Дети Судного Часа
Шрифт:
– Пока еще нет, но уже почти! – мгновенно оживилась Ванесса. – Кстати, дорогой, раз уж об этом зашла речь, давай поговорим о нашей будущей свадьбе! Ты уже решил, на какую дату ее назначить?
– Нет, – холодно ответил Креол. – И если еще хоть раз об этом спросишь, я вообще все отменю.
– Можно подумать, я каждую минуту об этом спрашиваю!
– Каждую минуту – нет, – согласился маг. – А вот каждый час – да.
– Не ври…
Однако разговор Ванесса все же неохотно прекратила. Чего доброго, Креол и вправду с бухты-барахты расторгнет помолвку. У него импульсивный характер – никогда не знаешь, что взбредет в голову.
Солнце опустилось за горизонт. Моргнеуморос улегся прямо на землю и тоскливо глянул на звездное небо.
– В детстве я думал, что мы уже скоро полетим к звездам, – уныло произнес он. – Однажды я встречался с Натом Будрупогзоросом… он даже дал мне автограф…
– Натом Будру… а кто это? – полюбопытствовала Ванесса.
– Первый человек, побывавший на Кигаре… это соседняя планета.
– А-а… Плонетский Нил Армстронг…
– Кто?
– Первый человек, побывавший на Луне… это спутник нашей планеты.
– У вашей планеты есть спутники? – удивился Моргнеуморос.
– Всего один. Почему бы ему не быть?
– Ну как… Если у планеты есть спутники, на ней не может быть воды и атмосферы…
– Почему вдруг?! – выпучила глаза Ванесса.
– Потому что спутники будут вызывать огромной силы гравитационные возмущения, которые в конце концов вышвырнут всю воду и воздух в космос, – назидательно объяснил Моргнеуморос. – Это даже школьники знают.
Ванесса озадаченно почесала в затылке. Креол криво усмехнулся, записывая что-то в магической книге.
– У нас вроде бы особых возмущений нет… – с легким сомнением произнесла девушка. – В океане есть приливы и отливы, но мы с ними как-то свыклись…
– Приливы и отливы вызывает Солнце, – возразил Моргнеуморос.
– И Луна тоже. Так называется наш спутник.
– Ну я не знаю, – пожал плечами Моргнеуморос. – У нас в системе пять планет. Спутники есть у всех, кроме нашей. Жизнь есть только здесь. Остальные четыре планеты – просто гигантские каменные глыбы без воды и воздуха. Наши ученые еще триста лет назад доказали, что на планете со спутниками жизнь возникнуть не может.
– По-моему, они чуточку… ошиблись, – деликатно произнесла Ванесса. – У нас спутник есть, честное слово. И жизнь тоже есть, правда.
Моргнеуморос снова пожал плечами. Кажется, он все-таки не поверил.
Лод Гвэйдеон погладил бородку, вспоминая Луну родного Каабара. В бытность послушником он любил залезать по ночам на крышу Академии и любоваться звездным небом. Снизу в это время раздавался приглушенный звон металла – престарелый лод Повседаг и другие кузнецы Ордена закаливали в лунном свете священный кереф. Тайное искусство ковки, что даже среди паладинов известно лишь немногим. Многие короли готовы были отдать половину казны за этот секрет, но Каббасиана всегда оставалась непре- клонна. Орден не искал себе золота и не склонялся перед титулами.
– Прошу прощения, су… ло… Моргнеуморос, – вспомнил кое о чем лод Гвэйдеон. – Вы не будете против, если я задам вам личный вопрос?
– Давай, – чуть повернул голову мутант.
– Кто вы по происхождению? Простолюдин или дворянин?
– Крайняя плоть, ну и вопрос… – наморщил лоб Моргнеуморос. – Как-то даже… В нашей стране эта мишура отмерла задолго до войны… но вообще по происхождению я из белой кости. Это по фамилии видно. Если фамилия оканчивается на «-орос» – значит, дворянская.
– Благодарю за разъяснение, лорд Моргнеуморос, – удовлетворенно кивнул паладин. Социальный статус нового соратника наконец-то прояснился.
– Хотя на самом деле это пальцем в воздухе писано, – хмыкнул мутант. – В первые годы после отмены титулов стало очень модным менять фамилии, приписывать себе этот «-орос». Просто так – попыжиться. Чего б не побыть дворянином, если можно стало, верно? Так что сейчас человека без «-орос» найти сложно. Все мы тут как бы дворяне.
Лод Гвэйдеон озадаченно моргнул, пытаясь решить, как к этому относиться. Он с раннего детства знал, что люди делятся на благородных и простых, – и это было нормально. Попав на Землю, а затем на Рари, он узнал, что бывают места, где все люди простые, – и это выглядело не совсем правильным.
А теперь вот оказывается, что бывают и такие места, где все люди благородные. Без дворянских перстней, но тем не менее дворяне.
Что же – здесь к каждому следует обращаться «лорд»?
Зато Ванессе это показалось забавным. Она подбросила в костер еще пару поленьев и спросила:
– А на что вообще была похожа ваша страна до войны?
– Страна как страна, – пожал плечами Моргнеуморос. – Обыкновенная. Все как у всех.
– А какой там хотя бы был режим? Монархия, республика, диктатура?
– Ну, сам-то я на политику всегда клал… Режим и режим, не хуже других…
– Но все-таки?
– У нас была… постмонархия, наверное.
– А это как?
– Когда-то в стране правил король и был парламент. А потом королевскую власть отменили, остался только парламент.
– Произошла революция?
– Нет, никакой революции. Просто король в один прекрасный день снял корону и из короля стал пожизненным председателем парламента.
– Значит, республика?
– Нет, не совсем. После смерти бывшего короля председателем парламента стал его сын, потом внук… ну а до правнука дело уже не дошло – война началась. Официально у нас была парламентская республика… но при этом еще и как бы с монархом. Неофициальным.
– На диктатуру немного смахивает.
– Да нет, какая еще диктатура… Говорю же, страна как страна. Таких до войны много было.
– А сколько всего у вас было стран? Во всем мире.
– Около ста. Две самые большие – Седвавия и наша Хайгонда.
– А какая была больше?
– Седвавия. Она тоже занимала целый материк – и он был больше раза в полтора.
– Ага… А остальные страны, значит, занимали остальные три материка?
– Два. Растарика была полярным материком – согласно конвенции восемьсот пятьдесят девятого года она принадлежала всему миру и никому в отдельности. За пару лет До войны, правда, ее вопрос снова подняли… ну да это сейчас неважно. Растарика раскололась на куски. И Сабвея. И Латганака. И Седвавия. Осталась только Хайгонда…