Дети дупликатора
Шрифт:
Ну а как периметр миновали, вообще все расслабились. В леске, уже самом обычном, без всякой зоновской жути и без зловредного зверья их встретил Чига, проводил до своей японской таратайки и команда, воодушевлённая и обмякшая, погрузилась. Босс уже прилип к мобильнику — минут десять не убирал руку с коммом от уха и непохоже, чтобы собирался разговор прекратить. И разговоры у него, надо сказать, непростые: босс в основном слушает, редко когда вставляет фразу-другую.
Эх, высокая арифметика большого бизнеса… Киргиз о себе точно знал,
А самое главное — отчётливо понимает: чем меньше приходится стрелять, тем лучше для всех. Тир, понятно, не в счёт…
Чигаловко гнал «ниссан» разбитым просёлком, ребята внутри даже и не летали особо, хотя сидели-то плотно, потому как тесновато для шестерых в такой таратайке даже если все сидят прямо на полу. Потом трясти и вовсе почти перестало: выехали на щербатый асфальт. До городка оставалось всего ничего, минут пятнадцать — и то лишь потому, что асфальт, положа руку на сердце, говно: яма на яме. И ту ту «ниссана» рвануло колесо. Хорошо, хоть заднее… Правое заднее.
Сначала послышался лёгкий хлопок, потом «ниссан», припав, как хромая собака на больную ногу, назад и накренившись вправо, пошёл юзом. Точнее, пошёл юзом задний мост — корму стало заносить вправо. Неопытные водители в таких случаях рефлекторно крутят руль влево и притормаживают, и тогда всё — машину заносит окончательно и она летит кувырком, через крышу. Но Чига был опытный водила, вообще не стал тормозить, только газ, естественно, отпустил, а руль крутанул против заноса, как гонщик на повороте трека. Если бы дорога была ровнее и шире, скорее всего всё обошлось бы убитым диском да умеренными повреждениями моста и рамы около правого заднего колеса.
Дорога, увы, была не очень, а главное — при заносе лопнувшее колесо начало сползать в кювет и тянуть за собой всё остальное. Чига не удержал увечный микроавтобус на дороге — тот всё-таки кувыркнулся в кювет, встал на крышу, потом опять на уцелевшие колёса и, уже погасив скорость и вращение, медленно повалился на правый бок.
Чига и сидевший впереди Покатилов были пристёгнуты, поэтому остались в креслах, хотя верхний — Чига — косо повис на ремнях. А вот шестеро охранников сзади лежали вповалку.
Киргиз сначала сидел в середине по правому борту, прямо на полу, привалившись спиной к прохладному металлу. Когда кувыркались он больно ушибся лицом о винтовку и ударился обо что-то локтем, не успел сообразить обо что. Когда «ниссан» перестал кувыркаться и замер, Киргиз лежал в общей куче ближе к верху — под ним оказались Тучкин, Оцеола и, кажется, Налим. Храп нашёлся рядом, поперёк Оцеолы с Тучкиным. Сверху, значит, венчал кучу-малу стюард Пашка.
— Босс! Вы целы? — просипел Храп первым делом.
— Пока да, — сварливо ответил Покатилов и по его тону Киргиз сразу понял, что босс зол, но действительно цел.
Киргиз шевельнулся и Пашка
— Ну-ка, отозвались все по очереди, — скомандовал Храп и принялся перечислять команду:
— Оцеола! Жив?
— Более чем, — пробасил следопыт.
— Тучкин?
— Жив, — ответил тот. — И цел, вроде, тоже.
— Киргиз!
— Губищу расквасил, — пожаловался Киргиз. — А так в норме.
Упоминать о саднящем локте он счёл излишним.
— Налим?
— Если с меня слезут, — сдавленно отозвался Налим откуда-то из самых недр кучи-малы, — я смогу ответить точнее.
— Понятно… Пашка!
Пашка молчал.
— Пашка! Ответь!
Пашка молчал.
— Он сбоку лежит, если встанем — не заденем! — сообщил Киргиз, изловчившись и глянув через плечо.
Когда народ лежит после большого бума вот такой кучей и неизвестно — насколько живы и насколько целы люди, сразу вставать нельзя. Кто-нибудь может быть с переломами и без сознания. Или с переломами, но в сознании. Нетрудно представить каково пришлось бы Тучкину, если, к примеру, у Тучкина была бы сломана нога или рука, а Налим стал бы выползать с самого низу.
После того, как Пашка с Киргиза сполз, Киргиз остался верхним. Поэтому он коротко сообщил:
— Встаю!
И отлип от кучи-малы. Освободившийся Храп (Киргиз до того сковывал его ноги) встал тоже.
— Чига! — закончил он перекличку. — Ты как?
— Висю, — флегматично доложил Чига.
Киргиз тем временем глянул на стюарда. У того всё лицо было окровавленное и разбитое, не только губа. Но руки-ноги, вроде бы, выглядели естественно, нигде не сгибались в неположенных местах или в неположенные стороны.
Киргиз тронул его шею. Под пальцами отчётливо прощупывался пульс, учащённый, но равномерный.
— Жив, — объявил Киргиз. — Без сознания. Налим, глянь-ка.
Куча-мала тем временем раскопалась и восстала. Каждый занялся своим делом. Храп вышиб ногами задние двери и пошёл вызволять из кабины босса с Чигой, Оцеола вылез следом за ним, Налим занялся Пашкой, Тучкин вызвался ему помочь. Чтобы не мешать им Киргиз тоже вылез наружу и решил пока осмотреть чего там шарахнуло.
Если честно, ему вообще показалось, что «ниссан» подорвался на слабеньком взрывпакете и потому всего лишь опрокинулся. Про лопнувшее колесо Киргиз сразу и не подумал, тем более, само колесо в процессе автокатастрофы оторвало и оно улетело даже дальше кювета — нашли его несколько позднее.
Микроавтобус малость помяло, не без этого; была покорёжена правая задняя полуось, сиротливо торчал погнутый тормозной диск, но в целом можно было сказать, что фатальных повреждений, какие бывают при взрыве, не случилось.