Дети Хаоса

Дункан Дэйв

Салтайя считала, что неприятности Катрата связаны не с матерью, а с отцом.

— Что думаешь о девчонке Селебр?

— Я бы не прочь отведать ее дынек. А что еще я могу о ней думать?

— Она Избранная.

Сатрап взревел, точно онагр:

— Что? Ты шутишь!

— Я не до конца уверена. Но если это так, то она очень хороша.

Невероятно хороша для своего возраста. Смерть Перага, вопиющее дезертирство — неприятности случались, но не слишком много и могли быть обычной случайностью. Однако девчонка слишком умна, чтобы открыто выступить против Салтайи.

— Неужели

ты не можешь это выяснить? — Терек словно намекал: если ты не можешь, то кто?

— Испытаем ее завтра.

— Как? — Он подозрительно посмотрел на сестру.

— У тебя есть по-настоящему жестокие веристы без малейших зачатков совести, которые выглядят соответствующим образом?

Он рассмеялся.

— Несколько дюжин.

— Мы пошлем самого уродливого в ее камеру с приказом изнасиловать девчонку. Если он справится, значит, она вне подозрений.

А если нет, то Салтайя сядет рядом с Фабией и объяснит ей ряд фактов жизни — и смерти, в том числе — и то, какслепить из Катрата нечто полезное. В семье не помешает еще одна Избранная.

— Однако мы говорим о девушке, помолвленной с твоим племянником.

— А ему не нужно об этом знать. — Салтайя стояла возле окна, где висела веревка с колокольчиком.

— В любом случае, их уже четыре! — сказал Терек. — Не три, а четыре. — Он вновь отошел от Салтайи подальше.

— Кого четыре?

— Погибших сына. Ты не получила почту? Сглубоким прискорбием я вынужден сообщить, что командир охоты Квирарл убит. — В его беззубой усмешке не было ни капли сочувствия.

Квирарл Эйдсон, ее младший! На мгновение Салтайя потеряла дар речи, на нее накатили воспоминания о его улыбке и смехе. Чувство было такое, будто ее предали. Мать Смерти, ты жестоко испытываешь служанку! После океанов крови, которые она пролила в честь Древнейшей, ей казалась несправедливой гибель стольких ее детей в таком юном возрасте. «И это ведь не ради меня, Мать, а ради Семьи! Династии необходимы наследники, а Ты забираешь слишком многих!»

Она заколотила кулаками по подоконнику. О Квирарл, Квирарл! Ни один из ее сыновей, рожденных от Эйда, не стал воином, который мог бы сравниться с сыновьями Храга — отчасти из-за того, что Эйд — не Храг, а отчасти потому, что ей пришлосьлепить их без помощи Храга. Квирарл был лучшим из ее второго выводка, вероятно из-за того, что его отцом стал не Эйд. И вот теперь его нет?

— Как он умер?

— Это произошло весной. Стралг лишь сообщил, что он попал в засаду во время патрулирования. Если повстанцы взяли его живым, то его смерть была долгой и мучительной.

Она содрогнулась. Одни плохие вести с тех самых пор, как она покинула Скьяр! Сначала ее расстроил Хорольд, потом Терек. А теперь Квирарл. По дороге домой ей придется еще раз остановиться в Косорде, чтобы привести в порядок Хорольда, да и Терек очень сильно сдал со времени их последней встречи. Интересно, сколько еще полезной жизни в нем осталось? Быть может, ей следует использовать его в качестве примера, обучая Фабию тонкостям Лепки. В самое ближайшее

время она определит, как далеко все зашло.

— Мне нужны два телохранителя.

— Симпатичных, естественно. — Он ухмыльнулся. — Ты все еще предпочитаешь красавчиков?

— Мне нужны воины, которые приехали вместе со мной. Эрн Джангрсон и Брараг Брарагсон. Пошли за ними. — Они действительно были очень видными парнями, но в последнее время Салтайя выбирала красивых воинов только по привычке. Кроме того, ее забавляло, что люди думали, будто им известно о ее слабости. Она уже несколько лет не подпускала к себе мужчин, хотя почти наверняка даже сейчас была способна рожать детей. — И прорицательницу. Я хочу спросить ее о дезертирах.

Терек не настолько спятил, чтобы окончательно запереться в своем орлином гнезде; внизу он держал наготове людей.

— Дерни за веревку, — проворчал он.

— Сам дерни. — Она отвернулась и стала смотреть в окно.

С опаской глядя на сестру, он подошел к веревке и уже собрался за нее потянуть, когда Салтайя применила Подчинение. И хотя он попытался отойти в сторону, она успела взять ею под контроль, стараясь действовать осторожно, чтобы он не почувствовал ее прикосновения. Терек замер на месте.

По лестнице взбежал мальчик и сразу же склонился в поклоне.

— Милорд?

— Позови воина… — начал он.

— Командира фланга Эрна Джангрсона, — перебила Салтайя, — и воина Брарага Брарагсона.

— Немедленно! — взревел Терек. — Да, и прорицательницу. Если задержишься, я снова прикажу тебя выпороть.

Мальчик исчез, взывая о помощи.

Салтайя подошла к Тереку и взяла его голову обеими руками, заставив выпрямиться так, чтобы их глаза оказались на одном уроне. Он застыл, в остекленевших глазах появился ужас.

Когда-то его разум был так же хорошо знаком Салтайе, как и его лицо, но то, что она обнаружила сейчас, вызвало у нее отвращение. Развалины! Словно дом, сползающий в болото, город, перенесший землетрясение… стены потрескались и обвалились, колонны рухнули, повсюду выросли сорняки. Все неправильно, все! Не поддающиеся определению вещи шевелились в темных углах. Искалеченный разум Терека потряс Салтайю. Содрогнувшись от отвращения, она принялась изучать его сознание и понемногу его переделывать.

Она ткнула мысленным пальцем в гноящийся нарыв.

— Говори.

— Клятвопреступники! — пробормотал он. Конечно, он имел в виду пресловутых флоренгианских мятежников… А жуткий темный мрак это, наверное, Храг. Она коснулась его. — Отец… — Пурпурное пятно, вспомнила Салтайя, это она сама, еще более зловещая, чем Храг, в саване страха. У всех мальчиков возникло одинаковое восприятие Салтайи, оно отличалось лишь деталями. А пульсирующая красная боль — Орлад Селебр. Она двинулась дальше, чтобы взглянуть на мелкие расщелины, альковы и ниши, служившие прежде блистающими источниками разума. Три смутных мерцающих мазка? Она прикоснулась к ним, и Терек произнес имена своих мертвых сыновей: —Нарс… Храг… Стралг…