Дети грозы. Книга 1. Сумрачный дар
Шрифт:
431 год, 6 день пыльника (семь дней спустя)
Королевство Валанта, Южный перевал, крепость Сойки
Шуалейда шера Суардис
«Его высочество Люкрес идет ва-банк!» – кричал газетный заголовок.
Схватив газету, Шуалейда принялась жадно читать, но уже через пару строк разочарованно поморщилась. Опять сплетни и домыслы! Вот уже четверть месяца Шу ненавидела газеты. Зря говорят, что нет ничего хуже неизвестности. Неправда! Хуже –
– Наверняка утка, – без особой уверенности сказала Шу и бросила газету на пол.
Тут же из-под кровати высунулась мохнатая лапа, закогтила газету и потянула к себе.
«Мр-ря!» – послышалось довольное. Рысь по имени Морковка обожала газеты и никогда не упускала случая на них поохотиться.
– Не ешь бяку, отравишься, – сказала Шу.
Морковка презрительно фыркнула. Чтобы она – и отравилась? Да за кого вы ее держите!
– Вот скажи мне, какого ширхаба мне ничего не говорят?
Рысь недовольно заворчала. Она хотела охотиться, а не вникать в проблемы Шу.
Запретив себе злиться, Шу опять взялась за газеты, только что привезенные из ближайшего города. Газеты, продовольствие и почту доставляли в крепость Сойки четыре раза в месяц. И ровно четверть месяца прошла с тех пор, как Шу впервые прочитала о планах кронпринца империи Люкреса жениться на «таинственной принцессе, спрятанной в глуши», «мифической сумрачной колдунье» и прочая, прочая.
Планы! Потрясающе! Изумительно! А поинтересоваться планами самой Шуалейды? Может, ей этот принц сто лет не сдался! Может, она хочет не замуж, а учиться в Магадемии на артефактора! У нее, может, талант! А тут – нате вам, принц, весь такой в белом…
Шу поморщилась, глянув на первую страницу «Вечернего Герольда». Там красовался заголовок: «Наше будущее» и под ним портрет кронпринца Люкреса Брайнона. Надменный взгляд ярко-бирюзовых глаз из-под сросшихся темных бровей, породистый горбатый нос, волевой подбородок и аккуратно уложенные волной каштановые волосы. Плюс – белый генеральский мундир с золотыми эполетами и «государственное» выражение лица. Принц был красив, о нем, без сомнения, мечтали все юные и не очень дамы империи. Все, кроме Шуалейды!
На свой портрет рядом с портретом кронпринца она даже смотреть не стала. Нечто носатое, угрюмое, похожее на ворону в кружевах. Единственный ее портрет, сделанный в конце весны, когда ей исполнилось пятнадцать. Газетчиков в крепость Сойки не пустили, но позволили корреспонденту «Вечернего герольда» сделать снимки и взять у нее короткое интервью. Разумеется, заранее согласованное с королевской Тайной Канцелярией и под бдительным присмотром капитана Магбезопасности.
Шу снова поморщилась. О тексте статьи Магбезопасность позаботилась, а о том, чтобы сделали хоть один пристойный снимок – нет! На этом портрете она вовсе на себя не похожа! Вот если взять другой ракурс, то она будет почти красивой! А здесь? Как есть пугало!
«…ее никто не видел. Уже больше десяти лет король Валанты скрывает младшую дочь и сына… сумеречный дар принцессы Шуалейды – истинное благословение богов… не стоит верить слухам… его величество
– А вас давно пора переименовать в «Вечерний подхалимаж», – пробормотала Шу и бросила газету на пол.
На этот раз Морковка высунулась, прижав уши. Пушистые, с кисточками. Морда у нее была чуть приплюснутая, щекастая и очень серьезная. Охота же!
Пока Морковка охотилась на «Вечерний подхалимаж», Шу просмотрела остальные заголовки. Новости о железной дороге, цены на медь, светская хроника… О, вот оно!
«Ее высочество Ристана заявила, что слухи о помолвке младшей принцессы сильно преувеличены. Никаких официальных предложений от его высочества Люкреса не поступало».
Ага! Значит, предложения не поступало… или поступало неофициальное? Вот как понять, что происходит, если газеты врут, а отец не пишет?
– Ширхаб нюхай эту политику! – выругалась Шу, едва сдерживаясь, чтобы не бросить и эту газету на растерзание маленькой, бедненькой и голодненькой рыси.
– Р-р-ры! – согласилась рысь. Мол, я политику тоже не люблю, но ради тебя – съем! Вместе с женихом. Вдруг он вкусный?
Последняя газета и вовсе заставила Шуалейду длинно выругаться.
«Скандалы, интриги, расследования» опубликовала статью на всю первую страницу и специальное интервью придворного мага.
– Может ли сумеречная колдунья стать нашей королевой? – вслух, с выражением зачитала Шу для Морковки. – Или же кронпринца не интересует южное королевство, а одаренная супруга нужна ему, лишь чтобы подтвердить свои права на империю? На вопросы нашего корреспондента отвечает придворный маг Валанты, полномочный представитель Конвента Рональд шер Бастерхази…
На это имя Морковка отреагировала тихим и очень грозным рычанием. Мол, пусть только покажется, уж я его! Съем! И для пущей убедительности шлепнула когтистой лапой по деревянному полу, оставляя глубокие царапины.
– Фу так делать! – Отвлекшись от газеты, Шу провела над царапинами босой ногой, возвращая кедровым доскам изначальную гладкость. – Фу, я сказала!
Рысь покаянно муркнула и лизнула пятку Шу шершавым мокрым языком.
– Ай, щекотно же… Вот, слушай дальше: «Это сложный юридический вопрос, отвечает шер Бастерхази. Пока ее высочество Шуалейда не достигла совершеннолетия, она считается потенциально светлой. Однако…»
Вся проблема была в этом «однако».
Шуалейда знала, что в отличие от Каетано, урожденного светлого шера, родилась бездарной. То есть, как говорил наставник, с латентным даром. Ее дар пробудился в два с половиной года, когда родился Каетано. Сама Шу этого не помнила, разве что какие-то смутные картинки, полные страха перед кем-то очень злым. Кем злым? Что тогда произошло? Почему ее дар пробудился? Она ничегошеньки не знала достоверно. Когда она лет в десять написала отцу с просьбой рассказать, он ответил: «Не торопить узнать то, что Двуединые в милости своей от тебя скрыли». Ни ее компаньонка, ни комендант крепости Сойки, ни капитан Магбезопасности, приставленный к ним с Каетано телохранителем и наставником в магических науках, тоже не смогли рассказать ровным счетом ничего. Судя по недомолвкам капитана Энрике, потому что дали клятву о неразглашении именем Двуединых.