Дети иного мира
Шрифт:
– Вот. А ещё вокруг храма защита стояла, недавно совсем рухнула, лет тридцать назад. Я узнал по рисункам Агенора, там «сферы времени» стояли вокруг. Пока действуют – внутри всё замедляется в тысячу раз. Тоже ресурсов и даже человеческой крови требует, особенно заклятие очистки – если внутри периметра окажется хоть что-то живое, не сработает. Так в храме радиационный фон повышен. Не знаю, от чего всё пошло, разбираться надо. Но в результате огромный кусок земли стал, как в Припяти: от лучевой болезни не умрёшь, но на детях скажется. И раком болеть многие будут. А ещё мутации среди растений и животных. Нежизнеспособные или бесплодные уроды должны были в основном рождаться, так здешние маги «лечить» природу пытались. Вот в результате химеры всякие и пошли. Вы представляете, что означает наше открытие для науки? Особенно биологии? Например, в плане управляемых мутаций…
–
Глава 19. Набег
Здешние ночи Алексей так и не полюбил. Вот, вроде, всё похоже, разве что рисунок созвездий другой – так майор Журавлёв в астрономии всегда разбирался постольку-поскольку. Найти Полярную звезду, определить, где север – и ладно. Потому иная россыпь звёзд вроде бы никаких дурных мыслей навевать не должна. Да и находился он сейчас на «земной» территории… всё равно чувствовалось что-то чужое. Ветер задувал поверх участков искаженного пространства и сквозь бреши запахи чужого лета, или действовала какая-то метафизика, может просто снедала тревога. Чувство неизвестности, когда не знаешь, что принесёт следующий закат. Даже на Кавказе, где смерть заглядывала в гости каждый день, опасности были знакомы и стали привычны. А чужой мир будоражил, будил древние инстинкты эпохи, когда за порогом пещеры начиналась враждебная вселенная. К тому же пограничная застава находилась в бывших владениях Графа, и Алексей чувствовал себя голым. В нормальных местах они бы располагались в ближайшей деревне или рядом с какой-нибудь фермой. Да и когда знаешь, что неподалёку всегда с полсотни умелых стволов, готовых прийти на помощь, а люди в случае чего знают что делать, особенно если появляется новый проход, гораздо спокойнее. Здесь же пришлось разбивать лагерь в небольшой рощице в чистом поле, а обитатели ближайших деревень напоминали ему бестолковых кудахчущих куриц. И сколько угодно можно себя убеждать, что не виноваты они, что год страха сломает кого угодно – легче не становилось. Особенно если представить, что заберётся одна из тварей, про которых докладывали разведчики с востока.
– Не спишь? Кофе будешь? – из палатки, в которой укрылась кухня, вышел заместитель и протянул горячую кружку. – Мне вот тоже не спится. Тревожно что-то. А кофе, кстати, хорош. Не в зёрнах конечно, но и искусственный наконец-то научились делать не хуже бразильского. А ещё наши умники надеются, что здесь должны быть какие-то аналоги. Мне так рассказывали.
– Твоя девочка из университетских биологов?
– Уже не просто «моя девочка», – даже в темноте можно было понять, что мужчина довольно улыбнулся, – а без пяти минут жена. Договорились свадьбу сыграть, как только хотя бы дней на десять в город вернёмся. А не как сейчас – на сутки раз в две недели. И тебя, командир, жду. Может, из подружек тоже кто приглянется, хватит бобылем ходить.
– Ты, Кир, никак в свахи заделался? – усмехнулся Алексей.
– А что? Вот выйду на пенсию, глядишь, и дома скучать не придётся. Очень даже хорошая профессия.
– Выйдем… Не нравится мне что-то, Кир. Ты с Центром связывался?
– Пока ты отсыпался, пришли очередные расчёты. Вот смотри, – тусклый свет фонарика подсветил планшетку, – завтра утром ожидают нового прохода здесь. Я уже отправил туда секрет. Вот этот большой кусок пока стабилен, а за ним переменная зона. То ли обратно застабилизируется, то ли рухнет целиком.
– Дай то Бог, чтобы не ошиблись. Урайкино почти рядом с Барьером.
– Там Кривицкий со своим десятком, рация у них есть. Даже при самом поганом раскладе, если проход откроется рядом с домами, село они удержат. А там и мы подоспеем.
– Твои слова да Богу в уши.
Алексей успел допить кофе и собрался идти поспать ещё немного. Его дежурство было только утром… на северо-востоке полыхнула радуга, загрохотал гром. Так уже было… «Урайкино, – машинально отметил он. – Тот самый стабильный кусок рухнул. Целиком». Связь не работала, эфир, как и в прошлый раз, оказался забит помехами. Потому, отправив двоих к реке доложить о случившемся, застава поспешила к деревне: свистопляска законов мироздания будет идти в окрестностях как минимум до утра, пока здешняя вселенная не переварит запертый в Барьере хаос чужих законов природы. И до этого момента патроны будут стрелять едва ли в треть своей силы, значит, каждый автомат на счету. Ещё на подходе стало понятно – помощь никому больше не понадобится:
Туштай Хучин был доволен. Тропы завтрашнего дня увидеть всегда очень сложно, колдовство требует неимоверных затрат, а результат зачастую совсем не такой, как ожидаешь. Слишком многое влияет на то, какой именно дорогой пойдёт будущее. Но он не зря всегда покупал самых лучших шаманов, их видения сбылись очень точно. Кусок Белой стены рухнул в предсказанный момент, и степные волки застали стражу хозяина здешней земли врасплох. Нукеров встретили хорошие бойцы, они храбро сражались – потому их сожгут на костре, как положено. Ведь чем сильнее враг, тем слаще и почётней победа. Вот только воины Хучина сильнее, витязям здешнего хана не помогли даже их необычные арбалеты.
Щедрой оказалась и добыча, куда больше, чем рассчитывали. Грабёж продолжался весь день, пока из домов не забрали последнюю пуговицу и не сняли стёкла. И воины теперь были готовы идти за своим повелителем хоть к ночным духам в пасть: ведь если даже в окраинной деревне набрали добычи как в ином набеге на королевства людей, то любой здешний город сделает всех сказочно богатыми. Командир похода лишь запретил развлечения с пленниками, хотя в другое время обязательно бы постарался показать, что он одобряет даже самые древние обычаи и права воинов – не то, что его главный враг Толгой. Но битва с войском защитников ещё не выиграна, не стоит слишком отпускать поводья. Вот когда они возьмут на щит здешние города, там и разгуляются.
Из допроса беглеца было известно, что стен вокруг поселений в здешних краях не строят. Зато все воины хорошо обучены городскому бою, умеют каждый дом превращать в крепость. Потому и решиться всё должно было сейчас. Хан похода не зря выжидал день и приказал не ловить вражеских лазутчиков. А потом щедро наградил гонца, который принёс весть: у одного из младших ханов пропали два воина. Риск оправдался, войско противника перед ним. И план будущего сражения понятен. Два ряда канав, перегородивших поле, за ними катапульты. Ополченцы в канавах с помощью пик и своих опасных на близком расстоянии многозарядных арбалетов задержат конницу, потом ударят катапульты. А следом в бок атакующим ударят спрятанные в лесочке на правом фланге латники, шаманы чуют там людей и много железа. Но и туштай Хучин не первый год водит тумены. Когда всадники будут подходить к канавам, шаманы сомкнут землю. А тех, кто успеет выскочить, сметут непобедимые сотни. Та же участь постигнет и катапульты, ведь магов среди людей нет, и, значит, шаманы неуязвимы – их полог отведёт взгляд любого, кто задумает метнуть в них стрелу или камень. А дальше останется только разгромить лишённых поддержки латников, и страна падёт под копыта коня будущего повелителя Степи.
Белозёров тоже был спокоен. Ещё когда разрабатывались планы на случай вторжения, было решено, что командовать будет Сергей Матвеевич, у него больше всего опыта войн их нынешним вооружением. А Рот возьмёт на себя тыловое обеспечение и резервистов. Всю ночь генерал боялся, что враг попытается атаковать переправу или колонны на марше, в темноте лук и автомат равны. Но противник почему-то медлил, и, когда на горизонте показались первые всадники, солдаты уже успели выкопать две линии окопов, соорудить укрытия для орудий и миномётов. Даже если их будут обстреливать чем-то наподобие магических снарядов, линия обороны устоит. На крайний случай даже имелся один залп для «Градов», но применять установки залпового огня не хотелось, слишком дорого пока обходилось производство современных боеприпасов и запасных частей. Хорошо хоть производство патронов для «калашей» удалось наладить в полном объёме. Из-за технических проблем даже орудия и миномёты использовали со склада времён пятидесятых. Повезло, что на территории области располагались склады, куда прятали устаревшее, но исправное вооружение «про запас на случай ядерной войны».
Едва на горизонте показалась основная масса всадников, и специалист по истории дал пояснение, что они готовятся к конной атаке, орудийные и миномётные расчёты приготовились открыть огонь по заранее распределённым секторам. В это же время на командный пункт пришёл доклад: слева от центра вражеских позиций необычная область. Как только приготовишься дать туда выстрел, мысли путаются. Проверка показала, что пустое орудие наводится исправно, но стоит вставить снаряд, пожелать им попасть в эту странную точку – и взгляд уходит в сторону.