Детективное агентство «Лом»
Шрифт:
– Вроде все. Теперь тебя ни один киллер не узнает!..
Кстати оказалось и старое удостоверение какого-то охранного агентства, в котором для вида числился один из моих бывших, работая обычным рэкетиром. Он уже лет пять как в Штатах, живет с негром-полицейским. Звонил недавно, сказал, гад, что счастлив…
Закончив смену Вовиного имиджа, мы, наконец, двинулись в телецентр – мне предстояло записать передачу.
Вова, надо отдать ему должное, быстро вошел в роль, оттесняя от меня всех, включая ехидного охранника, который требовал
– Порядок есть порядок. Забыли пропуск, – придется вернуться!..
Никакие уговоры не действовали, запись передачи срывалась, пока, наконец, высокое телевизионное начальство самолично не договорилось с начальником службы охраны. Вова же легонько оттер противного типа плечом, на ходу бросив:
– Секьюрити!..
Конечно же, весть о том, что я завел персонального охранника, вмиг облетела телецентр. А когда разнеслась еще одна – какого охранника – тут, что называется, зритель пошел. Вова купался в лучах славы. Даже сладкоголосый Стасик, убежав из студии, вошел игривой походкой в мою гримерку. Как зачарованный, он обошел Вову вокруг, словно тот был экспонатом в музее мадам Тюссо.
– И где же таких сладких охранников находят?..
– По объявлению в газете, – съязвил я.
– Фу, противный…
У Вовы заходили желваки. Я сделал ему страшные глаза.
Надо ли говорить, что и на запись ток-шоу Вова поплелся за мной? Важно усевшись в первом ряду, он без конца привлекал внимание камер.
После передачи Вова, краснея, сказал:
– Александр Владимирович, я, того…
– Что?..
– Ну, в туалет хочу…
– Это рядом, только за угол повернуть…
– Не, я один не могу…
Пришлось сопровождать мальчика в туалет. Там он, встав у писсуара, с явным удовольствием выпустил мощную струю. Какой-то щуплый мужичок, кажется, из аппаратной, мыл руки. Увидев такое, он замер, уставившись на Вовин брандспойт.
Закончив важное дело, Вова застегнул штаны и, развернувшись, посмотрел на мужика специальным строгим взглядом секьюрити. Бедного дяденьку сдуло ветром.
Страж моего драгоценного тела отсидел и второй блок записи. В перерыве мы посетили местный буфет, где к радости буфетчицы тети Клавы, Вова умял, наверное, недельный запас сосисок.
Собираясь домой, мы еще раз побывали в месте коллективного пользования. На выходе нас поймала заполошенная Ленка из спортивной редакции. Она сходу затараторила без пауз:
– Ой, Сашок привет у тебя говорят новый мальчик…
Остановить ее бурный поток было сложно, понять – еще труднее. Если коротко, ей дали студию всего на час, записать блок утренней зарядки, а Машка-дура (это ее ассистентка), нашла классного мальчика, и даже переспала с ним, а вот ни имени, ни телефона не записала…
– А у тебя сказали фактурный мальчик такой…
Повернувшись, наконец, к Вове, она сладко пропела:
– А
– Уже закончил, – гордо ответил тот.
Упрашивать Вову не пришлось. Услышав, что его будут показывать по ящику, он с радостью согласился. Поставив только одно условие: чтобы я присутствовал на записи…
Ленка сунула ему листок с какими-то иероглифами, они о чем-то, с умным видом, посовещались – типа, можно еще один мах ногой добавить, а потом начать с левой… Вову облачили в яркий костюм от спонсора, вроде тех, в каких велосипедисты выступают, и после двух дублей сделали запись. Все остались довольны. Лена, которую так и распирало от радости, спросила:
– Гонорар вам куда перевести?..
Подумав, Вова важно сказал:
– Все вопросы решайте с продюсером, – и мотнул головой в мою сторону.
Дома он первым делом разоблачился и потребовал провести обход помещений. Впереди, естественно, шел я. Перед кухней, правда, замешкался – надо было выяснить отношения со всеми тремя кошками: опять кто-то сходил мимо лотка…
Из кухни раздался сдавленный крик. Ух и зрелище: голый бугай держит за шиворот худого пацана, который слабо трепыхается.
– Вова, отпусти, это Виталя, приходящий повар. Совсем забыл тебе сказать в этой нервотрепке…
– Предупреждать надо, – насупившись, пробубнил Вова, и важной поступью победителя удалился из кухни.
Виталик, которого, наконец, поставили на пол, жадно пожирал глазами удаляющиеся Вовины формы.
По случаю посторонних в доме Вова облачился в стринги, которые так кстати прикупил утром. Виталик, казалось, никогда не уйдет. Он без конца перемывал посуду, что-то резал, чистил, жарил… В конце концов, пришлось напомнить, что его, наверное, заждались дома. И уходя, бедный мальчик все бросал голодные взгляды на Вову. Взгляды, полные надежды…
– Он что, тоже из этих?..
– А ты сомневаешься?
Вова насупился, но ничего не сказал.
Надо ли говорить, что на следующее утро мы поднялись в несусветную рань, чтобы посмотреть Вову по тиви?..
На этот же день у меня была назначена встреча со следователем. Петровича я знал давно, как-то вместе делали несколько программ, и друг от друга нам скрывать было нечего. В разумных пределах, конечно…
Вову с трудом удалось оставить в коридоре.
– Это кто там? – спросил Петрович.
– Телохранитель. Сам понимаешь, в свете последних событий…
– Ни фига себе! Ну, вас богатых не поймешь…
Он мне вкратце изложил суть дела. Похоже, что-то искали, в квартире настоящий погром. Пальцев – прорва. Пока никаких версий, кроме рядового ограбления, нет…
– Как думаешь, а из ревности никто не мог?..
– Ну, я – точно не мог, у меня в это время запись была. Да и у нас с самого начала были приятельские отношения, и свои романы мы друг от друга не скрывали.
Петрович ухмыльнулся.