Дети Хаоса
Шрифт:
— Счастлив вас видеть, мой господин.
Хет, насколько его удалось разглядеть, был большим и сильным воином с суровым лицом и холодной улыбкой.
— Рад помочь, вожак стаи. Мы не зря покинули дом. Если бы здесь никого не оказалось, мы бы просто восстановили запасы в укрытии. На дороге больше никого не осталось?
— Едва ли они живы. Мы потеряли шестерых.
— Они мертвы. Ваши люди поедят, а потом мы отвезем вас обратно. Если вы…
— А это еще что задерьмо?
Катрат не собирался говорить так громко, но флоренгианин, одетый в форму вериста, окончательно вывел его из себя. Урод развернулся.
— Кто-то что-то сказал?
Он был не слишком высок и довольно массивен, но такое впечатление наверняка складывалось из-за мехов, в которые он кутался. Его пояс и полосы говорили о том, что он — командир заднего фланга, красная стая, охота Нардалборга, войско Терека. В его широких скулах и глубоко посаженных глазах Катрат уловил что-то знакомое, но для него все флоренгиане были похожи друг на друга.
Командир охоты Хет мог бы запретить драку, однако он сказал:
— Я тоже что-то слышал. А ты что услышал, командир фланга?
— Кто-то назвал меня дерьмом, господин. — Флоренгианин пристально смотрел на Катрата.
Взгляд вожака стаи Джарлиона стал почти таким же мертвящим.
— Воин Катрат, ты что-то сказал?
Катрат еще не забыл издевательств, которым его подвергали во время этого ужасного путешествия.
— Я удивился, мой господин. На мгновение мне померещился враг.
Правильный ход: никто не станет карать его за оскорбления в адрес флоренгианских мятежников. Он с радостью отметил появление одобрительных улыбок.
— Разве ты больше ничего не сказал? — осведомился командир фланга. — Ты не назвал меня предателем?
Катрат пожал плечами. Если это дерьмо хочет подраться, то так тому и быть.
— Естественная ошибка.
— Разрешение получено, Орлад, — проговорил Хет. — Тебе следует снять меха, чтобы вы боролись на равных.
Печально затрубил мамонт. Катрат продолжал жевать, показывая несокрушимую уверенность в своих силах. Однако последний кусок не шел ему в горло.
Как и следовало ожидать, его противник струсил.
— Меня вполне устроят извинения, мой господин.
— Ты их не получишь, навозная рожа! — выпалил Катрат, прежде чем Джарлион успел отдать приказ. — Все флоренгиане трусы.
Зрители одобрительно зашептались, многие начали тихонько делать ставки. Катрат успел забыть, как приятно одобрение других людей; он почувствовал себя так, словно вновь оказался в Косорде.
— Ну? — Командир охоты выглядел еще злее, чем уродец. Впрочем, сам виноват, раз поддержал это ничтожество. — Непростительное оскорбление!
— Прошу отложить схватку до моего приезда из Трайфорса, господин.
— Вожак стаи Джарлион, сатрап на несколько дней вызвал командира фланга Орлада в Трайфорс, — прорычал Хет. — Я знаю, что только чувство долга удерживает его от получения удовлетворения прямо сейчас. Вы готовы отложить поединок?
— Если он вообще на него осмелится, — заметил Катрат, наслаждаясь одобрительным смехом остальных веристов.
Однако Джарлион не смеялся. Его лицо сильно покраснело.
— Мой господин, умение командира фланга поставить исполнение долга превыше всего заслуживает всяческих похвал. Я приношу свои личные извинения, мой господин. Я клянусь именем Веру, что если воин Хорольдсон не принесет извинений командиру фланга Орладу, когда тот вернется, то лишь из-за того, что я изобью его до смерти. Вас это устраивает?
Горло Катрата сжалось. Они не посмеют, правда? Избивают только рабов. Избить Героя? Сына командира войска? Все будут смеяться над ним! Он перейдет в боевую форму! Он обратится с просьбой к дяде Стервятнику…
— Подождите! — вмешался флоренгианин. — Вы сказали «Хорольдсон»? Это племянник сатрапа Терека, мой господин?
— Верно, да поможет нам Веру.
— Тогда я снимаю свою жалобу. Мне не следует наносить травмы близкому родственнику моего господина. Я не сразу расслышал.
— У него и в ушах дерьмо, — сказал Катрат.
Теперь он в безопасности. Никто не встанет на защиту этого червя. Смех превратился в радостные крики, прокатившись по всей стае. Катрат чувствовал себя превосходно.
— Готовьтесь выступать, вожак стаи, — велел Хет. — Орлад, подойди ко мне.
Когда они отошли туда, где никто не мог их услышать, лицо Хета исказилось от ярости. Орлад никогда не видел, чтобы у него так белели губы. Он тяжело дышал. Обычно Хет не ругался, но сейчас он продемонстрировал, что мастерски владеет этим умением. А в конце своей тирады он рявкнул:
— Я встал на твою защиту, а ты сделал из меня глупца. Ты опозорил всю охоту!
Удивленный Орлад ответил:
— Я искренне сожалею, мой господин. Я не знал, кто он такой.
Неужели Хет думает, будто ему это легко далось? После всего, что Орлад перенес за последнее время, Хет не имеет права сомневаться в его мужестве.
— Не важно, кто он такой, костяная твоя голова! За эти слова ты должен был превратить его в кровавое месиво!
Это только доставило бы Орладу удовольствие и не потребовало бы больших усилий. Тот, чье лицо носит на себе столько шрамов, не может быть хорошим бойцом.
— Мой господин добр.
— Ты безумен, как сам Стервятник!
Тут Орлад не выдержал.
— Мой господин! Командир нашего войска не заслуживает подобных оскорблений.
— Что ты сказал? — прорычал Хет.
— Мой господин, он один из величайших Героев! Сатрап Терек всю жизнь сражался за своего брата, его клятвы…
— Молчать! Он безумен! Неужели ты сам этого еще не понял? Он призвал тебя в Трайфорс, чтобы убить. Он так и поступит.
— Но зачем ему это, мой господин? — Орлад был огорчен тем, что его собственные недостойные подозрения подтвердились.