ДЕТИ РОССИИ
Шрифт:
– Еду!
– чуть не крикнул Ваня.
– Еду! Ура!
Он сжался в комочек, вытащил один из двух последних сухарей, которые дали ему в дорогу красноармейцы, и принялся с наслаждением, как сахар, сосать, откусывая маленькие кусочки и дробя их языком.
Незаметно для себя Ваня уснул. Проснувшись, стал слушать, о чем говорят пассажиры внизу, вычеркнул из своей путеводной бумажки несколько названий, радуясь, что додумался сделать такой список, когда их семью везли в Казахстан. Кинель, Самара… Как хорошо! Все ближе и ближе Сталинград! Так
– Батюшки-боже! Караул! Убивають!
– пронзительно кричал кто-то внизу, и Ваня спросонок еле сообразил, где он находится, но увидев, что на полке нет одного из узлов, понял, что столкнул тот узел вниз, и похолодел от мысли: «Сейчас меня поймают!»
Он дернулся, втиснулся спиной в стенку, но неловко двинул ногой по чемодану, и тот рухнул вниз. Вслед за тем в купе раздалась забористая брань, и через секунду прямо в глаза Ване глянул белобрысый лохматый парень в черной косоворотке.
– А, это ты, - произнес он буднично, словно увидел старого знакомого.
– Дяденька, миленький, пожалуйста, не выдавайте, я без билета, - забормотал Ваня, и парень, понимающе кивнув, стал спускаться вниз, но вверх уже лез сноровисто проводник, прибежавший на крик.
– Да тут «заяц»! Ну-ка иди сюда, иди, я те говорю!
– он цепко ухватил Ваню за рукав и стащил вниз.
– А ведь это ты просился ко мне вагон, пострел, - пригляделся проводник к мальчику.
– Сейчас я тя на первом полустанке ссажу, сопливец ты этакий!
– он потащил мальчугана за собой, толкнул в свое купе:
– Сиди здесь. В Саратове тя ссажу. Готовься. Да в милицию ишо сдам. Вдруг ты жулик какой? Вдруг тебя милиция разыскивает? Вот в милиции, и разберутся.
Проводник сдержал слово - не высадил паренька на первом полустанке, довез до Саратова, и едва поезд остановился, потащил Ваню в отделение железнодорожной милиции. Улыбчивый дежурный милиционер, посмеиваясь, повел Ваню по коридору в камеру, которая называлась «капезе», то есть камера предварительного заключения, как объяснил милиционер по дороге. Открывая дверь в камеру, он сказал:
– Ничего, парень, переночуешь здесь, а утром разберемся, что ты за птица.
В камере было темно, пахло чем-то нехорошим.
Привыкнув к темноте, Ваня увидел трех человек. Один сидел, уткнув голову в колени, на нижних нарах: то ли думал, то ли спал. Напротив него расположились двое стариков. Старуха бранила вполголоса старика, а тот лениво отругивался и вскоре завалился спать. Ни один из них не обратил внимания на Ваню.
Паренек взобрался на верхний ярус, положил под голову пиджак и попытался заснуть. Но ему не спалось, и он вытащил последний сухарь, съел его, размышляя о будущем. Он боялся как бы из-за него не было неприятностей у Миши, ведь уехал Ваня самовольно, никого не предупредив в комендатуре, куда Миша ходил еженедельно отмечаться.
Утром, как только загремел засов, Ваня ринулся к двери. На пороге стоял другой милиционер, не вчерашний. Этот был хмурый и злой. Ваня попросил:
– Дяденька, отпустите меня, я ни в чем не виноват!
Милиционер и бровью не повел, буркнул:
– Живо выходите!
– и махнул в сторону коридора.
– А ты, Черный, чего развалился?
– крикнул он, увидев, что один из задержанных не пошевелился, и приказал Ване: - Толкни его, спит что ли, урка чертов!
Ваня подошел к парню, осторожно дотронулся до его плеча. Тот приподнял голову, полоснул мальчика злым взглядом, встал и пошел не спеша к дверям.
– Вперед!
– скомандовал милиционер, вынимая из кобуры пистолет.
– И не вздумайте бежать. Я вас догонять не буду, а пуля враз догонит!
– Ой, страсти-то какие!
– перекрестилась старушка, а молчун повел глазом на милиционера и первым вышел в коридор.
Милиционер привел задержанных к большому серому зданию, приказал входить. Стоявшему за дверями дежурному доложил:
– К Петрову!
– Веди!
– кивнул дежурный.
– Иванцов!
– вдруг раздался чей-то насмешливый голос.
– Кого это ты доставил?
– Товарищ Петров!
– охранник вытянулся, глядя на спускавшегося по лестнице в вестибюль молодого человека в милицейской форме.
– Товарищ Гавриленко приказали доставить арестованных в ваше распоряжение!
– Эх, Иванцов, ну что вы за люди с Гавриленко?
– покачал головой Петров.
– Во-первых, это всего-навсего задержанные до выяснения обстоятельств, а не арестованные. Во-вторых, где вы их набрали? В детдоме или среди инвалидов? В-третьих, и это самое важное - я просил доставить одного Черного! С остальными вы могли разобраться на месте. Ты чего натворил, парень?
– обратился Петров к Ване.
– Я? Ничего, меня с поезда сняли, без билета ехал, - ответил Ваня.
– Из дома сбежал?
– Нет, домой еду. В Сталинград. У меня деньги украли вместе с вещами на вокзале, вот и залез в поезд тайком.
– Да были ли у тебя деньги, парень?
– засмеялся Петров.
– Не из детдома сбежал, нет?
Ваня отрицательно замотал головой.
– Ладно, Иванцов, отпусти малого, видишь, перепуганный какой. А этих двоих - в дежурку, потом по одному ко мне, - указал Петров на стариков.
– Черного - ко мне в кабинет!
Ваня выскочил из страшного дома и бегом припустил по улице. Бежал, пока не запыхался. Лишь потом остановился и начал расспрашивать, как добраться до вокзала. Ему очень хотелось есть, но ни сухарей, ни денег у него уже не было. И вдруг заметил грязную собачонку. Она зажала что-то в лапах и жадно грызла. Ваня пригляделся и увидел, что возле собачонки - связка вяленой рыбы. Ваня схватил палку, бросил ее в собаку, Та, взвизгнув, бросилась прочь, а рыба осталась на земле. Ваня схватил связку и помчался в другую сторону, словно боялся, что собака догонит его и отберет добычу.