Дети небес
Шрифт:
Разговоры были отрывочные и односторонние. Невил использовал «Внеполосного» или спутник для связи с индивидуальными рациями, а также чтобы отлавливать их слабые сигналы. Джоанна не слышала Невила, кроме тех случаев, когда он направлял ей свое автоматическое сообщение, но чем ближе подходили плоты к сердцу Домена, тем чаще она оказывалась в диапазоне передачи других раций.
— Слышь, Невил, тут десять барж, как ты и говорил. Что?.. А откуда я знаю? С виду все похоже на хлам. — Это была Тами Ансндот — ее хлебом не корми, дай поругаться. — Одна половинного размера, будто пополам раскололась… Ну так сгоняй Тщательника на его пузыре, пусть посмотрит.
Тщательник жив!
Последствия, последствия…
Наступила пауза — очевидно, Невил объяснял, почему Тщательник не может помочь. Джоанна прикусила губу, пытаясь вообразить, какую ложь он сейчас выдумывает и что она прикрывает. Не сломай я кнопку, я бы сейчас Тами малость ума вложила!Плохо, что Тами — отрицатель, но куда хуже, что она верит и прочему невиловскому вранью.
Она узнала все голоса — отрицатели с опытом работы в лесу. Невил, видимо, придает значение этим плотам. Так, а где голос ее брата?
Весь остальной день Джоанна продолжала слушать. Там и сям пробивалась полезная информация. Да, ее флотилия была действительно важна, каким-то образом она всем покажет, что Резчица — «дура и обструкциониста, как мы всегда подозревали». Это сказал какой-то идиот, явно повторяющий невиловскую пропаганду. Будет окончательно заключен какой-то важный договор, эти десять плотов послужат закреплением сделки и покажут дорогу в новое будущее.
Ага, но это только если от смогут управлять моими сворами!
В какой-то момент Тами сказала нечто вроде:
— Только жалко Джо и Равну. Были бы они здесь — могли бы убедиться, как они во всем ошибались.
Джоанна была почти рада, что не смогла услышать захлебывающееся фальшивое горе, которое продемонстрировал Невил.
— Мимо меня прошел последний плот. — Это был новый голос, похожий на Били Ингву. Нет, не он — его младший брат. Мерто, наверное, знал про все предательства и убийства, но не умел этого так хорошо скрыть, как Били или Невил. Сейчас его голос звучал заговорщицки. — Нет, я уже тебе сказал. Никаких признаков человека ни на одном судне. Ну пошли ты кого-нибудь проверить их заранее?.. Да, понимаю. Ну ничего, завтра это все уже будет по-другому.
Глава 37
Следующие двадцать часов корабль Магната гудел туда и обратно, стучась в воздушные двери гор и надеясь наконец найти ветры, уснувшие или хотя бы дующие в нужную сторону. Где-то перед рассветом стратегия Магната дала результат — а может быть, Невил сообразил, как скоординировать наблюдения спутника с программами «Внеполосного», и вывел корабль на нужный горный перевал в нужное время.
Как бы там ни было, но еще до следующего полудня оба корабля перебрались через Ледяные Клыки и спускались к земле. По эту сторону гор башни облаков, сгрудившихся сверху и снизу, прикрывали от света мрачный день. Болтанка и прыжки вызывались не возмущениями в чистом воздухе, а шквалами в грозовых тучах.
Когда стюард корабля прибыл за Равной и Джефри, свет все еще был тусклым, как на восходе, — только иногда вспыхивала молния. Все трое, сопровождаемые сзади стаей-охранником, двинулись по главному коридору, болтанка была куда сильнее обычного.
Равна ввинтилась по спиральной лестнице в носовой зал Магната. Джефри вслед за ней поднялся почти так же легко. Очевидно, Магнат распорядился убрать часть перил, расширив лестницу для Джефри.
Как обычно, открывался величественный вид, но на этот раз не было ослепляющих под солнцем ледников. Корабль Магната пробивался сквозь нижний слой облачности. Иногда видимость была нулевой — потом появлялись лесистые долины, луга, до невозможности зеленые под толстыми тучами и дождем.
Большая часть Магната глазела на небо, притворяясь, как всегда, что такая мелочь, как прибытие пленников, недостойна его внимания. Вдоль обоих бортов выстроились облака километр за километром. Между ними и лежащей внизу землей играли молнии. Каждые несколько секунд носовые окна освещались ослепительной вспышкой и гром потрясал сетку стекла. Магнат вздрогнул, потом повернул пару голов к Равне и Джефри:
— Бояться совершенно нечего. Хранитель мне говорит, что мы выйдем из зоны шторма в пределах получаса.
За этим заверением последовало пятнадцать минут очень сильной тряски. Магнат и его удаленные советники обменивались иногда замечаниями, но только на межстайном. Через Зека говорили не менее четырех стай. Одной из них явно был Хранитель, другая, похоже, тот Божидар, что выходил в сеть накануне. То и дело всплывало имя Невила.
— Магнату все меньше и меньше нравятся советы Невила, — прошептал ей Джефри.
Два элемента Магната обернулись на эти слова, но никак больше стая не дала понять, что их слышала.
Прошло двадцать минут. Земля скрылась из виду. Кто мог знать, какой горный пик притаился прямо впереди? Но не прошло и десяти секунд, как корабль пробился через фронт шквала, вынырнул из яркой стены облаков. Это было уже в глубине Домена, за скудными фермами скотоводов и земледельцев, поближе к самым высокогорным богатым имениям. На земле виднелись пятна снежников и потоки мутной воды.
Весна в Домене Резчицы — это декады грязи и дождя. Это время года еще даже до середины не миновало, но сегодня выдался один из тех чудесных дней, когда бури объявляют перемирие и повисает бесконечное синее небо, дразнящее обещание лета. Первые цветы среди тающего снега и грязевых потоков выкрасили луга во все цвета, доступные глазу (в том числе и в те, которых не видят бедняги Стальные Когти). Сквозь промытый ветрами и дождем воздух видно было до самого горизонта, сверкающего серебряной линией с редкими темными зубцами.
Разговор между Магнатом и его советниками превратился во взаимные поздравления. Торжествующе затрубив, Магнат обратился к Равне:
— Не ожидала? У Хранителя радиоконтакт с Невилом, и сейчас нас поддерживает вся мощь вашего звездолета. Не надо больше прятаться по углам, чтобы ты нас не увидела.
— Абсолютно верно, ваше сиятельство, — поддержал Хранитель. — Ваше решение похитить Равну Бергсндот было гениальным ходом, господин Магнат. Революцией в наших действиях.