Дети подземелий
Шрифт:
Я даже остановился. Знать бы, что конкретно они сделали и что ожидать от заклинания… впрочем, это все я могу найти в книгах по кровавой магии. Наверняка в библиотеке вампиров парочка лишних экземпляров найдется.
А вот и выход. Те самые врата с отверстием посредине. И чем ближе я к ним подходил, тем сильнее становилась кровавая дымка перед ними. С обеих сторон от двери располагались алтари. На обоих – по ножу. Я взглянул на ворота, затем на алтари. Не зря же они тут стоят в самом деле? Наверняка требуют кровавую жатву.
– Ну ладно, – тихо проговорил
Я взял один нож и сделал быстрый надрез на ладони. Я чуть поморщился от боли. Кровь брызнула на алтарь. Я убрал оружие и подождал, пока рана затянется. Затем то же самое проделал со второй рукой. Оставил кровавый след на алтаре. Красная дымка перед воротами развеялась. Я подошел к ним и вставил в центр кристалл. Только сейчас обратил внимание, что мой кулон принял форму речного камня. На нем не было ни одной острой грани. Если бы не темно-красный цвет, кулон можно было бы спутать с простым камешком, которое долгое время омывала вода.
Кулон вошел в отверстие без труда, несмотря на его форму. Ворота засветились. Нужных слов я не знал, но зато их знали другие. Странные гортанные и щелкающие звуки сложились в короткое предложение. Я обернулся. Предки крови де Дюпон находились за моей спиной и, я могу поклясться, что они были довольны. Жаль, что капюшоны скрывали их лица.
– Ты нашел выход, – сказали они и растаяли. Я хотел их поблагодарить и сказать хотя бы еще пару слов... Но ворота в это время распахнулись. Меня ослепила яркая вспышка света. А затем и боли.
***
Я попытался сделать вдох и тут же захрипел от обжигающей боли в легких. Мышцы сводила судорога, а от боли я ничего не соображал. Новая попытка вдохнуть не привела ни к чему хорошему – следующая вспышка боли была еще более сильной. Тогда я попытался захватывать воздух короткими вдохами. Это немного помогло.
– Тише, тише… это пройдет, – услышал я над ухом знакомый ласковый голос. Я попытался открыть глаза, но веки отказались подчиняться. К губам что-то приложили. Я приоткрыл сухие губы, мельком подумав, что вода сейчас как раз будет кстати. И почти сразу понял, что это не вода. Только вот сознание уже отключилось. Все, что я понимал, это то, что с каждым новым глотком становилось легче. Я уже мог сделать полноценный вдох и не извиваться от пронзающей боли. Наконец, с трудом разлепил глаза. Отсветы холодных кристаллов неприятно ослепили, и я прищурился. Рядом находились два темных силуэта.
– Лимирей, дай ему еще крови.
Этот голос был усталым. Я вспомнил его. Он принадлежал Магдалене.
Стоп. Лимирей здесь?! Откуда она узнала, где нас искать?! Мы же никому не говорили о своих планах!
– Лим…
Голос был хриплым и дальше отказался подчиняться. Щеку обожгло болью. Я на мгновение даже притих. Что ж, пожалуй, эта пощечина была даже заслуженной…
На нос упало что-то соленое. Как оказался в ее объятиях – сам не понял. Я замер от неожиданности, а затем не сдержал улыбки.
– Ну вот… теперь я тебе ровня, – тихо сказал я все еще едва слушающимся языком. – Как… как ты…
Вопрос:
А Лимирей вместо ответа отстранилась от меня и быстро и как-то нервно расцепила кандалы. Я без сил рухнул на мокрую кровать. Лим помогла мне сесть, а затем вручила в руки прохладную бутылку. Один запах отвлек меня от всего. Я приложился к ней и опустошил двумя глотками наполовину. Боль отпустила окончательно. Осталась только неприятная слабость в мышцах. Я провел по губам и озадаченно взглянул на оставшийся кровавый след. Скосил глаза на бутылку и осторожно отставил ее в сторону. Поразительно, но железистый вкус крови я признал далеко не сразу.
Меня несколько передернуло. Рубашка тоже была вся сырой и неприятно липла к телу. Лихо же меня тут колотило, однако!
Я осмотрелся и прислушался. Решил проверить, изменилось ли что-нибудь в моем восприятии мира. И у меня аж лицо вытянулось, когда я услышал, как рядом бешено колотится сердце Лимирей. И как она плачет. Скрип ее пера по бумаге был настолько отчетливым, что от него сводило зубы. В полумраке все предметы приобрели гораздо более четкие очертания, чем прежде.
Сердце кольнуло болью от ее слез, но я настолько растерялся в спектре новых ощущений, что не сразу понял, что перо больше не скрипит, а у меня в руках находится исписанный лист бумаги. Где-то в отдалении тихо закрылась дверь.
«Зачем?! Зачем ты это сделал?! Прости, я наговорила много лишнего! Я не хотела… просто сорвалась. И… никто мне не нужен! Я…». – Далее слова оказались безжалостно зачеркнуты. – «Я ведь сразу поняла, где тебя искать. Как только услышала от леди Аскаль, что ты в таверну приходил. Думала, успею, а ты уже…».
Я усмехнулся. Какая ирония… тогда я был уверен, что лучше для Лимирей, но не посчитался с ее мнением, а теперь все происходит с точностью до наоборот.
– Лим, все в порядке, – несколько устало отозвался я, взяв ее за чуть дрожащие руки. – Рано или поздно это бы все равно случилось. Кровь вашего… ну, теперь уже нашего, рода не только признала меня, а уже начала влиять на меня самого. Это… мое решение. Где-то на краю сознания я уже смирился с тем, что придется стать вампиром. И… и ты меня прости. Я слишком много на себя взял. Я знаю, что ты сама можешь за себя постоять, но тогда… просто не сдержался – тихо сказал я.
Лимирей смахнула слезы и прильнула ко мне. Я затаил дыхание. Да к лешему все!
Я сгреб ее в объятия и зарылся носом в ее волосы. Запах трав тут же усилился.
– Лим, я люблю тебя, – выпалил я на одном дыхании, пока решимость меня не оставила. – Поэтому повел себя как последний дурак! Прости, прости, – прошептал я ей на ухо, крепко обнимая. – Только не уходи никуда…
Лимирей притихла. Только успокоившееся сердце снова начало набирать ритм. Она подняла голову и взглянула на меня широко распахнутыми глазами. Такие темные, такие большие… я и не замечал раньше, что у нее такие длинные ресницы.