Дети Русколани
Шрифт:
Небеса расхохотались, а затем снова раздался глухой и бесстрастный голос:
– Я победил.
Неудержимый гнев вспыхнул в груди Володара. Не помня себя, он что есть силы закричал черному всаднику:
– Нет! Ты никогда не победишь!
Пылающие фосфорным огнем глаза остановились на одинокой фигуре царя:
– Такой червяк, как ты, осмеливается спорить со мною? Ты безумен, царь ариев! Знай же: все твои усилия и усилия подобных тебе тщетны! А я могу позволить себе ждать, и мне нет дела – падет ли человеческая раса от меча или от пламени страшного оружия грядущих поколений. Рано или поздно я буду править вновь, как некогда уже правил…
– Кто ты? – спросил Володар,
– Кто я? Разве ты не слышал моего имени? Я тот, кто древнее звезд и выше небесных сфер, кто идет по земле, обращая города в прах, а леса – в пепел! Я – то, что было в начале и будет в конце, я поднимаю целые народы из ничтожества, чтобы они насытились кровавой жатвой и сами, наконец, пали к ногам других, прославляя меня! К одним я прихожу, поучая смирению и кротости, а других учу нарушать любые запреты, и потому – я единственный Бог Человечества! Я – СМЕРТЬ.
Володар судорожно сглотнул, его била лихорадочная дрожь, и царь едва стоял на ногах. Всадник же громогласно продолжал, и его голос превратился в низкий, утробный рык:
– Сегодня мое царство лежит в ледяной, мертвой пустоте за пределами вашей Вселенной и всех прочих, соседних с ней, которые расширяются, захватывая все новые и новые пространства… Пусть! Я взорву ваш мир изнутри! Я еще посмеюсь, глядя, как мои враги сами уничтожают друг друга ВО ИМЯ МОЕ! И тогда… когда падут последние сферы Мироздания… - тут голос всадника неожиданно упал почти до шопота – Тогда я буду царствовать один, безраздельно, как когда-то давно… И лишь обледенелые остовы мертвых звезд будут нарушать покой Вечной Тьмы…
– Нет! – снова воскликнул Володар. Он пытался выговорить еще что-то, но язык плохо повиновался царю, а все слова как будто стерлись из памяти.
– Нет? Знаешь ли ты, как уже велика моя власть? В вашей теплой, светлой Вселенной есть целые миры, где мои рабы лишь восхваляют меня и возводят грандиозные монументы в мою честь, приветствуя свой последний час и не помышляя ни о чем ином! И лишь мое всевидящее око над пирамидами – их высший закон… Так будет и с ариями – однажды!
Черный всадник снова зашелся громовым хохотом и взметнул коня на дыбы. Но его чары, подобно проржавевшим цепям, опали с Володара, как только царь подумал о страшной судьбе, будто бы уготованной потомкам! Володар, полный ненависти, рванул из ножен боевой клинок:
– Нет, тварь! Пока я жив, пока живы арии – ты не победишь! Будь ты проклят, Черный Бог!
– ГРОЗИ НЕ МНЕ, А ИМ…
Всадник взмахнул рукой, словно стирая страшный мир вокруг, и перед глазами Володара раскинулись бескрайние зеленые просторы. Он сразу узнал их – это была его родная земля. И от того было еще невыносимее видеть в чистых небесах чудовищное, искаженное лицо! Словно с высоты птичьего полета разглядывал Володар леса и поля, селения, города, кремли, видел мирный труд множества людей…
А издали, приближаясь к границам, стремительно накатывался черный вал. Он несся вперед с лязгом и грохотом, и царь понял – это вражеские полчища. Тысячи и тысячи воинов – пешие, конные – двигались, повинуясь злобной воле своего повелителя. И вслед за ними надвигался Мрак. Здесь, на просторах Арьяварты, было лето, пели птицы, журчали ручьи, а позади вражеского воинства царила глухая осень, в ночных лесах кричали совы, и ветер жутко выл в мертвых ветвях деревьев, напоминавших жадно растопыренные пальцы скелета.
Царя снова оглушил хохот черного всадника… И Володар проснулся.
Предслава с тревогой глядела на него, и в ее больших глазах отражалось пламя зажженной
– Все хорошо, Предславушка. Сны разные бывают…
А за окном все еще выл сорвавшийся с привязи Стрибога угрюмый ледяной ветер.
4.
В постоянном напряжении походной жизни, в кровавых схватках и изматывающих погонях крепло братство трех витязей: Ярополка, Златояра и Вратибоя. Не раз вражеский клинок сбивал с их голов остроконечные росские шлемы, а стрелы злобно клевали щит, но ни один из них не пожалел об однажды избранном пути – Пути Воина.
Понятное дело, что сразу до настоящего дела их никто не допустил. Когда позади остались суровые испытания, в которых новички должны были показать свою силу, ловкость и смекалку, когда в главном капище Русколани боги Перун, Сварог и Стрибог благосклонно приняли жертву, а названные братья смешали кровь и повторили за волхвом торжественные слова клятвы, их отвели за городские стены, в лес, где вместе с подобными им юношами, недавно посвященными в воины Арьяварты, их поселили в огромном дружинном доме за остроконечным тыном. И начались долгие дни заучивания воинских ухваток, упражнений и обычного физического труда, призванного закалить тело и налить несокрушимой силой мускулы. Юноши боролись, рубились на затупленном оружии, стреляли в цель (в том числе – и друг по другу, особыми стрелами с широким и плоским наконечником, которым даже глаз было сложно выбить, а вот поставить синяк…), учились преодолевать череду препятствий в боевых доспехах и с руками, занятыми оружием, плавали в реке со связанными за спиной руками.С привязанной к туловищу рукой их учили и сражаться – а ну как в бою ранят? Впрочем, чтобы будущие витязи не переусердствовали и не покалечили друг друга, за ними зорко следили старшие, опытные дружинники. Наказаний не было: каждый знал, что провинись он – и его просто отпустят на все четыре стороны, не слушая оправданий. «Голову отрубят – тоже каяться пойдете, ее в руках неся?» – говорили старшие.
В конечном итоге каждый из молодых воинов должен был уметь владеть любым оружием, которое только попало бы ему в руки, должен был уметь найти выход из любой, самой безнадежной и запутанной ситуации, должен был, не дожидаясь лекаря, оказать посильную помощь себе или товарищу – в случае болезни или ранения. Они заучивали заклинания, молитвы, а также – боевые гимны, потому что бывало – вспомнив иные строки, смертельно раненые воины поднимались с земли и снова шли в бой. Особенно запомнилась трем братьям молитва Отцу Богов и Людей, сложенная, словно песня, защитниками осажденного Тремгорода, в почти уже легендарные времена отстоявшими его от бесчисленных воинств Даннера. Отстоять они отстояли, но полегли почти все до единого. Великая удача, что когда смуглые и черноволосые захватчики с ножами в зубах уже карабкались на почти беззащитные стены, на горизонте появилась рать ариев, разгромившая под стенами Русколани основное даннерово войско…
Я знаю, ты смотришь с небес на меня,
Отец всех Богов и Людей,
И длань твоя охраняет меня
От зла и вражьих мечей.
И птицы, в небе над нами кружа,
Несут нам волю твою…
Отец! Если это – воля Твоя,
Я сгину в этом бою!
Но если и правда время пришло,
То когда я закрою глаза,
Ты дай тем, кто жив еще, только одно –
Силу стоять до конца!
И пусть твои ветры поднимут меня
В твой край за звездами, где