретательней другого. Находят имена и адреса в телефонном справочнике и заявляются предлагать вам мелкие партии швейцарских часов, энциклопедии и тому подобное.

Но поскольку делать ему все равно было нечего, а кроме того, после разговора с Карлсоном Мэту захотелось выпить стаканчик, он спустился в бар. Бар был слабо освещен и почти пуст. Там сидел бармен, углубившийся в чтение газеты, посвященной скачкам, два старика, дремавшие над полупустыми стаканами, и молодой мужчина, расположившийся за столиком, стоявшим в отдалении.

Увидев вошедшего Мэттьюса, он поднялся и шагнул ему навстречу.

– Вы – Фрэнк Мэттьюс?

Он был примерно одного возраста с Мэтом, такой же высокий, атлетического сложения, с аккуратно подстриженными темно–русыми волосами, ровными зубами. Черты лица правильные. Располагающая улыбка. Мэт невольно почувствовал к нему симпатию.

– Да, я – Мэттьюс, – ответил он.

– Очень рад, – произнес незнакомец, протягивая ему руку. – Я представляю уже известную вам фирму «Красный бриллиант» из Луанды.

– Да, действительно, – ответил Мэт.

Так могли говорить только люди, участвующие в операции. Луанда – столица Анголы, а «Красный бриллиант» – кодовое название операции.

– Выпьем виски? – предложил незнакомец.

Фрэнк кивнул. Тот подошел к стойке, взял два стакана, и они сели за столик. Из проигрывателя слышалась тихая музыка, благодаря чему они могли спокойно поговорить, не опасаясь, что их услышат.

– Меня зовут Федор Ноздрев, – сказал молодой человек.

– Это ваше настоящее имя? – поинтересовался Мэттьюс.

– Нет. Но я так часто менял имена, что настоящего уже не помню. Сейчас меня зовут так. Я приехал поступить в ваше распоряжение.

– Хорошо. Откуда вы приехали?

– Из Франции, разумеется.

– А! Значит, это вы достали образцы с «Феникса»?

– Да, образцы для «Красного бриллианта». Поскольку я закончил свою работу, согласно приказу прибыл к вам.

Этот парень все больше нравился Мэту. Он подумал, что с ним было бы приятно работать. Первое впечатление редко обманывало его.

– Вы там быстро и хорошо поработали, – сказал он. – Поздравляю.

– Не стоит и говорить об этом. Работа для начинающего. Я уверен, что вы управились бы еще быстрее.

Фрэнк мысленно спросил себя, не насмехается ли над ним русский. Кажется, нет, он сказал это искренне. Кроме того, разве Карлсон не говорил ему, что у них во Франции прекрасная организация. Тогда все, надо полагать, действительно просто.