Дети, играющие в прятки на траве
Шрифт:
— Ага… Вы, значит, полагаете, они способны применить любые средства? — помрачнев, спросил Яршая. — Вплоть до тотального уничтожения людей? Не забывайте, что у нас оружие не хуже. Разработчики на славу постарались. Просто было бы безумием его использовать!
— Не в этом дело, — с расстановкой отозвался Грах, словно хозяин дома совершил вдруг перед ним невероятное открытие, которое не так-то просто осознать. — И не только в этом, — повторил он, наливая себе в чашку до краев одной заварки — терпкой, крепкой и горячей. — Право же, никто не хочет конца света. Тут, как говорится, цель немножко не оправдывает средства… Но людей осталось мало,
— Не забывайте, дорогой, что и процесс людского размножения затормозился. Еще до напастей, — возразил Яршая. — Это в общем-то закономерно. Был момент, когда на матушке-Земле все наконец стабилизировалось. Полное материальное насыщение. Гарантия выживаемости каждого индивида. Снятие глобальных социальных стрессов… И — как следствие — все стали жить намного дольше. Видимо, тогда-то и сработал биологический регулятор. Сначала размножение приостановилось, затем вдогонку — точно отголосок давних, позабытых дней — все эти эпидемии и массовое вымирание народов…
— Вы мне курсистории читаете? — осведомился ядовито доктор Грах, единым махом осушая чашку с раскаленною заваркой. Дикость, как я понимаю… А еще из города, где всем хорошие манеры с детства прививают!..
— Нет, я просто размышляю вслух, — сердито дернулся Яршая. — Вам не нравится?
— Ну почему же… Каждый волен…
— Вот! И я так полагаю… Стало быть, о чем я говорил? Ах, да!.. В итоге популяция естественно и быстро стала сокращаться — думаю, до минимально гармоничного предела. И теперь, когда все возвратилось к равновесию, мы вновь — и не болеем, и живем довольно долго, и комфорт сумели возродить. Да мало ли!.. И прошлое уже стараемся не слишком часто вспоминать, заметьте!
— Кстати, дорогой дружище, — подхватил с немалою охотой доктор Грах, — не кажется ли вам, что человечество, положим, социально-генетически запрограммировано так, чтоб полноценно развиваться только в стрессовой обстановке? Наступила передышка, я согласен, но одновременно, в рамках социальной эйфории, шло и накопленье скрытых сил. Теперь они, что называется, взбурлили, так что можно их использовать двояко: двигаться вперед тихонько, обходя заранее все острые углы, или, напротив, мчаться по пути прогресса — неизбежного взрывного угасания. Тут, надо полагать, опять сработал некий видовой, глобальный регулятор — страховочного свойства. И люди сотворили биксов — с самыми благими, в общем-то, намерениями. Впрочем, очень быстро обстановка накалилась, человечество вновь оказалось под тяжелым стрессом. Снова — противостояние, мысль о необходимом самосохранении — как прежде, во главу угла… Быть может, таки надо? Просто человечество уже в который раз не замечает собственного эволюционного зигзага, силится противодействовать и лезет напролом, спрямляя путь, а надобно — наоборот? И то, что мы сейчас имеем, — неизбежно, даже хорошо? А? Если отрешиться от сиюминутных раздражений…
Яршая обалдело посмотрел на гостя и с крайне обиженным выражением на лице мелкими глотками принялся пить свой остывший чай.
— Ну, знаете, — сказал он наконец, — не ожидал. Я даже слов не нахожу… Вы что же, ратуете за весь этот бред, что окружает нас? Хотите мне вот эдак походя внушить: война нужна, давайте воевать?! Какой абсурд! Не в том предназначенье человека! Не в борьбе! Я голову на отсечение даю…
— На отсечение — не надо. Это несерьезно. Вас неправильно поймут.
— Что вы цепляетесь к словам?! Плевать мне, как поймут! Но цель — в ином…
— А в чем, простите? — холодно прищурившись, осведомился доктор Грах.
— Поймите, все эти борцовские забавы мы давно переросли! Едва самих себя не уложили на лопатки… Хватит, наигрались! Сосуществование, культурный симбиоз — во всем — единственно возможный путь.
— Людей осталось мало, может, чересчур. — Грах коротко обвел рукою комнату, как будто отсекая от всего большого мира. — Что же дальше? Говорите — симбиоз… Благими помыслами, как известно… Нет уж, растворение, ассимиляция, исчезновенье вида собственно людей!
— А биксы? Их ведь тоже мало, — тихо произнес Яршая. — Да, мы отдали когда-то им на откуп Марс, Венеру, лишь бы на Земле не оставались. Часть и вправду улетела, часть — покуда здесь. Но даже если всех — и улетевших, и оставшихся — собрать, то все равно их будет несравненно меньше, чем людей! К тому же биксы, как вы знаете, бесплодны…У них нет детей. Разумный и бесплодный изначально вид… Таким задуман — и таким произведен на свет… Они способны только синтезировать себе подобных. Это, согласитесь, все-таки — не то: естественный процесс, который отличает все живое, здесь нарушен.
— Ну, а может быть, для них естественно вот так — минуя детородство? — усмехнулся Грах.
— Нет, — замотал Яршая головой, мгновенно делаясь пунцовым от волнения, — сто тысяч «нет»! Исключено. И в том-то главная проблема! Ибо ясно, что в противном случае они — и вовсе нелюди. Нелюди!И живые — не по общему природному закону. Всем известно: эта ситуация их страшно тяготит. Этическая сторона вопроса…
— Отчего же? — Грах презрительно повел плечами. — Если существуют — значит, по природному закону. А иначе сгинули бы сразу. Их тогда бы толком и создать-то не смогли. По-моему, настолько очевидно…
— Все равно, — нахмурился Яршая. — Не все гладко, не все чисто… Да и хоть бы так! Но в этом случае тем более мы в них не растворимся. Нет, ассимиляция нам не грозит. Ни нынче, ни потом. Скорей наоборот. Не зря же ведь они клянут нас, что мы их оставили бесплодными, и всячески стараются сломать программу, вылезти из этого болота. У них даже находили тайные лаборатории. К примеру, существует такой город, за рекой… Недалеко отсюда. Целый город!
— Не слыхал, — отрывисто ответил доктор Грах, в упор уставясь на Яршаю.
— Неужели? — не поверил тот.
— А вот представьте. С нынешней дозированностью всякой информации… М-да… — И не ясно было, врет напропалую доктор или все же правду говорит. Да только чего врать?!
— Ну, — вдруг замешкался Яршая, — город нынче мертвый и заброшенный… На редкость интересное местечко, аккуратные постройки, домик к домику… Хотя вы можете вполне не знать, — поспешно согласился он. — И здешние-то — далеко не все… Но вот до Декларации — давно уже — в нем жили. И не кто-нибудь, отметьте, — биксы! Да! Их город. Сами выстроили — чтобы, значит, все как у людей… Довольно показательный штришок. Известно же: с какого-то момента вся культура человеческая не могла уже без городов… Не удивительно, что биксы захотели уподобиться: мол, и они ничем не хуже. Я их понимаю… У них там ведь и заводы были, и лечебницы, и разные лаборатории. Они вовсю старались. Правда, без успеха…