Дети небес
Шрифт:
Шелковинт вокруг нее высунул из кустов пару голов. Она задержала дыхание на долгую секунду, прислушиваясь с надеждой, не повернет ли корабль обратно. Маневр фургона мог оставить следы, заметные с неба.
К добру или к худу, звуки турбин стали затихать и исчезли на юге. Путники еще несколько минут таились под низкой мокрой листвой, но в конце концов даже Шелковинт, очевидно, решил, что возвращения не будет. Равна и стая пошли обратно к фургону, где у каждого было море вопросов.
— Мы слишком далеко были, ничего не видели и не слышали, — сказал Амди. — А вы?
— Вы их не окликнули, — сказал Джефри. — Это были люди Невила?
— Не рассмотрела, прости. Может быть, переосторожничала.
Может, надо было выбегать на дорогу.
Очень мало кто из отрицателей озаботился бы примитивными приборами; наверняка у Тщательника был экипаж на борту.
Амди и Шелковинт увлеченно булькали между собой. Ритл стояла непристойно близко к восьмерке, вставляя в разговор шум. Наконец Амди обернулся к несносной помехе, визжа и щелкая зубами.
— Привяжи ее!Больше я не обязан с ней обращаться по-хорошему!
Синглет отпрыгнул так, что ее было не достать никому, издавая звуки, в которых даже Равна услышала издевку. Поймай меня, если можешь!
Джефри нагнулся, поймал поводок синглета у себя под ногами. Дернул на себя, привлекая внимание Ритл. Животное посмотрело на него дикими глазами и побежало вокруг Амди, стараясь запутать его ноги. Это не было цирковой игрой, и Джефри с Амди сумели синглета скрутить. Несколько секунд — и Ритл, связанная и щелкающая зубами, оказалась наверху фургона, привязанная коротким поводком.
— Давайте к делу, — сказал Амди, не обращая внимания на поток ругани. — Шелковинт слушал самолет, пока Равна его рассматривала. И он говорит, что на борту были Стальные Когти.
Джефри остановился, спускаясь по лестнице:
— Он слышал мыслезвуки?
— Нет, для этого слишком далеко и слишком влажно в воздухе. Но межстайную речь он слышал.
— Я голосов не слышала, но это неудивительно. Он кого-нибудь узнал? Что там говорили?
Шелковинт подошел, мотая головами. Ответил на самнорском:
— Ни смысла. Ни слов. Но звуки, как двуногие могут делать.
Равна присела возле остатка стаи:
— Ты слышал там людей?
Шелковинт минуту подумал.
— Нет.
И пробулькал какие-то уточнения.
— Он говорит, что если там и были люди на борту, они ничего не говорили в тот период, когда он мог слышать отчетливо. Это не меньше двух минут.
Равна подавила грустный смех.
— Надо было им помахать, чтобы спустились.
— Они еще вернутся, Рав.
— Может быть. Или будут продолжать поиски, двигаясь на юг. Как бы то ни было — не вижу, чем это меняет наше положение.
Дважды за утро Амди и Шелковинт утверждали, что слышали шум турбин. Обе стаи растянулись по сторонам дороги, стараясь определить направление на звук. Единственное, что они могли сказать с уверенностью, — что воздушное судно где-то далеко на юге.
Тем временем нужно было готовиться к финальному выступлению. Когда дымка сменилась туманным дождем, Джефри и Равна залезли в фургон и стали работать над костюмами и реквизитом. Шелковинт правил керхогами, и они с Амди по очереди ехали на фургоне — только когда Амди там оказывался, Ритл изгонялась и шла пешком за экипажем на привязи.
Амди в основном беспокоился насчет того, что они будут делать послеспектакля. Как выбраться из города и добраться до границ Домена.
Равна улыбалась, начищая эмиттеры ламп.
— Знаешь, Амди, будь такое декаду назад, мы бы сейчас только и слышали, что про твой страх перед сценой.
Детский голос Амди донесся из открытого окна фургона:
— Страх перед сценой у меня все равно остался, но сейчас это проблема решаемая— как математическая задача определимой сложности. — Он помолчал секунду. — А вот Ритл — это проблема совсем иного сорта. От нее мне надо держаться подальше — тогда смогу не рассыпаться. Пока я сохраняю цельность, проблемы вроде страха перед сценой как-нибудь решу. — Он помолчал дольше и добавил: — И спасибо тебе, что поддерживаешь во мне храбрость, Равна. Я был готов сдаться на Верхней Станции.
А что я такого сказала на Верхней Станции? А, да.
— Я? Я просто сказала тебе правду, Амди. Булат создал тебя ради своих целей. А на Нижней Станции ты обнаружил, что ты это назначение давно перерос.
— Я не про то, что ты сказала. Я про то, что ты сделала и делаешь. Ты всего лишь одинокая личность и была невероятно избита и измучена. Там, на Верхней Станции, ты едва могла стоять, но продолжала идти и действовать. Вот и я собираюсь дойти до конца.
Джефри ответил на слова Амди пристальным резким взглядом. Был он раздражен? Удивлен?
— Ты только поосторожнее, Амди.
Приближаясь к месту своего назначения, они поняли, что скромного появления не получится. Далеко на юг от города сельские дороги были забиты телегами и стаями.
— Они говорят, что приехали смотреть выступление двуногих, — сообщил Амди, поговорив с незнакомцами.
Джефри выглянул из-за занавесок, которые натянули поперек окон фургона.
— Приветствие куда масштабнее, чем мы встречали раньше. Кто-то его организовал.
Равна отодвинула занавеску и выглянула. Фургон впереди был раскрашен веселыми цветами. Под закрывающим от дождя навесом лежали штуки холста с печатным изображением вездесущей двенадцатерной стаи. Небольшой знак сообщал, что это — «тонкие плащи». Два элемента возницы смотрели на Равну. Их владелец испустил приветственный вопль и помахал ей — она помахала в ответ.
— Может, мы просто популярны? Амди, ты как думаешь?