Детектив весеннего настроения
Шрифт:
Одна, помнится, уселась за его компьютер, влезла без разрешения и, когда он пришел из ванной, уже вовсю читала его почту. Ту он вытурил без разговоров, даже ради секса не оставил – еще не хватает!..
Так что «остепениться» у него не получалось, а когда получилось, то все вышло как-то безрадостно и вовсе не так, как ему хотелось.
То ли он был очень занят на работе и ему некогда было проводить время с семьей, то есть с только что появившейся женой, то ли старый черт вмешался и напакостил, непонятно.
Ему нравилось думать, что именно старый черт. Читал он когда-то у Толстого историю про старого черта и трех чертенят, которые пожаловали на землю, чтобы людям тут голову морочить, и она ему очень понравилась. Василий не помнил ни сути, ни морали, но помнил, что пакостили они как-то смешно, и так им и не удалось как следует озадачить людей!
Так или иначе, семейная жизнь у него не заладилась.
После девушек из цеха, девушек из бухгалтерии, девушек из ОНТИ и еще откуда-то ему хотелось… других отношений, и он выдумал, что в браке у него именно такие и будут. Чего-то особенного ему хотелось, красивого, как в кино, или… чистого, что ли, хоть и не любил он это слово, которое могло означать, что все предыдущее было «грязным», а это неправда!
Но он все выдумывал, выдумывал…
Ему хотелось, чтобы его встречали с работы поцелуем, а провожали кружкой горячего сладкого кофе, который он очень любил.
Ему хотелось в выходные поехать с ней за город, да хоть на рыбалку, и в полном душевном покое сидеть над чистым и тихим озером, слушать, как плещется рыба, смотреть на туман, поднимающийся от воды, и всласть молчать, потому что за неделю на работе он наговаривался до тошноты и волдырей на языке.
Ему хотелось по субботам валяться на диване и смотреть кино, любое, которое показывают по телевизору, и чтобы она пристроилась рядом и тоже смотрела и ничем его не раздражала.
Ему хотелось ходить с ней в гости, гордиться ею, смеяться над ней, целоваться с ней, воспитывать ее, и чтобы она воспитывала его – но как-нибудь так, чтобы его это тоже не раздражало.
Ему хотелось жить с ней одной жизнью, и он совершенно не учел того, что у нее есть собственная, и эта ее реальная жизнь сильно отличается от той, которую он придумал!
Кофе она не варила и не любила и его кофейную машину, которую он с такой гордостью приволок на ее кухню, спровадила под стол, потому что места было мало, и ставить некуда. У него на кухне места было еще меньше, но у него-то она стояла! Из-под стола машина куда-то быстро пропала, и так он потом ее и не добыл обратно, пришлось после развода новую покупать.
Целоваться она любила, но почему-то считала, что ее поцелуи – это награда и он еще должен ее заслужить. Из постели он моментально изгонялся, если приходил домой подвыпив или позже обычного, чего она терпеть не могла. В ее представлении о жизни женатый мужчина должен первым делом служить семье, а уж потом родине, в том смысле, что с работы нужно приходить вовремя, и если не приходишь, значит, сам виноват – не будет тебе ни ужина, ни любви, ни ласки.
С телевизором по субботам тоже ничего не вышло, по субботам была «дача», куда нужно непременно ехать помогать родителям. Эта самая «дача» сидела у него в печенках. Он городской человек, в пятом поколении городской, и никакие прелести вскапывания матушки-земли и бросания в нее мелкой пожухлой картошки не приводили его в восторг. Тем не менее нужно было ехать, вскапывать и бросать, иначе теща с тестем обижались до смерти.
Он пару раз привез подарки – и не угодил. То ли и вправду подарки были плохие, то ли у них совсем не совпадали вкусы, но его жена, внимательно изучив их, долго гундосила, что нечего тратить деньги на всякую ерунду и лучше бы он купил не то, а это, и что он больше бензина сжег, по магазинам мотаясь, чем удовольствия доставил.
И с рыбалкой, и с друзьями, и со всем остальным вышла незадача. Она ловко хозяйничала в квартире, все у нее блестело и сверкало, постель всегда была чистой, и рубашки он менял каждый день. Но за всю свою жизнь она, кажется, не прочитала ни одной книги и однажды сказала, что зря Наташа Ростова бросилась под поезд, могла бы еще жить и жить. Зачем Тургенев так плохо все придумал!
Сказала она это жене приятеля, которая окончила филологический факультет университета, и Василия, «счастливого мужа интеллектуалки», еще долго травили этой самой Наташей, которую придумал Тургенев!..
Почему-то она считала, что с той минуты, как в паспорте был поставлен штамп, Василий Артемьев полностью и целиком принадлежит ей, так же как его время, силы и деньги, и страшно удивилась, когда он вдруг, вскоре после свадьбы, сказал, что должен куда-то отвезти мать.
Подумав, жена устроила ему скандал с разбирательством и подробным разъяснением, что мать теперь не имеет к нему отношения, что теперь у него на первом месте должна быть жена, что только ее, жену, он и должен туда-сюда возить, а мать тут ни при чем!..
Он не был к этому готов. Он любил родителей, которые ничем и никогда его не обременяли и вообще были нормальными ребятами, и он не понимал, почему должен с боем вырываться на день рождения отца, почему должен отпрашиваться и объяснять, сколько денег он потратил на подарок!
Он протянул года полтора, наверное, а потом развелся, причем его намерение развестись ввергло жену в состояние шока. Она-то считала, что у них все хорошо, мечтала ребеночка родить, а тут такой удар!..
Он пережил, переболел и дал себе слово больше никогда и никому не морочить голову. Видимо, не создан он для счастливой семейной жизни, что ж тут поделаешь!
Опять началось все сначала, симпатяшки из бухгалтерии, лапочки из отдела кадров, и одна вдруг среди них попалась – экскурсовод из музея!.. Чужие квартиры, на цыпочках по коридору, в ванной незнакомо пахнущее полотенце, телефонные разговоры, нежные sms-записочки «Я от тибя балдею», утром, когда нужно уезжать, надутые губы и весь вид – сплошной укор.
И все это с каждым разом становилось все скучнее и скучнее, и вдруг подтвердилось давнее подозрение, что так теперь и будет до конца, и усилия ничем не вознаградятся, потому что и в постели, по большому счету, все одно и то же, и ничего нового придумать невозможно!..
Тут-то она и свалилась ему на голову, эта чертова знаменитость, эта Мелисса Синеокова, у которой не отвечает телефон, и он уже второй день мечется и не знает, куда деваться от тоски, злобы на себя, на нее и на весь мир!
Василий Артемьев, начальник металлургического производства, «в каждой бочке затычка», распорядился насчет отгрузки, подписал какие-то акты, наорал на сменного мастера, забежал в свой «кабинет», где было почти так же шумно, как и в цехе, и снова набрал ее номер.
Не отвечает! Не отвечает, чтоб ей пусто было!..