Детективы
Шрифт:
– Как же так? – то ли у себя, то ли у Елены спросил Виктор Борисович, – приезжала оперативно-следственная группа, извлекли труп из бассейна, допрашивали всех и тебя в том числе, а ты ничего не помнишь об этом? Собери сейчас же всю прислугу и охрану в вестибюле, буду спрашивать каждого о вчерашнем происшествии!
Елена посмотрела с нескрываемой тревогой на мужа, но перечить ему не осмелилась и, поднявшись с колен, ушла выполнять его просьбу. Вскоре вся охрана особняка, за исключением дежурного на въездных воротах, собралась совместно с прислугой в вестибюле особняка, где их ожидал Виктор Борисович с супругой.
– Я хочу, чтобы каждый рассказал мне, как он провел вчерашний вечер? – попросил присутствующих Виктор Борисович, – меня интересует не ваша личная жизнь, а события вчерашнего вечера после моего приезда домой.
Виктор Борисович не случайно выбрал такую форму. Он интуитивно уже заподозрил, что опрос не принесет результата. Если его верная и покорная супруга отрицает вчерашнее событие, то это сделают все, кого он опрашивал. Он посчитал, что если спросить "в лоб" о вчерашнем происшествии с трупом в бассейне, то в случае отрицания каждым из собравшихся этого факта, Крестин будет выглядеть сумасшедшим. Такого нельзя допускать, слухи быстро дойдут до шефа и руководителя правительственного аппарата, после чего можно твердо ждать отставки по причине помутнения рассудка.
Первым рассказывал старший охранник, дежуривший вчера со своим звеном. Он начал с момента, когда Виктор Борисович приехал домой. Хронологически изложил все, чем он занимался до момента, когда Виктор Борисович ушел спать. В его рассказе не было упоминания о происшествии с трупом в бассейне.
Виктор Борисович слушал его и не верил. Что это? Скрупулезно спланированная акция, участником которой являлся старший охранник? Тогда и его жена участница заговора против него!
Не может быть, чтобы два человека вот так спокойно и вполне естественно умалчивали о ЧП, в котором сам Виктор Борисович являлся участником!
– Вы уверены в подлинности всего сказанного сейчас Вами? – спросил Виктор Борисович, когда старший охранник закончил рассказ, – ничего не пропустили?
– Уверен Виктор Борисович и… ничего не пропустил! – по-военному четко произнес тот, – я все сказанное могу подтвердить материалами видеонаблюдения.
– Хорошо, – промолвил растерянно Виктор Борисович, – я просмотрю эти материалы после того, как выслушаю остальных. Вы будьте пока здесь, никуда не уходите!
– Слушаюсь! – отчеканил старший охранник.
Рассказ начала старшая горничная Вероника. И опять никакого упоминания о происшествии! Ни слова о том, что ее допрашивали оперативники, как она с ужасом смотрела на труп, который вытащили из бассейна…, ни-че-го! Виктор Борисович слушал ее монотонный рассказ и начинал злиться на всех, кто присутствовал в фойе особняка. Они что, сговорились? Он пристально смотрел в глаза этой избалованной даме, служившей у него старшей горничной с целью определить искренность ее слов. Крестин всегда так смотрел в глаза подчиненных. Старшая горничная вела себя вполне естественно, в ее словах, взгляде и мимике не было признаков лжи и притворства. Следом за ней рассказывали остальные присутствующие. И снова никто не упомянул о трупе в бассейне, о допросах следователя и приезде оперативной группы. К концу рассказа последнего человека, у Виктора Борисовича стала кружиться голова. Злость на опрошенных людей мешала аналитическому мышлению, адекватному восприятию каждого рассказа.
Выслушав всех приглашенных, Виктор Борисович отпустил их коротким «Свободны!» и приказал старшему охраннику продемонстрировать все записи видеонаблюдения за вчерашний вечер.
Он категорически отказался от предоставления ему копий на диске. Крестин твердо решил просмотреть их самому с первоисточника в помещении, где установлены мониторы. Войдя в комнату дежурного охранника, он стоя просматривал видеозапись с момента его возвращения с работы.
…Вот он вышел из машины и направился в дом, сменить одежду, вот выходит из особняка после ужина и садиться в кресло-качалку. Запись воспроизводилась в режиме реального времени, и ждать фрагмента, когда Виктор Борисович увидит в бассейне труп, пришлось бы долго.
– Может быть, прокрутить запись? – предложил старший охранник, – иначе долго ждать, когда Вы… уйдете… в особняк. До ухода Вы долго сидели в кресле-качалке….
– Не надо, – грубо оборвал его хозяин, – …а откуда Вы заранее знаете, что я уйду в дом, а не куда-нибудь в другое место? Или не обнаружу труп, например, в бассейне?
Старший охранник недоуменно посмотрел на Виктора Борисовича и затруднился сразу найти адекватный ответ на странное предположение хозяина. После непродолжительной паузы, он сказал, что перед сдачей смены, он обязан просматривать записи видеонаблюдения за всю прошедшую смену. Поэтому он уже просмотрел, что снято всеми видеокамерами, установленными на усадьбе за прошедшие сутки. Этого требовал протокол безопасности при сдаче смены!
Запись «прокрутилась» до тех пор, пока на экране монитора не появился эпизод, когда Виктор Борисович поднялся с кресла и ушел в дом. Что за ерунда! А где запись эпизода обнаружения утопленника? А как труп попал в бассейн? А где эпизоды приезда и работы оперативно-следственной группы? Этого на записи не было! Что за чертовщина? Явно не то! Неужели…?
Во время просмотра видеозаписей Виктором Борисовичем, кортеж ждал, когда чиновник соизволит отправиться на работу. Движение по пути следования Крестина перекрыто, а начальник личной охраны отвечал на запросы сотрудников ГИБДД о возобновлении движения однозначным словом «Ждите!». Наконец Виктор Борисович сел в машину.
Во время поездки Крестин продолжал лихорадочно соображать о вчерашнем происшествии. Получалась очень неприятная картина, никто, кроме него самого ничего не видел или врет, что не знает о найденном трупе в бассейне. Если это заговор против него и все участники вчерашнего разбирательства заранее договорились между собой, то следовало отдать им должное в их актерских способностях. Виктор Борисович не верил в чудеса и нисколько не сомневался в собственном психическом здоровье.
Он понимал, что все события вчерашнего вечера, относящиеся к этому ужасному ЧП, на записи видеонаблюдения могли быть удалены кем-то, например, старшим охранником. От такого вывода, Виктору Борисовичу стало тревожно. Если это так, то налицо сговор всей охраны, прислуги и его жены, которой он всегда доверял, любил ее и уважал. Кто-кто, но Елена…, как она могла пойти против него? Неужели это реально?
Виктор Борисович благополучно добрался до здания правительства, поднялся на этаж, вошел в приемную, а затем в кабинет. Через минуту к нему вошел его референт и доложил о том, что сегодняшнее заседание правительства состоится в 13-00 и что вице-премьер уже интересовался отсутствием Крестина. Виктор Борисович поблагодарил референта, приказал ему готовить материалы к заседанию, а когда тот ушел, нажал кнопку прямой связи с шефом.
– Что случилось друг мой? – спросил его босс, – это первый случай за все время твоей работы, когда ты опаздываешь на службу.