Дети Лубянской Империи
Шрифт:
Сергей Михайлович присел напротив:
– Сыграем?
– На что играем? – вежливо спросил хозяин шахмат.
– На интерес! – Выпалил Сергей Михайлович.
– Нет. Давайте на биографию, – с нажимом переиначил собеседник.
– Идет. Нам за свою биографию не стыдно, – с задором выпалил инвалид.
Игра затянулась. Оба долго обдумывали ходы, просчитывая возможности противника. Легко сдаваться никто не хотел. В итоге сошлись на ничьей.
– Смирнов Виталий Евгеньевич – военный советник, представился незнакомец.
– Ха! Вот так удача! Сергей
Знакомство и беседу продолжили в хрущобе Сергея Михайловича. Смирнов внес в холостяцкую обстановку новые элементы: дорогой коньяк и хорошую закуску. Пили, говорили о жизни, судьбах поколений, о чести, мужестве, доблести…
Через неделю Сергей Михайлович обнаружил в ржавом почтовом ящике новенький конверт. В нем предписание: прибыть к новому месту службы и банковская карточка с «подъемными».
Добравшись до лесной деревушки Сергей Михайлович, расспросив местных, заковылял пешком к воинской части. Местные крутили ему вслед пальцем у виска. Побрякав ржавым замком и еще более ржавые ворота Сергей Михайлович подумал, что его «развели» и уже собирался уходить. Инвалид развернулся восвояси и тут, словно грибы, из – под земли перед ним выросли два часовых. Несмотря на молодость экипированы они были хорошо. В новенькой военной форме. Сергей Михайлович протянул «предписание»: «Куда идти – то, сынки?». Один из солдатиков сказал, чуть касаясь ладонью уха: «Специалист прибыл» – видимо в подшлемнике была миниатюрная рация.
Солдатики проводили Сергея Михайловича к памятнику Дзержинского. Ветеран удивился, но подошел вместе с ними. Едва он шутливо начал: «Ну, здравствуй Феликс Э – Э – Э…». Земля под ногами стремительно стала уходить вниз. Когда платформа остановилась, Сергей Михайлович перевел дух и договорил: «Эдмундович». К ним вышел старший офицер. В комбинезоне, без знаков различия. Хамид Мустафаевич, позывной: «Грач».
– Сергей Михалыч Яковлев.
– Пройдемте ко мне в кабинет. Вы свободны. Занять места, согласно штатному расписанию, – обратился начальник к подчиненным.
Так Сергей Михайлович стал главным механиком подземного города. Все механизмы, насосы, котельное оборудование, находились в его подчинении. Первое время много сил ушло на устранение «ляпов» предшественника. Насосы пришлось поочередно перебрать и настроить вручную. Котельную отладить на безопасный, энергосберегающий уровень.
Однажды Сергей Михайлович, весь перемазанный машинными маслами и сажей, вышел в тамбур покурить. Он сделал пару затяжек и замер, ему послышался какой – то непривычный звук. Словно скулил маленький щенок. Механик пошел на звук и обнаружил в углу сгорбившегося мальчугана. Услышав шаги, малыш вскочил и ощерился. Слезы в глазах разом высохли, и он смотрел на взрослого глазами затравленного зверька.
– Ну, что ты, милый? Ты извини, что я в таком виде, – Сергей Михайлович показал на грязную робу, – «Мотор барахлит» вот и чиню. Даже чай попить некогда. Хочешь, вместе попьем? – по – отечески спросил он парнишку. Паренек удивленно и недоверчиво пошел за инвалидом.
Путь Малики. Веселый оскал добра. Столичное гостеприимство
Родители малолетней Малики бежали в Россию из Таджикистана. Бежали от войны, в поисках мирной, спокойной жизни, размеренных трудовых будней и воскресного отдыха в кругу семьи. Москва встретила беженцев жестко. Помыкавшись по оптовым рынкам, стройкам в поисках работы Салим, отец Малики, нашел таки работу для себя и своей жены Айсулу.
Директор КСК взял семью гастарбайтеров под свою опеку. Правда платил пакетами лапши «Ролтон», зато регулярно и без задержек «зарплаты». Поселил сердобольный работодатель семью таджиков в подвале, в отстойнике мусоропровода. Спать приходилось с заткнутыми ватой ушами, чтобы не слышать грохота, падающего по трубе сверху мусора.
На работу вставали рано. В обязанности семейной пары входила уборка двора элитного микрорайона. Как объяснил наниматель, показывая площадь раскинутыми в стороны ручищами: «Отсюда и до заката».
Таджикская семья трудилась качественно, невзирая на погодные условия. И в дождь, и в снегопад супруги кропотливо, словно муравьи, копошились на вверенной территории. Зарплату в сумме тридцати тысяч рублей совестливый хозяин оформил на свою жену. Должен же кто – то расписываться в ведомости!
Семья таджиков бедствовала, но не сдавалась. Сердобольные жильцы, в основном пенсионеры, делились с бедолагами кто чем мог. Так у Малики появились игрушки. Она играла ими на ковре, застланном поверх бетонного пола, в отсутствие родителей.
Однажды к хозяину КСК заглянул одноклассник. Он «служил» наркодилером и ему нужен был ребенок, чтобы делать закладки спайсов и доз на его территории. Вечером директор КСК вызвал на ковер родителей Малики. Сурово сообщил, что цена на электроэнергию и отопление растет, а семья таджиков задолжала ему э – э – кругленькую сумму. В качестве компенсации он забирает у них девочку. Сколько не валялась в ногах хозяина мать Малики, сколько не рыдала, она не могла растопить ледяное сердце коммерсанта.
Малику забрал друг хозяина. Мать не смогла выдержать удара, слегла и вскоре умерла. Отец взял лопату и решил напасть на Хозяина, чтобы отомстить за разрушенный семейный очаг. Таджика скрутили гориллы – охранники и отвезли в полицию с заявлением директора КСК о покушении на его честную богатую жизнь. Следователь, обрадовавшись заказу и щедрой оплате, повесил на таджика три «мокрухи» и несчастный отец семейства ушел по этапу на севера. Где благополучно и сгинул от побоев и цинги…
Малика оказалась никудышной ученицей. Ее новый хозяин пробовал все методы воздействия от кнута до пряника – все зря. В итоге, чтобы снять с себя обузу, наркоделец решил продать девочку на органы «черным хирургам» (хоть какая – то копейка в дом). Однако, не учел одной мелочи: все разговоры тщательно слушала и фиксировала бригада ФСБ. При передаче ребенка покупателям наркодиллер был арестован.