Дети Революции
Шрифт:
– Так тому и быть, - Синдер печально наклонила голову. Его книнок вибрировал от еле сдерживаемой мощи, словно рвущийся с цепи пёс. Все удары, что он принял на ауру, все пули, отраженные клинком, вся сила, что стояла за ними, теперь сконцентрировалась в узкой полоске металла, только и ожидая своего освобождения.
И Адам подчинился этому зову. Он рванулся вперёд, прямо сквозь поток огня из руки Синдер. Клинок покинул ножны с яркой вспышкой, высвечивающей все в красных тонах. Синдер подняла кинжал в безуспешной попытке блокировать удар, способный раскроить броню лучших боевых роботов Шни словно хрупкую консервную банку.
Погибель с оглушительным звоном врезалась в клинок Синдер, который она держала лишь одной рукой и замер, не в силах двинуться дальше. Смертоносная энергия ауры, вызванная к жизни его проявлением, ударила в Синдер, но оставила лишь небольшую красную полосу на её лице.
– Что...
Кулак её свободной руки, окутанный ярчайшим пламенем, врезался ему под рёбра, с лёгкостью пробивая остатки его ауры. Адам рухнул на землю, безуспешно пытаясь вдохнуть. Та часть его тренча, на которую пришёлся удар Синдер, сплавилась с футболкой и его собственной кожей, причиняя невыносимую боль. Он набрал в грудь воздуха и мучительно закашлялся, выплёвывая кровь. Кашель стал ещё одним источником агонии - с каждым его вдохом, в его лёгкие словно бы вонзался пылающий нож. Он опёрся на меч, пытаясь подняться на ноги но все, чего он сумел добиться - лишь встать на одно колено.
Этого не могло быть. Этого просто не могло быть. Любой нормальный охотник должен быть мёртв, располовиненный на части его ударом. Она просто не могла заблокировать подобное лишь одной рукой! Это было попросту невозможно!!!
Вот только... Синдер Фолл не была обычной охотницей.
Женщина довольно улыбнулась и повернула голову к Меркьюри, который лениво кружил вокруг деморализованных Бойцов Белого клыка, оставшихся на ногах.
– Оставь их, Меркьюри. Займись Эмеральд.
Юноша кивнул, недовольно пожал плечами и угрожающе ухмыльнулся в сторону бойцов Белого Клыка. Те же не стреляли.
– Что вы делаете?
– рявкнул Адам, позабыв о боли в груди, - сражайтесь!
– Зачем?
– перебила его Синдер мягким голосом, - ваши лидеры пали. Ваши соратники не придут вам на помощь. Зачем вам продолжать бессмысленную резню? Опустите оружие и вы будете жить. Опустите оружие, и я сдержу своё слово! Опустите оружие и вместе, мы принесём в этот мир справедливость! Вместе, мы заставим сильных мира сего считаться с фавнами. Вместе, мы положим начало новой, лучшей эры!
Она остановилась, указывая рукой на Адама.
– Или вы можете упорствовать и тогда...
– в её руке возник ещё один огненный шар, - тогда ваша судьба будет незавидна.
Фавны начали опускать оружие.
– Лживые обещания! Вы готовы отдать свободу, предать всё, за что вы клялись сражаться, предать будущее наших детей, лишь ради пустых обещаний о мести? Ради того, чтобы стать инструментом в чужих руках?
– Адам поднялся на ноги, всё так же опираясь на меч. Агония ослепляла, оглушала, но он всё равно стоял. Он отказывался снова стоять на коленях.
– Вы забыли свои обещания, братья? Вы забыли свои клятвы?
Но его бойцы всё равно не подняли оружие.
– Не глупи, майор, - Амон поднялся на землю, осторожно отряхиваясь от гари, стараясь не шевелить правой рукой, - У дамочки есть прах и деньги. И ещё она полностью нас разнесла. Чем ты поможешь революции, если помрёшь тут?
– Что ты несёшь?
– взбешённо рявкнул Адам, от ярости забыв о боли. Он отказывался верить в подобное. Как мог Амон, его соратник, его заместитель, тот, с кем он долгие годы сражался плечом к плечу, даже думать о том, чтобы пожертвовать своей свободой, своим будущим, ради того, чтобы служить охочей до чужой силы психопатке?
– Да включи ты мозг, наконец, - Амон повысил голос, - ты что, думаешь, у нас есть шанс победить? Ты думаешь, что своим позерством ты хоть кому-то поможешь? Мы и так потеряли братьев из за того, что ты опять упёрся рогами в стену! Что тебе стоило хотя бы выслушать эту женщину? Что тебе стоило поработать с ней? Если дамочке так уж хочется подгадить своему собственному народу, так зачем упрямиться и мешать ей? Зачем, Адам? У неё есть ресурсы, у неё есть деньги, у неё есть сила! Прекрати строить из себя героя! Революции не нужны мёртвые герои! Её нужны живые солдаты!
– Сила? Деньги? Прах? Такова цена твоей верности, Амон? Такова цена твоей свободы?
– Адам бешено зарычал, сверля Амона ненавидящим взглядом, - мы воины революции, предатель! Не банда разбойников, готовых вылизывать ботинки тому, кто сильнее их! Неужели ты готов плюнуть на могилы тех, кто сражался и умирал за наше дело? Неужели ты готов признать над собой власть человека?
Амон устало покачал головой, обернувшись на стоящую чуть в стороне Синдер. На лице женщины было написано искреннее любопытство.
– Если это поможет делу революции? Да, да, и ещё раз да, Адам. Я думал лишь Блейк любила сказки. Очевидно, что ты считаешь, что живёшь в одной из них! Добро пожаловать в реальность, Адам! В последний раз говорю, прекрати корчить из себя героя! Ты говоришь о жертвах наших братьев и о чести, но всё что я вижу - самоуверенного сопляка, не осознающего что жизни сотен фавнов зависят лишь от его гордости!
Старик Бруно, привалившийся спиной к одному из контейнеров, безучастно глядел на Адама остекленевшими глазами. Под его худым, истощённым старостью телом, потихоньку расползалось кровавое пятно.
Синдер Фолл шагнула вперёд, поднимая сложенные в лук клинки. Наконечник стрелы смотрел Адаму в грудь. В ответ он поднял Багрянец, целясь в её лицо.
– Последний шанс, Адам Таурус. Что ты выберешь, остаться в истории как самодовольный глупец, павший жертвой своей гордыни, или как мудрый лидер, заключивший выигрышный союз в час нужды? Ты устал, Адам. У тебя не осталось Ауры. Ты не сможешь справится со мной. Неужели ты позволишь собственному упрямству стоить тебе жизни? У тебя есть два выбора. Какой из них ты примешь?