Дети грозы. Книга 1. Сумрачный дар
Шрифт:
– О, смотрите-ка, ваше высочество, какая интересная статья. – Светлейший взял в руки одну из газет и зачитал: – «Темнейший глава Конвента заявляет: дар сумрачного мага нельзя определить до совершеннолетия. Принцесса Шуалейда вполне может оказаться темной». С вашей стороны весьма смело игнорировать мнение моего уважаемого коллеги.
Принц Люкрес пробормотал что-то гневно-нецензурное в адрес Темнейшего Паука, вечно плетущего свои сети, и опять потребовал:
– Прекратите это. Немедленно! Это безобразие не должно попасть в руки ее высочества Шуалейды! Наш брак будет союзом любящих сердец, а не торговой сделкой!
На «любящих сердцах» русые, без малейшей седины брови Светлейшего скептически поднялись, но спорить он не стал. Союз так союз.
– Не могу прекратить, ваше высочество, – развел руками Светлейший. – Я бы с радостью, но еще ваш прапрадед гарантировал подданным свободу мысли и свободу слова. Кстати, я ему говорил, что газеты – зло, но он же звался Справедливым… хм… Так что уничтожить все тиражи всех газет – не в моей компетенции. Вот если Совет Семи Корон примет новый закон, ваш батюшка его одобрит и мой Темнейший коллега не наложит вето, вот тогда…
С каждым его словом принц Люкрес мрачнел, его фамильные бирюзовые глаза темнели, и без того тонкие губы сжимались все крепче.
– Это ваше упущение! – дослушав, почти выплюнул он. – Магбезопасность должна обеспечивать порядок и безопасность, а вы…
– Что я, ваше высочество?
Серые глаза Светлейшего так и светились добротой, и улыбался он в точности как любящий дедушка непутевому внуку. Даже непонятно, с чего его высочество Люкрес осекся и сбавил тон.
– Это ваш ученик допустил утечку конфиденциальных сведений в газеты. Никто, кроме полковника Дюбрайна, не знал о моем намерении сделать брачное предложение принцессе Шуалейде!
– Или же ваше высочество были недостаточно осмотрительны в выборе слуг. Я гарантирую вам, что полковник Дюбрайн здесь ни при чем, и рекомендую проверить ваших… хм… допустим, вашего секретаря на лояльность. И его помощников. А заодно уборщиков, лакеев, гвардейцев… но сначала все же секретаря.
– Моего секретаря?! Этого не может быть! Виноват однозначно Дюбрайн!
– Вы так категоричны, мой светлый принц. – Светлейший покачал головой и взял из вазочки пару фисташек. – Это пройдет лет через сто.
Принц Люкрес снова пробормотал что-то похожее на «шисов изворотливый ублюдок». Или просто подумал – Светлейший не дал себе труда вникать в несущественную разницу.
– На вашем месте я бы больше ценил дружбу вашего брата и не называл его ублюдком. Вам, одаренным сыновьям императора, стоит держаться вместе.
На яростное сверкание глаз принца Люкреса Светлейший опять же не обратил внимания, как на несущественную деталь, и продолжил:
– Хм… а вот еще интересная статья! «Принцам закон не писан», да-да… здесь пишут, что со смерти вашей супруги прошло всего полгода, обстоятельства этой смерти весьма подозрительны… Ай-ай-ай, нехорошо-то как! Мы же знаем, что ее высочество погибла стараниями собственной родни, но ваши старшие братья по-прежнему не желают ничего слушать. Законные братья, замечу я. И думается мне, в ближайшее время Магбезопасности поручат заново расследовать гибель вашей супруги. Как считаете, ваше высочество, полковник Дюбрайн справится?
– Несомненно, справится, – процедил принц Люкрес.
– Вот и хорошо, вот и чудненько. Хм… а оставьте мне эти газеты, ваше высочество. Что-то давно я не читал свежей прессы! А ведь мир не стоит на месте, ох не стоит.
Светлейший мягко улыбнулся и закинул в рот несколько фисташек.
– Читайте на здоровье, мой светлейший шер, – кивнул принц и удалился, даже не хлопнув дверью, хотя ему, несомненно, этого хотелось.
– Ну, мальчик мой, а теперь правду: твоих рук дело? – продолжая все с той же мягкой улыбкой глядеть на закрывшуюся дверь кабинета, спросил Светлейший.
– Не моих, – отозвались от широкого окна, выходящего на парк Магадемии, голосом, удивительно похожим на голос принца Люкреса.
На взгляд нормального человека, около окна никого не было. Светлейшему же и смотреть не надо было, чтобы знать: едва принц Люкрес открыл дверь кабинета, стоящий у окна полковник Дюбрайн исчез. А сейчас снова появился. Простейшая иллюзия, доступная любому менталисту хотя бы второй категории. Но не принцу Люкресу с его слабенькой третьей. Увы, Светлейший немного слукавил насчет «одаренных сыновей императора». На самом деле одаренным у его всемогущества получился лишь один – и тот бастард.
– Вот и хорошо, вот и чудненько, – кивнул Светлейший Парьен. – Итак, ты готов отправляться в Валанту и сватать своему обожаемому брату принцессу?
– И сватать принцессу, и проверять кое-чьи делишки. – Полковник Дамиен Дюбрайн, императорский бастард и лучший ученик Светлейшего Парьена, подошел к столу и с любопытством заглянул в газеты. – Надеюсь, мне не придется давать интервью.
– Тебе придется позаботиться о том, чтобы твои личные интересы не встали поперек государственных.
На этих словах ярко-бирюзовые глаза, так похожие на императорские, гневно вспыхнули. Само собой, Светлейший это проигнорировал и продолжил:
– Будь осторожен с сумрачной девочкой, такой дар встречается не каждый день.
– Разумеется, я буду осторожен. – Дюбрайн ухмыльнулся, зачерпнул горсть фисташек и тоном пай-мальчика добавил: – Шапку надену и леденцы на базаре тырить не стану. Еще ценные указания, Светлейший?
– Наглый мальчишка! Иди уже.
Коротко кивнув, полковник Дюбрайн покинул кабинет, на ходу щелкая орешки. А Светлейший откинулся на спинку любимого кресла, пережившего трех императоров, и совсем тихо сказал вслед ученику:
– Вернись живым.
Но этого полковник Дюбрайн уже не слышал.
Глава 2
Вечерний подхалимаж
Сотворили Брат и Сестра мир из земли, огня и воды и назвали его Райхи. Долго играли Двуединые с новым миром, лепили горы и долины, растили деревья и травы, населяли земли зверями, небо птицами и воды рыбами.
Но чего-то не хватало Двуединым, и сказал Брат:
– Нет в мире равных нам, с кем могли бы мы играть!
Улыбнулась ему Сестра и ничего не ответила, лишь поцеловала и потянула на мягкую траву. А на следующий день родились семь прекрасных Драконов, и каждому из своих детей подарили Двуединые по одной стихии.