Дети Мевы
Шрифт:
– Пожалуйста…
– Ты просишь пощады? Я хочу услышать это громче!
– Пожалуйста, пощади!
Зал взорвался аплодисментами. Но малышка не спешила заканчивать. Правильно, её роль была больше. Мы не просто низвергаем Даккар со ступени воина, мы поспешим напомнить публике и телезрителям о сути и предназначении мужчины. Ведь воины Даккара всего лишь мужчины.
Эми дождалась, когда аплодисменты утихнут. Потом неспешным шагом подошла к мальчику и, приподняв за подбородок, смакуя, поцеловала его в губы:
– У! Какой сладкий! Раздевайся!
Зал
Мальчишка, со слезами на глазах, выпрямился. Абсолютно голый. Затерянный в мире своих демонов.
Эми, смеясь, обошла его, грубовато лапая ручонками.
– А я смотрю, с призом мне сегодня повезло! И инструмент очень даже…
Рука по-хозяйски сжалась на члене.
Я залпом допила коктейль. И что со мной такое сегодня?
– Нандерель, всё, уводи эту порнографию в помещение. Да, туда, где оборудование для съёмок. Телевизионщикам намекни, что если будут снимать тихо и не мешать нашим основным операторам, то за небольшую сумму ты проводишь их в зал и позволишь заснять видео не более получаса.
На арену я больше не смотрела. Блин, что такое? Этот парень не первый, кого я выставляла на круг. Ничего с ним плохого не будет. Да и получила ведь я от него уже всё, что хотела?! ... Кого я убеждаю!? Меня до боли раздражало видеть, как к нему прикасаются другие. Боги туманов! Марика, с каких пор ты стала ревнивой?!
В элитную ложу пустили журналистов:
– Великая Ами Энастения, как вы прокомментируете случившееся?
Это женский оппозиционный канал планеты Ажюрдай. Энастения улыбнулась, стараясь не глядеть на меня:
– Очень красивое зрелище. Какая грация, энергия, страсть! Мне понравилось!
– А что вы скажете о политической стороне этого вопроса?
– Политической? – великая покосилась на журналистку, всячески выражая своё удивление - Простите, я приехала на день Большого солнца отдыхать. Политика меня сегодня не занимает.
Энастения подняла высокий бокал Амосы, делая глоток. Тем самым давая понять журналистам, что интервью окончено.
– Хранительница Морена, даккарец признался, что знаком с вами лично, это правда?
Женский канал планеты Селены.
– А разве даккарцы умеют врать? Мне искренне жаль, что мальчик проиграл. Но со своей стороны я сделала всё, чтобы досконально проинструктировать его и подготовить к этому сражению.
– И теперь Арнелет открыто заявит о своём непризнании Даккара?
– Нет, что вы! Просто этот мальчик не победил. Но, возможно, способны победить другие, мы не будем торопиться с выводами. Мы не питаем агрессии. Тем более... Разве можно испытывать агрессию к столь сексуальному существу?!
Стрела отвечала, пронзая камеру смеющимся взглядом:
– Феерическое шоу! Кажется, я понимаю, каким способом Даккар покорил сердца Драконов!
Сехмет отмахивалась:
– Без комментариев!
Перлиада расслабленно облизывалась:
– Очень страстный мальчик! В моих ассоциациях теперь именно так будет выглядеть юный Мева! Истинно, раса сыновей Мевы!
Журналистов из ложи выставили, и они пустились опрашивать гостей попроще на других балконах храма. Праздник Большого солнца продолжался. По округе разливались туманы музыки. Ко мне подсела Энастения.
– Что дальше? Ведь это только первый шаг?
– Конечно. Дальше я попрошу тебя потрясти наших работорговцев. Не поверю, что за двадцать лет после открытия Даккара они не продали ни одного парня этой крови. Я хочу знать всё: впечатления охраны, характеристики психологов, кому таких мужчин рекомендуют, кому продали, как подошли.
– Ты собираешься перевести Даккар из союзников в объект вожделения?
– Абсолютно верно!
– Хороший план, мне нравится.
– Великая была уже пьяна. Улыбка киселём растекалась по её губам, - Ты получишь всё и даже больше.
Начинался закат. Гремели барабаны. Бокалы наполнялись более крепкими напитками. Самая короткая ночь года вступала в права. По традиции эту ночь следовало танцевать и пить.
Я уже была пьяна. Энастения тащила меня танцевать.
– Ну, Морена, гони свои мысли. Эта ночь принадлежит телу. Хлебни дурману, и пошли, освятим этот танец своим присутствием.
Мы спустились на арену. По всему свободному пространству отплясывали неолетанки. Да, такого успеха мой маленький праздник ещё никогда не имел. Меня приветствовали знакомые и незнакомые мне, но обязательно пьяные лица...
Почему я не могу расслабиться и радоваться празднику? Что не так?
Я отделилась от толпы и спустилась вглубь храма.
Охрана у дверей расступилась. Я вступила в зал. Яркие софиты на середину помещения, устремившиеся взгляды вожделения и телекамеры. Чертёнка растянули по ногам и рукам… На плечах, на губах кровь...
Рядом с ним худенькая рыженькая эми. Одна из соперниц. На фоне её розовой кожи и редких веснушек, он просто демон ада. Но демон пленённый. И она по-хозяйски играет языком на его груди и, хихикая от наслаждения, оставляет лиловые колечки укусов.
На её губах ручейки амосы, её амосы. Вряд ли она сейчас хоть что-нибудь соображает. В таком возрасте неолетанки от возбуждения, вообще, всякий разум теряют. Её контроль сейчас - мастера, наблюдающие за происходящим из противоположного угла зала. Спокойные ами, чьи лица закрыты масками. Перед ними накрыт стол (Нандрель постаралась), а в руках бокалы амосы, наркотика той же группы, что и на губах малышки, только полученного из бесконечного сочетания дивных трав Арнелет. Амоса правит балом!