Дети из Ада
Шрифт:
– И что, его семью действительно не тронули?
– Да. Знаешь, единственное, за что я уважаю Уайта, так это за то, что он человек слова. Сказал, что семье Тоши не навредят - так и случилось. Его жене, Фо, сказали, что он погиб во время взрыва в одной из лабораторий, это довольно частое явление.
– Она не знала, чем он занимается на самом деле?
Гаро фыркнул.
– Нет, конечно. Тоши врал ей, чтобы обезопасить, – он вдруг посмотрел на меня. – Ты ведь по той же самой причине бросила
Всё внутри меня судорожно сжалось. Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы, и торопливо отвернулась, кусая губы. Этот вопрос Фабиана в буквальном смысле выворачивал меня наизнанку.
– Это… другое, – прохрипела я. В следующее мгновение меня охватила ярость, резко повернувшись, я со всей силы толкнула блондина в плечо. – Откуда ты вообще об этом узнал?!
– Проходил мимо, когда вы ругались. – Он скривился, слегка толкнув меня в ответ.
Нахмурившись, я уставилась в пол, заламывая пальцы. «Бросила своего мужа» звучало уж слишком грубо. Я его не бросала, мы просто… расстались.
Да кого, чёрт возьми, я пытаюсь обмануть? Ни черта мы не расстались, я действительно бросила его, поддавшись собственным страхам, которые сама же укрыла за ложным предлогом. «Хотела защитить его» - прекрасное оправдание для собственной трусости.
– Смею предположить, - Фабиан, достав из куртки пачку сигарет, прикурил, а я не стала ему мешать. Мужчина сделал глубокую затяжку и лишь после этого продолжил говорить, попутно выдыхая сигаретный дым, становясь похожим на дракона, что жили в книгах, наполняющих эту библиотеку, – что после того, как всё это кончится, ты попытаешься помириться с конопатым, – Я неуверенно кивнула. Гаро, усмехнувшись, покачал головой. – А с чего ты взяла, что он захочет? Там, за куполом, ты будешь не единственной женщиной, милашка.
Покрасневшие от невыплаканных слёз голубые глаза девушки удивленно расширились после моих слов. Похоже, она даже не задумывалась о том, что будет, когда купол останется позади. Я уже собирался сказать что-то ещё, да не судьба – Авелин, закрыв лицо руками, расплакалась. В лёгком шоке я смотрел на её вздрагивающие плечи, не зная, что делать. Откровенно говоря, я был растерян – она не производила впечатления нежной барышни, которая неожиданно может разрыдаться. Да вот только, принимая во внимания ситуацию, в которой мы были, и выпитый ею алкоголь, её можно простить за эти слёзы.
Вздохнув, я потушил сигарету о подошву сапога и попытался приобнять её за плечи, чтобы хоть немного успокоить, да не тут-то было. Зарычав, брюнетка резко отпихнула меня и вскочила на ноги. Пошатнувшись, Авелин схватилась руками за стенку стеллажа, что стоял рядом со столом, на котором мы сидели, тем самым устояв на ногах.
– Руки убери, урод! – прорычала она.
Авелин, тяжело дыша и глотая слёзы, пыталась успокоиться, вытирая своё мокрое лицо руками, а я задумчиво смотрел на неё. Нет, такой эффект явно не только мои слова произвели, но и алкоголь, который, добравшись до мозга, сорвал с цепи всё то, что она долгое время скрывала внутри себя, и теперь девушка просто не может остановиться.
А ведь она совсем немного выпила. Забавно даже – такая большая девочка, а пить не умеет.
Некоторое время царила тишина,
– Знаешь, мы с тобой чем-то похожи.
Авелин криво усмехнулась, косо посмотрев на меня.
– Неужели? И чем же?
Прикрыв глаза, я сделал ещё одну глубокую затяжку. Лицо Камиллы, растерянное и злое, само всплыло в памяти. Я бы сейчас многое отдал бы за то, чтобы обнять её, и, уткнувшись носом в её коротко постриженные волосы, вдохнуть исходящий от неё пьянящий аромат. Да вот только вряд ли она мне обрадовалась бы – Мила из тех девушек, которые не прощают обиды, а если и прощают, то перед этим очень долго и упорно насилуют твой мозг.
– А, неважно, - я качнул головой, мол, забудь. Пару мгновений мы провели в тишине, пока я, зажав сигарету губами, не хлопнул себя ладонями по коленям. Девчонка аж на месте подскочила от неожиданности. – Ладно, хватит с нас на сегодня откровений. Согласна?
Брюнетка лишь головой кивнула, убрав за ухо прядь длинных чёрных волос. Она попыталась сделать шаг вперёд, но пошатнулась и чуть не поцеловала носом пол. Усмехнувшись, я подошёл к ней, и, закинув руку девушки себе на плечи, приобнял её одной рукой за талию, помогая идти. Этот поступок не вызвал у неё каких либо положительных эмоций, наоборот, она постаралась отстраниться от меня, бубня что-то себе под нос.
– Не бурчи, милашка, - я чуть сильнее сжал пальцы на её талии, удерживая на месте, – не думаю, что твой отец будет в восторге, если ты свернёшь себе шею на лестнице.
К моему удивлению, она притихла. Шла, чуть подавшись корпусом вперёд и понуро опустив голову, так что за её волосами я не видел лица. Быть может, Авелин и не хотела, чтобы я видел её лицо, да вот только мне было не до этого.
Когда мы покинули помещение, я, должно быть, умудрился столкнуться с каждым предметом, что стоял на чердаке. Ругаясь сквозь зубы, я всё же вывел нас на лестницу, и вот тут-то начались настоящие испытания. Авелин действительно не умела пить, и даже от такого количества алкоголя её знатно шатало. Каждая ступень давалась нам с трудом, девушка охала и хваталась руками за перила и мою куртку, что мне никакого удовольствия не доставляло.
– Ты такая тощая, но при этом чертовски тяжёлая, – я усмехнулся. – Вот оно, женское коварство.
– Я бы тебе сказала, - пробубнила Авелин, старавшаяся удержать равновесие, судорожно цепляясь пальцами за куртку у меня на плече, – но я слишком пьяна, чтобы придумывать оскорбления.
Я хохотнул. Да уж, что-что, а язвить эта барышня умеет.
Вздохнув, я закрыл книгу, и, взлохматив ладонью волосы, прикрыл глаза. К сожалению, отвлечься у меня совершенно не получалось, все мои мысли вновь и вновь возвращались к одной излишне упрямой особе. Авелин всегда была упёрта как баран и иногда умом не сильно отличалась от своего собрата по упрямству, от этого никуда не деться, но в этой ситуации и сам я далеко не ушёл.