Дети подземелий

Ламберте Амелия

Запоздало я вспомнил, что в статуе находится дух земли.

– Уходи! – крикнул я. – Спасибо за помощь, – торопливо добавил я, довершая заклинание.

Земля дрогнула. Вздрогнул и я, резко открыв глаза. Возвращение в суровую реальность было сродни резкому прыжку в сбившийся портал, который привел на самые глубины холодного озера. Дыхание перехватило. Внутри все жгло, словно каленым железом. Я сделал несколько резких коротких вдохов и вроде бы это помогло облегчить боль. Ненадолго. Мышцы почти сразу свело судорогой.

–

Что произошло? – спросил меня Телириен. – Ты… как будто отключился. И разговаривал сам с собой. А, когда схватился за кулон, то тебя вообще красной дымкой окутало. Это нормально? – с интересом спросил дракон.

– Не знаю, – честно ответил я, отчаянно пытаясь нормализовать дыхание. – Куда больше… меня занимает этот грохот…

Земля вздрогнула снова. Телириен поднял голову и на всякий случай приготовился плюнуть огнем в незваного гостя.

К нам вышла… двухметровая статуя эльфийской воительницы, сделанная из темного камня. Она как будто изнутри подсвечивалась красным. С мечом в правой руке и щитом в левой она выглядела очень грозно. Скульптор проработал ее лицо в мельчайших деталях. Сохранил даже шрам на скуле. Она только доспехами не звенела при каждом шагу, а в остальном выглядела как живая.

– Это ты меня разбудил?

Голос у горгульи был приятным.

– Вроде я, – осторожно пробормотал я.

Великие Духи, просто голова кругом! При работе с магией земли о таких заклятиях только можно было мечтать.

– А ты… разговариваешь? – не придумав ничего умнее, спросил я.

Статуя расхохоталась и остановилась напротив меня.

– А ты о магии крови совсем ничего не знаешь? – прищурилась она.

– Я не… – Я осекся. Не понял… это статуя мне еще сейчас нотации читать будет?!

– Ты просил наставника по магии крови, – хитро прищурилась статуя. – Неосознанно. Линия крови выбрала самого лучшего. Эти знания пришли вместе с ней.

– Я просто думал…

– Что горгулья – это просто боевой страж?

– Э-э… ну вроде того, – признался я. – Нет, я читал, что горгулья может приобрести черты характера кого-то из линии крови…

– Не поверил? – прищурилась горгулья.

– Не-а, – мотнул я головой. – А как… как тебя зовут?..

– Как назовешь, так и буду зваться. Ты меня создал.

– А-ага, – только и смог я ответить и замолчал. В голове роилось множество вопросов, и я совершенно не знал, с чего начать.

Телириен в наш диалог не вмешивался. Он с интересом изучал оживший камень, склоняя морду то так, то эдак.

– А как так получилось, что ты ожила? Я читал, что…

– Верно читал, – кивнула горгулья. – Один маг крови дает основу жизни второй – ее вдыхает. Если горгулья габаритов вроде меня. Если больше, то двух магов крови будет маловато. Если ты меня оживил в одиночку без кровавого ритуала, значит, ты очень сильный маг крови.

Я ошарашенно взглянул на горгулью. Сильный маг крови?! Серьезно?!

– Э-э… наверное,

ты ошиблась, – осторожно сказал я. – Когда я был человеком, маг из меня был посредственный…

– Человек-маг? – склонила голову на бок горгулья. Я неуверенно кивнул.

– Ваша кровь меня приняла и, как следствие, стерла весь дар к магии, – пояснил я.

А потом вспомнил, что магия проявилась после того, как я уже некоторое время носил кулон Лимирей. Получается… на тот момент он уже начал на меня влиять и «засорять» магические потоки.

В памяти всплыла неясная вспышка, где я в роли ребенка подслушивал разговор взрослых. И мне было очень страшно. «Вы знаете правила»… правила… правила острова?

Пронзенный внезапной догадкой, я аж подпрыгнул и резко похолодел.

А что, если меня вывезли в детстве с архипелага именно из-за проявившейся магии?! Магдалена говорила, что взрослые чародеи становятся вампирами, а детей-магов убивают.

Бывали случаи, что у детей в Артении проявляется магия в раннем детстве, и с такими уникумами занимаются потом на дому. Если ребенок учился еще и в простой школе, то совмещал с ней занятия магией.

А я… если магия проявилась в раннем детстве, то неудивительно, что меня вывезли с архипелага вампиров, а затем я оказался без памяти. Другой вопрос – почему магия не проявилась раньше. Зельем антимагии, что ли, накачали?..

От подобных мыслей сердце бешено заколотилось, и голова пошла кругом. Настолько, что снова о себе напомнила жажда крови. Где-то далеко пробили башенные часы. Я рассеянно подсчитал семнадцать ударов. Семнадцать…

– Через час же у Магдалены концерт! – спохватился я и резко вскочил на ноги.

Телириен, мирно беседовавший с горгульей, искоса на меня взглянул.

– Я довезу. Отсюда до таверны довольно далеко… хм-м, могу и тебя донести, – придирчиво осмотрел дракон горгулью.

– Только не урони, – произнесла она. Так просто и буднично, что я невольно задумался, а как они воспринимают собственную жизнь.

– Постараюсь, – кивнул Телириен.

Я забрался между его гребнями и крепко за них ухватился.

– Ослабь хватку, а то сломаешь, – с насмешкой произнес Телириен. – Не то, чтобы я сильно расстроюсь… а вот ты с ним в обнимку точно вниз рухнешь. А лапы у меня будут заняты, – кивнул он на статую.

Я опомнился и чуть разжал руки. И правда… стоит рассчитывать впредь свою силу. А то не замечу, как кому-нибудь и шею в порыве чувств сверну.

Телириен расправил крылья и взлетел вверх. Я успел отвыкнуть от подобных резких движений и вцепился в дракона обеими руками и ногами. Он сделал небольшой круг, привыкая к полету, а затем подхватил горгулью в когти и после этого направился к таверне.

Надо сказать, появление дракона около таверны вызвало сначала панику, потом недоверие, а затем настоящий ажиотаж. Еще бы – драконов тут давно никто не видел!