Детектив весеннего настроения
Шрифт:
– Это еще большой вопрос, кто за кого платит! Я Ахмету Салмановичу не только славу, но и денежки приношу, очень даже неплохие!
Лера Любанова чуть не завыла сквозь стиснутые зубы.
Сговорились они все, что ли, выводить ее из себя!
В Москве Константинов, до которого она наконец дозвонилась, говорил каким-то странным, растерянным тоном, постоянно переспрашивал и мямлил, и в конце концов Лера сердито спросила у него, не пьян ли он. Константинов тем же странным тоном сказал, что не пьян, как будто скрывал, что пьян, и обещал перезвонить.
– Что значит – перезвонишь?! – закричала Лера. – Ты что, с ума сошел?! У нас проблемы, а я тебя почти сутки ищу!..
Но оказалось, что она кричит в пустоту, Константинов из трубки исчез.
А теперь еще и Боголюбов!..
– Дело не в том, в убыток вы работаете или прибыль приносите, – сказала она очень медленно. Она знала, что для того, чтобы не сорваться в крик, нужно говорить очень медленно. – Дело в том, что Садовникова поддерживал Сосницкий, а договор Герман подписал с вами, то есть фактически с Башировым. Сие есть факт лжи и обмана с его стороны, или ваш патрон и мой патрон уже давно обо всем договорились, а мы с вами так ничего и не поняли?
Это была попытка некоего тактического хода, разведки боем – не бог весть какая разведоперация, конечно, но лучше, чем ничего. Если Боголюбов сейчас скажет, что сепаратный мир между Башировым и Сосницким для него факт давно известный и, так сказать, достоверно установленный, значит, все еще хуже, чем она могла предположить. Значит, «сдали» ее одну, Боголюбова и возглавляемый им «БизнесЪ» пожалели, оставили в «резерве главного командования».
– Здрасти, – сердито сказал Боголюбов. Не только сердито, но и вполне искренне. – Мой патрон и ваш патрон договориться не могут. Они враги, так сказать, патологические, от природы, никакие договоренности между ними невозможны!
– Вы так в этом уверены?
– Уверен, – буркнул Боголюбов. – Уверен!
Лера посмотрела внимательно:
– Значит, Садовников обманывал обоих – и Баширова, и Сосницкого? Собирался подписать договор с Сосницким, а подписал с Башировым? А Баширов ни сном ни духом, выходит?..
– Откуда я знаю, что там выходит? Вы договор прочитали? Прочитали! Ну и валите отсюда! У меня… у меня работа стоит.
– Пардон, – сказала Лера, – что у вас… стоит?
Ей нужно было хотя бы пять минут, чтобы понять, он и вправду не думал о том, что его сотрудничество с Садовниковым выглядит странно, или так искусно притворяется?!
– И без пошлых острот, без острот, пожалуйста! Я вообще не знаю, зачем показал вам договор, из чистого благородства только!
– А договор с Садовниковым за спиной у Баширова – это у вас из чистого альтруизма, что ли? Или из любви к искусству? Или у вас хобби – водить олигархов за нос?
– Я не вожу за нос олигархов!
– Да что вы говорите?! А непонятные договоренности с политиками из конкурирующего лагеря – это как называется?!
Боголюбов пошарил по столу, кинул в рот сигарету, пожевал и прикурил.
Нет, кажется, не притворяется. Кажется, ему на самом деле не приходило в голову, что Герман Садовников, действуя таким странным образом, подставляет под удар не только Леру, но и его самого.
Выходит, не было никаких прямых указаний от Баширова?! Или были?.. Как узнать?..
– Что вам нужно? – Он выдохнул дым и посмотрел на Леру внимательно. Кажется, впервые за это утро. – Нет, не подумайте, что я хоть на минуту усомнился… в правильности своей позиции, но…
– Но дело в том, что у вас нет никакой позиции, – договорила за него Лера. – Вы же человек подневольный, так же, как и я. Вам указание дали, вы его выполнили, правильно? Указание подписать договор с Садовниковым вы получили от Баширова?
Боголюбов все смотрел на нее, как будто прикидывал, что именно можно ей сказать.
– Да, – подтвердил он неохотно. – Конечно.
– И вам в голову не пришло, что это странно, ибо Садовникова всегда поддерживал Сосницкий, враг Баширова?
– Да пришло, пришло!.. – с досадой сказал Боголюбов, вышел из-за стола и стал ходить по кабинету, у Леры за спиной. Она делала над собой усилие, чтобы не оглядываться на него, не выворачивать шею. – Конечно, пришло. Но… вы же понимаете… как я мог прояснить этот вопрос? Даже если б я спросил у Ахмета Салмановича, вряд ли он бы мне ответил!
– Значит, неприятности не только у меня, но и у вас, – констатировала Лера с некоторым злорадством. – Как только фээсбэшники и журналисты докопаются до вот этого, – и она постучала красным ноготком по договору, – а они докопаются, у них сразу возникнут к вам вопросы. И к Баширову тоже, между прочим.
– Да идите вы к черту! Пугать она меня будет! Вы договор прочитали, который я вам показал по крайней душевной доброте? И давайте чешите отсюда, рабочий день в разгаре!
– Договор вы мне показали не по крайней душевной доброте, а потому, что после убийства Садовникова вы засомневались в том, что к этому делу вас никак невозможно притянуть! Вы знаете, что я заинтересованная сторона, больше того, я еще и обойденная сторона, и решили подстраховаться. Вы показали мне договор, чтобы я убедилась в том, что все именно так, как вы говорите, и могла бы дальше продолжать свои изыскания, которые выгородят меня и, возможно, выгородят вас! Я точно знаю, что я не убивала Садовникова, и вы, видимо, тоже точно знаете, что его не убивали.
– Дикость какая! Конечно, я его не убивал.
– Но дело в том, что ситуация гораздо сложнее, господин Боголюбов!..
– Ну вот, опять! Что за церемонии, право слово! Называйте меня просто Андрей. Можно Андрюша. Или Андрейка.
– Да перестаньте вы паясничать! – крикнула Лера.
Боголюбов остановился у нее за спиной, взялся руками за спинку ее кресла, так что она почувствовала его запах, – запах чужого, неприятного ей человека.
– Послушайте, – сказал он ей в самое ухо, и она сильно выпрямила спину, пытаясь хоть чуть-чуть отстраниться. – Чего вы добиваетесь?
– Того, чтобы вы осознали серьезность положения.
– Ну, я осознал. Дальше что?
– Устройте мне встречу с Башировым.
– Тю! Матушка! Куда вас понесло?
Лера сделала движение, вывернулась и поднялась со стула. Боголюбов почти висел у нее на плече, и это было невыносимо.
– Никуда меня не понесло. Но мы только что выяснили, что у вас тоже проблемы. У меня проблемы, и у вас тоже. Помогите мне, а я помогу вам.
– Каким образом вы мне поможете?
– Я должна спасти свое честное имя, – сказала Лера. – Заодно спасу и ваше. Это проще, потому что с вас, по крайней мере, никто не требует денег, которые вы якобы получили по подложному договору и без единого финансового документа.