Детектив и политика
Шрифт:
Командир группы тонтон-макутов был серым от страха: он видел изуродованный труп президента.
— Кто это сделал? — тихо спросил он.
Под его напряженным взглядом Мари-Дениз обрела дар речи.
— Габриэль Жакмель, — выпалила она. — Он такой злой! С ним были еще двое…
Пока Мари-Дениз сбивчиво рассказывала о том, что произошло, трое тонтон-макутов побежали закрывать ворота кладбища. Командир лихорадочно размышлял. Сейчас его главной задачей было сохранение всего случившегося в тайне.
— Никто больше этого не видел? — спросил он.
— Никто.
Он покровительственно положил руку ей на плечо:
— Ты хорошая девушка. Сейчас тебя отвезут
Он отошел в сторону и что-то тихо сказал двум своим людям. Те тотчас же взяли Мари-Дениз за локти, потащили ее к машине и грубо втолкнули внутрь.
Стиснутая между двумя тонтон-макутами, Мари-Дениз не решалась сказать ни слова. Они проехали по улице Жан-Мари Гийу до улицы Паве и миновали Марсово поле, где ее ждали подруги. Но и тут она не рискнула нарушить молчание. Машина повернула налево, к бульвару Жан-Жак Дессалин, и оставила позади рынок. На перекрестке улицы Дельмас, при выезде из Порт-о-Пренса, один из макутов с улыбкой начал гладить ей ляжку, затем без лишних церемоний он схватил ее руку и положил себе на бедро. Второй макут, сидевший за рулем, усмехнулся:
— Новенькая всегда больше возбуждает!
Уже давно догадавшись, чего от нее потребуют, Мари-Дениз безропотно стала ласкать своего соседа…
Они проехали еще два километра. В окрестностях поселка Симон Дювалье, на пустыре, прилегающем к военному аэродрому, тонтон-макуты остановили машину. Тот, кто уже получил свою порцию ласки, держал Мари-Дениз, пока второй макут насиловал ее, — затем они поменялись местами, после чего второй макут, в соответствии с полученным приказом, в упор выстрелил ей в ухо.
Малько не торопясь прошел через большую комнату, полную многочисленных сотрудниц Дэвида Уайза. Ему всегда было приятно входить сюда: большинство присутствующих его знали, и замедлившийся перестук пишущих машинок означал, что его высокая, элегантная фигура, светлые волосы и золотистые глаза не оставляют равнодушными этих скромных служащих — маленьких, но иногда полных очарования винтиков Центрального разведывательного управления. Его титул принца и соответствующая этому титулу форма обращения — «Ваше Сиятельство», — равно как и репутация искателя приключений высокого полета, делали Малько несбыточной мечтой маленьких секретарш большого здания в Лэнгли.
Этель, секретарша Дэвида Уайза, улыбнулась ему и — машинально или намеренно? — положила ногу на ногу, отчего ее юбка задралась очень высоко. «Точеные и восхитительно длинные», — мысленно констатировал он.
— Заходите, — сказала Этель. — Мистер Уайз и мистер Стоун вас ждут!
Она избегала называть Малько по имени, не зная точно, как к нему следует обращаться при его титуле.
Нажатием кнопки на своем столе она отперла дверь кабинета начальника Управления оперативного планирования. Под пристальным взглядом ее сине-зеленых глаз Малько вошел в кабинет, испытывая сожаление из-за того, что не успел с ней толком познакомиться.
— Чудо, что он еще жив. Это один из самых отъявленных мошенников во всем Карибском регионе. Просто рожден для предательства!
Малько взял фотографию, которую протягивал ему Рекс Стоун, заведующий зоной «Северные Караибы» Управления оперативного планирования, в которую входили Багамские острова, Куба, Ямайка, Доминиканская Республика и Гаити. Это был крупный мужчина с голубыми глазами и медлительным луизианским выговором. Кондиционер работал на полную мощность: из-за высокой влажности июльская жара здесь, в Вашингтоне, была нестерпима. Из троих присутствующих только всегда старающийся выглядеть элегантным Малько был в костюме и при галстуке. Впрочем, легкая ткань из альпаки позволяла переносить даже очень сильную жару.
Малько внимательно посмотрел на фотографию: высокий негр, с широкими, мощными плечами, носом с горбинкой, глубоко посаженными глазами и кожей, как у старой рептилии, идущий по улице прямо на камеру, судя по всему, снабженную телеобъективом.
— Похож на игуану, — заметил Малько.
Рекс Стоун весело фыркнул:
— Совершенно верно! Враги этого человека так его и называют: «Игуана». Впрочем, друзей у него нет… Итак, знакомьтесь: Жюльен Лало, семьдесят восемь лет. Когда мы оккупировали Гаити в пятнадцатом году, он предложил нам свои услуги — и оказал их немало: доносил на всех подряд… После нашей эвакуации с острова в тридцать четвертом все были уверены, что гаитяне сварят его заживо. Ничуть не бывало! Он продолжал заниматься доносительством, но уже для других хозяев. Словом, прекрасно вышел из положения. Работая на нас, он немного разжился и получил лицензию на импорт какого-то хлама. Предавал каждого нового президента и, разумеется, стал работать на Дювалье, когда тот решил покончить с мулатами, хотя Жюльен Лало сам мулат, несмотря на темную кожу. Отношения с этой старой сволочью «папой Доком» у него были самые доверительные. Правда, это не мешало ему немножко работать и на нас — наверное, он боялся утратить навык. В остальном его интересуют только, бабы. Преимущественно белые. Похоже, что все мало-мальски привлекательные жены дипломатов в Порт-о-Пренсе прошли через его постель. Совсем неплохо для его возраста!
Малько положил фотографию на стол:
— Прекрасный образчик человеческой породы!
В его золотистых глазах поблескивало любопытство, смешанное с презрением. Решительно «кухня» разведслужб была не слишком подходящим местом для дворянина… Малько пока не знал, чего хочет от него Дэвид Уайз, но начало не предвещало ничего хорошего.
— В общем, Жюльен Лало для вас весьма ценное приобретение?
— Это будет ваш лучший союзник в Порт-о-Пренсе, — ласково сказал Рекс Стоун. — Он там всех знает. Главное — убедить его предавать только тех, кого нужно.
Прежде чем Малько успел возразить, в разговор вмешался Дэвид Уайз. Его слова пригвоздили Малько к креслу:
— Это отличный малый! — заверил начальник Управления оперативного планирования.
По его глубокому убеждению, все, кто предавал свою страну в пользу США, были люди с чистой душой.
А Рекс Стоун уже извлек из досье вторую фотографию:
— Уверен, она вам понравится больше.
На фотографии была запечатлена девушка в шортах, с круглым, миловидным лицом, большими глазами и ниспадающими на плечи волосами, вылезающая из «форда-мэверика». Ее поза позволяла по достоинству оценить стройные ноги и обтянутую майкой высокую грудь. Определить ее расовую принадлежность было трудно. У Малько вдруг пробудился интерес к предстоящей миссии.
— Кто это? — спросил он.
— Симона Хинч. Ее отец находится в изгнании в Пуэрто-Рико. Он духовный глава всех эмигрантов-антидювальеристов. Почти все его близкие были убиты людьми Дювалье. Симона живет недалеко от Порт-о-Пренса, в горах. Вряд ли кто-нибудь ненавидит клан Дювалье сильнее, чем она.
Рекс Стоун положил фотографию на место и продолжал:
— Она будет рада встрече с вами — особенно если вы привезете ей свежие новости об отце.
Все это выглядело весьма загадочно. Пока что Малько было ясно только одно: ему предстоит действовать на Гаити.