Детективное агентство "Урр-Бах и Кархи 2" "Артефакт Малой Справедливости
Шрифт:
– Сердце вообще-то слева, - заметил тролль, отбрасывая ботинком камень к обочине.
– Мне иногда кажется, что у меня два сердца, одно отдано сестре Нирры, а другое еще не определилось, какая эльфийка ему подходит. Это, наверное, отголосок прошлой жизни, принц Кирдаль был тот еще распутником.
– Из всех эльфиек, что я видел, самые нормальные, это Марсиэль и Зариэль. Одна правильно воспитанна троллями, другая спасла мне жизнь. Кархи, не теряй времени. Некоторые до конца жизни ищут свою половину, а ты мало того, что отвергаешь гоблинш, так еще не видишь таких хороших эльфиек.
– Да вижу я, вижу, - возразил гоблин.
– Это Кирдаль во мне все
Урр-Бах после этих слов приятеля резко остановился.
– Мирт!
– воскликнул он.
– Дружище, ты в порядке?
– Кархи с беспокойством посмотрел на тролля.
Урр-Бах оглянулся, убедился что никому нет до них дела и все равно наклонился к широкому уху гоблина.
– Этот артефакт Малой Справедливости состоит из двух частей, одну мы отдали магу, а вторая - это доска мирта. Ты помнишь рисунок? Там артефакт почему-то чуть утоплен в доску. Это я только сейчас понял. Раз в доске есть для него углубление, значит, он - часть артефакта!
– торжественно закончил Урр-Бах.
– Этот рисунок рисовали Рхыз знает сколько лет назад, глядя на какие-то наскальные трещины, - взмолился Кархи.
– Да и с чего верить словам этого безумца? Мне не раз говорили, что в книжках по истории правдиво только имя автора, и то не всегда. Вряд ли рисунок сделан рукой этого миртиста, скорее отдал делать какому-нибудь начинающему или спившемуся художнику. Тот со слов и набросал эти рисунки. Идем лучше побыстрее, а то девчонки без нас скучают.
Урр-Бах со знакомой гоблину упрямым выражением на лице молча пошел.
– Я все равно проверю, не сейчас, так через год, - объявил он через минуту.
– Да кто же мешает, вот мой дед, например, до сих пор мечтает найти тайник в руинах храма Светлой Девятки.
– Кто ее разрушил, - лениво поинтересовался Урр-Бах.
– Да сама упала, не прошел и месяц, как его сдали жрецам. Мой дед тогда только пошел в строители. Говорит, у гномов где-то заначка была, золото для купола в ней хранили. Все ждали, когда их знакомый алхимик научится наносить латунь тонким слоем. А гоблины за косяк работали от зари до полуночи.
Урр-Бах недоверчиво хмыкнул. Недавно он сам узнал, как работают гоблины и уже представлял, почему рухнул храм.
– Зря сомневаешься, цены на стройматериалы упали в тот год на треть, - обиделся Кархи. Но дело в другом, золотишко так и не нашли. Гномы свалили все на гоблинов, а те просто разбежались. Кому охота отвечать за гномий поклеп?
– Он, что, копает на развалинах?
– примирительно спросил Урр-Бах.
– Кто ему позволит, там гномы никого не подпускают, сейчас, наверное, их внуки докапывают.
– Тогда как он собирается найти золото?
– не понял тролль.
– Вокруг руин сейчас стоят гоблинские районы, и дедушка там за главного кладоискателя. Следит, чтобы гномики ни на минуту не оставались без присмотра. Его друг детства - не последний гоблин там, и пообещал за половину клада своих надежных парней. У дедули только два занятия в жизни - следить, чтобы наблюдатели не пили и не курили на посту, да раз в неделю проверять, сколько времени уходит на то, чтобы парни его друга прибежали с самострелами к его голубятне. Дедуля ее сделал как раз напротив развалин.
– Основательный у тебя дедушка, - искренне произнес Урр-Бах.
– Вот с кого надо брать пример настойчивости. Я, конечно, не собираюсь днем и ночью носиться с древним барахлом, но, при случае, буду проверять какие-нибудь идейки.
– На здоровье, - с облегчением сказал Кархи.
– Смотри, у нас и в самом деле получается досуг без косяка. Ты ищешь доску артефакта, а я ищу разгадку своей любви к эльфийкам. Хотя, что тут искать, принца Кирдаля в косяке не спрячешь.
– А вот амулет "Эльф на час" можно, - тролль выразительно посмотрел на напарника.
– Ты ведь подменил его в музее на свой, не так?
– Ты самый сообразительный тролль в Эркалоне, - Кархи достал из потайного кармашка рукава амулет и мечтательно закатил глаза. Моментально спрятал добычу и ухмыльнулся до ушей.
– Сам подумай, будет наш гномик, смотритель музея, держать у себя какой-то недоделанный амулет? Нет, конечно! Проест плешь артефактникам, но заставит исправить их косяк. Поэтому если и искать исправный амулет, то только в музее. Спасибо гному, теперь у меня работающий амулет, который поможет мне разобраться в себе, а эльфийкам, то есть Марсиэли, во мне.
***
Урр-Бах топтался у входа в помпезное одноэтажное здание с высоченными окнами, где через четверть часа должна была открыться выставка работ покойного Хейлора. Об этом великом событии в культурной жизни Эркалона, тролль узнал из еженедельной четырехстраничной газеты "Смерть искусства". Газета была прямым конкурентом респектабельного журнала "Современная живопись" и не стеснялась просторечных эпитетов при критике художников и их картин. Последняя страница была традиционно пустой, лишь надпись снизу "Идеал", автор неизвестен" намекала на позицию издания. Именно пустой лист и привлек тролля, когда он разворачивал бумагу, в которую лавочник завернул кусок купленного на ужин окорока.
Кархи не проявил никакого желания познакомиться с поздним творчеством убитого художника. Заполучив работающий амулет, гоблин с утра побежал его заряжать к уже знакомому магу. Чтобы его не грабанули на обратном пути, Урр-Баху пришлось пойти с ним, из-за чего он чуть не опоздал на открытие выставки. Сам Кархи побежал домой, чтобы оставить в башне амулет перед тем как отправиться на поиски воров горшка с травкой.
Урр-Бах терпеливо дождался открытия выставки, несмотря на длинную и непонятную речь немолодого эльфа. Заплатив половину серебряного эркалона, тролль оказался в выставочном зале, где начал знакомиться с дорогостоящим наследием Хейлора. Чтобы подчеркнуть значимость утраты, организаторы выставки внизу каждой картины прикрепили ценники. Самые культурные посетительницы в изящных платьях и шляпках молча округляли или закатывали подведенные глаза при виде суммы. Их спутники были по-мужски несдержаннее и обычно добавляли изумленное "Лесная мать!" или возмущенное " Желудь мне в рот!".
Урр-Бах был единственным из посетителей, кто сначала внимательно рассматривал картины, потом сам ее оценивал и, лишь затем сверялся с ценником. Поначалу тролль сильно ошибался в ценности картины, но затем просто стал умножать свои предположения на сто и дело пошло на лад. Дойдя до середины экспозиции, Урр-Бах уже с ходу определял стоимость картины с точностью до полутысячи золотых монет, что для начинающего ценителя живописи было впечатляющим результатом. Какая разница, что вместо двух тысяч назвал полторы, все равно это огромная сумма, достаточная многим, чтобы прожить безбедно всю жизнь.