Дети Лубянской Империи

Крымский Анатолий

Задача № 1: Школьная столовая. Незнакомое меню. Помощь лузера

Прозвенел звонок большой перемены. Это означало, что сорок пять минут можно было ничего не делать. Тупо «валять дурака». Для Лизы само это понятие было необычно.

Маруся позвала ее пойти вместе в школьную столовую. Маша согласилась. Когда девочки вошли вместе в зал Маша – Лиза зажмурилась от яркого света и шока. В той среде, где она до этого обучалась прием пищи выглядел так: кадеты строились повзводно, затем справа по одному входили в помещение столовой, сняв головные уборы. Старший стола приносил алюминиевый бачок с дежурным блюдом и давал команду садиться. Затем поочередно

наливал или насыпал в одинаковые серые тарелки ровное количество еды. К порционной тарелке вдобавок полагалось стакан киселя или компота из сухофруктов. Два кусочка хлеба: один – серый, другой – белый. И два кусочка масла. Еда и порции для всех была одинаковой и для офицеров, и для кадетов.

На прием пищи отводилось ровно десять минут. Затем старший стола давал команду: «Встать! Выходи строиться!». После дежурного приема пищи следовало построение и команда: «Карманы к осмотру!». Если у одного из кадетов находили остатки еды: кусок сахара, корку хлеба – неминуемо следовало наказание.

«Прорвавшемуся» кадету выносили буханку хлеба, и он должен был при всех съесть ее. Без воды. Пока он ел, глотая слезы, вся рота лежала в «упоре лежа» и громко подбадривала его криками: «Жри хомяк! Жри хомяк!». Ночью его, как правило, ждала темная и избиение сослуживцами с накинутым на голову серым солдатским одеялом…

Поэтому Лиза и была в шоке: вместо выкрашенного серой краской помещения с портретом Железного Феликса и надписями: «Помни, чей хлеб ты ешь!». Девочка увидела залитый светом храм. Огромное разнообразие незнакомой еды, разноцветные соки в стеклянных стаканах, свежие фрукты: бананы, груши, яблоки, апельсины – повергли девочку в ужас. Маша без сил опустилась на ближайший стул. Если бы она умела плакать. То слезы бы ручьем потекли по е щекам. От обиды, обиды за маленьких солдат, которые лишены детства и невинных радостей в виде фруктов, светлой столовой, неторопливого общения…

На помощь пришел «Сноуден». Денис первым заметил Марусю и Машу и предложил: «Девочки, занимайте места, я вас обслужу по «высшему разряду». Пока Маша – Лиза соображала, что это значит, ее подруга подхватила ее под руку: «Айда занимать места, у нас сегодня личный официант!». Девочки заняли свободный стол. Денис принес для начала соки и круассаны: «Девочки плиз!». Затем последовала очередь цветных разносов с салатиками.

Лиза впервые наслаждалась приемом пищи. Поначалу кусок не лез ей в горло из – за обиды за кадетов, но постепенно пришел аппетит. Пока девочки ели Денис, как галантный кавалер развлекал их шутками и школьными новостями: «Кстати, вы в курсе, что скоро состоится школьный бал, ну, в смысле дискотека? Нет, странно, а я думал спросить: готовы ли у вас наряды, т. е. платья?».

Подруги испуганно переглянулись. Маруся оттого, что о платье еще не думала, а Лиза из – за очередной «засады».

Грибник в «каменном мешке». Сказка про жалость. Юные дознаватели

Акимыча привел в сознание холод и затекшие в непривычном положении ноги. Грибник открыл глаза, но было слишком темно. Акимыч сидел на железном стуле со связанными за спиной руками. Над ржавой дверью тускло светила фиолетовая лампочка в металлическом кожухе. Стены были какими – то мрачными, то ли из бетона, или из камня. В углу под потолком грибник заметил еще один довольно странный фонарик. Похожий на диапроектор из далекого детства. Сбоку линзы кровавым глазом светила маленькая лампочка. Сама линза была развернута в сторону пленника.

Заскрипел ржавый замок, дверь со скрежетом открылась. В комнате вспыхнул яркий свет. Вместе со взрослыми в камеру вошло несколько подростков. Все в одинаковых черных комбинезонах, тяжелых армейских ботинках с черными шапочками – балаклавами на голове.

Акимыч моментально раскис, изображая невинную жертву похищения. Взрослый, по – видимому инструктор, хлопнул стоящего в строе крайнего подростка по плечу. Подросток подошел к пленнику и неожиданно нанес удар ногой по печени. У Акимыча потемнело в глазах: «Что ж вы делаете, ребятушки? Я ж ни в чем не виноват!».

Дознаватель схватил его детской рукой за кадык: «Имя, фамилия, род занятий? С какой целью проник на охраняемый объект?».

Акимыч пытался давить на жалость: «Дедушка старенький, больной. В лес пошел грибов пособирать. Кушать дедушке нечего! А что забрел куда ни попадя, извините мил человек, запамятовал».

У стоящей третьей справа Лизы перехватило в горле, на глазах навернулись слезы. Она крепко сжала кулаки, чтобы не выдать своей слабости…

Инструктор пододвинул на середину комнаты металлический стол и высыпал на его поверхность содержимое рюкзака «скромного дедушки». Строй как по команде ахнул. На столе лежали сотовые телефоны, окровавленные часы, перстень в бурых пятнах крови. Тускло поблескивали золотые коронки…

Допрос продолжился без скидки на возраст. Инструктор поочередно обходил строй. Хлопал по плечу очередного бойца и на грибника – мародера сыпались увесистые тумаки и вопросы… Затем старший засвистел в свисток. Свет в комнате погас. Строй курсантов с облегчением покинул тяжелое для психики помещение…

Сколько Акимыч провел в комнате для допросов он не помнил. Когда занятия по снятию первичного допроса были окончены Инструктор сделал жертве укол «тихой радости». Очухался Акимыч от грохота в ужас и дикой тряски. Сначала он ничего не понял. Открыл глаза: яркий дневной свет непривычно ослепил. Грибник вскрикнул и потерял сознание. Второй раз очнулся затемно, вокруг снова грохотало и тряслось. Акимыч попытался встать на ноги, держась за ствол молодого деревца. От потери сил его мотало в сторону, но усилием воли он все – таки поднялся. По ж/д пути маневровый тепловоз тянул грузовые вагоны. Колеса громыхали на стыках рельсов. ПО земле от монотонных ударов бежала дрожь…

Засада № 2: Раздевалка перед физкультурой. Невинные шалости и телячьи нежности

С утра Маруся радостно объявила подруге: «Ура! Сегодня физо. Мальчики будут шалить!».

– В смысле: шалить, – навострила уши Маша – Лиза.

– Ой, только не надо, корчить из себя недотрогу!» – смешно, кортавя на букве «р», зактила глазки Маруся.

Лиза ничего не поняла, но решила быть наготове. Вход в спортзал начинался с комнат душевых и раздевалок. Девочки переодевались отдельно от мальчиков. Переодевание заставило Лизу впервые покраснеть до корней волос. Поскольку в предыдущей школе на физо надевали более легкие комбинезоны или кимоно. Здесь же переодевание больше походило на раздевание и обнажения самых запретных мест. Девочки в легких шортиках с разрезами по бокам, в белых футболках, которые просвечивали все части тела, как рентген.

В общем, пока Машу – Лизу подруга одела в свои вещи «так как у всех». Лиза не знала, куда бежать от стыда. Осталась последняя часть позора: появиться в таком виде перед одноклассниками. На удивление Лизы ничего такого не произошло. На ее появление никак не отреагировали. Мальчики играли в мяч, девочки, собравшись в круг, что – то обсуждали.

Вошла учитель физкультура. Громким голосом скомандовала: «Становись!».

– Фу-у, – перевела дух Лиза. – Вот это я понимаю, это по – нашему!».