Детективное агентство «Лом»
Шрифт:
– Так вот, – опять нетерпеливо перебила нас она, – весь вечер сидел за соседним столиком, и с какой-то крашеной мочалкой, страшная – до жути!..
– Это точно, – вставил свои пять копеек Ольгин бугай, – как будто, только с панели привел.
– Ну, я не знаю… – протянул я. – С одной стороны, конечно, подозрительно, но это еще ни о чем не говорит…
– А ты ему сообщил о Люськиной смерти?
– Звонил несколько раз. Дома все время автоответчик, а в универе любезно
– И он тебе не позвонил?
– Нет.
– Что делать будем? – как всегда, супер активная Ольга жаждала действий.
– Может, Петровичу позвонить?
– Это кто? – напрягся муж.
– Это очень любезный следователь, – ответила его половина. – Он сказал, что я – настоящий эксперт по драгоценным камням.
– Это он в точку попал, – пробурчал супружник, покосившись на блистающую каменьями Ольгину шею.
Вова предложил сначала все проверить самим.
– И как ты это себе представляешь?
– Прижмем жирного в угол, он и расколется…
– Вова! Ты нас в международный конфликт втравишь!
– Ну, мы же его бить не будем, просто спросим…
Узнав у Ольги название кабака, где она видела бюргера с мочалкой, мы вечером организовали там засаду. Вова от нечего делать ел и строил глазки всем подряд телкам, независимо от возраста. Те млели.
Наконец, часов в одиннадцать, появился Хайнц. Это был, бесспорно, он. Под руку с какой-то действительно мочалкой. Но я сразу понял, чем она вызвала такое раздражение у Ольги: брюликов на ней висело куда как больше!
Хайнц меня тоже узнал, но отвел глаза.
– Он? – спросил Вова.
– Он…
– А чего шифруется?
Мы продолжали сидеть за столиком. Наконец, мочалка встала – видимо, собралась носик попудрить.
Хайнц подлетел ко мне и, просительно заглядывая в глаза, сказал:
– Гер Алекс, я вас умоляю, только никому не говорите, что я здесь… Я вам все объясню… потом…
– Когда?
– Ну, давайте сегодня ночью. После того… после того, как моя спутница уснет, я к вам спущусь…
Ресторан был гостиничным, и, чтобы не потерять Хайнца, мы на всякий случай переместились в холл. Вова развлекался у игровых автоматов.
Хайнца все не было. Заграничная бумажка зеленого цвета быстро помогла выяснить на рецепции всю нужную информацию: оказывается, сегодня ночью парочка отбывала в Германию.
– Так… – процедил Вова сквозь зубы, – придется бить…
Мы поднялись на нужный этаж. Дверь одного из номеров распахнулась, из нее выглянул Хайнц, и, никого не заметив (нас от него закрывала необъятная искусственная пальма), стал, пыхтя, выносить в коридор чемоданы.
– У них что, здесь никакой обслуги
– Наверное, для конспирации…
Толстяк и опомниться не успел, как железная рука взяла его за шиворот и бросила в кресло. Выпучив на меня глаза, Хайнц хрипел, и пытался отцепить Вовину руку. Бывают же наивные люди!
– Че, сука, слинять хотел? – грозно спросил Вова.
– Он почти не понимает по-русски, – сказал я.
– Ничего, у меня быстро научится.
– Ладно, отпусти его, а то еще помрет с испуга.
– Мы вас слушаем, – любезно обратился я к Хайнцу.
Тот, держась рукой за горло, начал причитать:
– Я вас умоляю, только ничего не говорите Анне…
– Вы знаете, что Люся умерла?
– Да… Это печально…
– Это ты ее убил? – зло спросил Вова.
Хайнц уставился на меня.
– Он спрашивает: это вы ее убили?..
– Но для чего?..
– Вам виднее…
– Гер Алекс, мы давно разошлись и не имели никаких претензий друг к другу. Зачем же мне убивать Люсю?..
– А что вы тогда здесь делаете?
Хайнц потупился.
– Ну? – опять страшным голосом спросил Вова.
– Я… То есть, Анна… Вы понимаете, гер Алекс, я игрок. В последнее время удача отвернулась от меня. Я заложил дом. Я… Я могу остаться на улице… Представляете, если в университете узнают! А Анна… Она очень богатая наследница… Ну, я и решил жениться. А ей взбрело в голову поехать именно в этот город… И непременно – сейчас. Я даже на Люсину могилу не мог пойти. Как бы я ей объяснил?..
– И что он сказал? – спросил Вова.
– Сказал, что проиграл все бабки и окучивает мочалку – она супер башлевая…
Вова оторопело посмотрел на меня:
– Это вы на каком языке сказали?..
– Ну, не все же мне как в телевизоре разговаривать…
Из номера выплыла Анна. В шляпке от кутюр она была еще страшнее…
– Познакомь меня со своими русскими друзьями, – сладко проговорила она Хайнцу, пожирая глазами Вову. Тот принял боевую стойку.
– Это господин с телевидения, он хотел взять у меня интервью…
Фрау что-то промурлыкала, и, не отрывая глаз от Вовы, взяла толстяка под руку. Появился коридорный с тележкой.
– Вова, фу, – скомандовал я. – Ты не на работе…
Вова с сожалением посмотрел на удаляющуюся Анну.
– Что, и с ней бы смог?
– В легкую…
– Да, ты – настоящий мастер…
Наши походы в тренажерный зал продолжались. Солярий, по сравнению с этой камерой пыток, показался мне сущим раем. А когда Вова собрался в сауну, я предложил поехать на дачу. Там была роскошная баня.