Дети Судного Часа
Шрифт:
Креол же не собирался этой ночью спать вообще. Он сидел перед костром, вороша затухающие угли, бубнил мантры и листал магическую книгу. Пару раз он вглядывался в темноту – там что-то шуршало, слышались приглушенные звуки. Однако кем бы ни был тот, кто бродил в ночи, к шалашу он не приблизился.
Уже под утро из шалаша выбрался Моргнеуморос. В свете зари его деформированное лицо выглядело особенно жутко – восходящее солнце как будто нарочно выделяло каждую черточку, каждый дефект этой изуродованной
Моргнеуморос некоторое время плямкал губами, а затем поковылял в сторону от шалаша – ему хотелось отлить. Отойдя на пару сотен шагов, он пристроился возле костяного дерева, и в разновеликих глазах отразилось глубокое удовлетворение.
– Туру-туру-туру-ру… – замурлыкал мутант, глядя в серое утреннее небо.
Сейчас он с удовольствием бы закурил, но хорошего табака в нынешние времена достать невозможно. Дурманной травкой, напротив, торгуют на каждом шагу, но эту мерзость Моргнеуморос не переносил.
За спиной послышался шорох. Моргнеуморос переступил с ноги на ногу, не прерывая основного занятия.
Источник звуков подошел ближе. Молодая, довольно симпатичная, но страшно худая девушка с отсутствующим взглядом. Она подошла к Моргнеуморосу вплотную и тихо спросила:
– Можно понюхать?
– Что понюхать? – повернул голову мутант, – Мочу? Корешок? Нюхай, конечно, мне не жалко. Можешь даже облизнуть, если хочешь.
Удивиться странной девчонке Моргнеуморос даже не подумал. Это Плонет. Большая часть нынешних его обитателей – уроды, психи, мерзавцы или всё одновременно.
Вот если встретишь в костяной тайге бухгалтера в деловом костюме – тогда можно и удивиться.
Безумная девушка опустилась на четвереньки, завороженно глядя в одну точку. Моргнеуморос с интересом наблюдал за развитием событий.
Сзади послышался еще один звук. Приглушенное «пшшш», которое издает взводимый сжатострел. Мутант чуть улыбнулся изуродованными губами – ничего другого он и не ждал.
Из-за дерева вышел седой старик в лохмотьях. Наставив на Моргнеумороса сжатострел, он процедил, часто моргая слезящимися глазами:
– Что, мутантище, дочку мою решил совратить?! А может, и меня заодно совратишь, а?! А ну, вывертывай карманы, сымай одежу!
– Если б дочка твоя попросила – снял бы, – спокойно ответил Моргнеуморос. – А тебя я просто грохну.
Палец старика дернулся на курке – но мутант оказался первым. Лазер объявился в его ладони быстрее звука – сверкнул ослепительный луч, и сжатострел развалился надвое.
Обезоруженный старик испуганно ойкнул. Узловатые колени подкосились, и несчастный шлепнулся на пятую точку. Его дочь жалобно заверещала, кидаясь к отцу, закрывая его собственным телом. Огромные глазищи наполнились страхом.
Моргнеуморос брезгливо поморщился, опуская лазер. Немного поколебавшись, он порылся в карманах и кинул незадачливым грабителям последнюю банку консервов.
– Придумайте другой способ выживать, – бросил мутант, поворачиваясь спиной. – Смотреть противно.
К шалашу Моргнеуморос вернулся в паршивом настроении, вяло что-то буркнув на благословение встретившегося по пути паладина. Лод Гвэйдеон забрался в заросли хищных цветов и собирал с лепестков сахаристую слизь, не обращая внимания на попытки откусить ему руку. У бедных растений не хватало сил прогрызть керефовый доспех.
Креол тем временем крепко спал у потухшего костра. Он всю ночь мужественно боролся со сном, но в конце концов потерпел поражение. Теперь маг лежал на голой земле, подложив под голову собственный гримуар.
Вылезшая из шалаша Ванесса хотела было разбудить Учителя, потребовать наколдовать завтрак, но потом все же сжалилась. Усевшись на корточки, девушка обхватила себя за колени и принялась умиленно разглядывать лицо спящего Креола. Сейчас тот выглядел таким спокойным, таким беззащитным…
Посидев так с минуту, Ванесса отправилась посмотреть, чем занят Моргнеуморос. Мутант зачем-то срезал с деревьев окостеневшую кору, соскребал с обнажившихся мест труху и толок ее в порошок.
На вопрос Ванессы Моргнеуморос объяснил, что эта труха – не просто труха, а заболонь, молодой слой древесины. И для местных жителей она служит чуть ли не главным источником витаминов. Костяную муку разводят в воде, делают болтушку и едят. А если удается разжиться капелькой молока – получается роскошное блюдо.
– Вы и в самом деле это едите? – с сомнением переспросила Вон, обмакивая в заболонь палец.
– Голод – жестокий воспитатель, – пожал плечами Моргнеуморос. – Я бы тоже предпочел свежий пончик с малиновым джемом – но где ж его взять-то?
– Это, конечно, верно…
– Да вы не волнуйтесь, эта штука довольно питательна. И на вкус ничего, если не привередничать. Особенно с рыбой.
– Только вот рыбы у нас нет…
– Рыба тоже сейчас будет, – пообещал Моргнеуморос. – Идемте.
Ванесса с грустью вспомнила о погибших удочках. Остается надеяться, что у их проводника имеется какой-нибудь приборчик для рыбной ловли.
Однако Моргнеуморос привел ее вовсе не к водоему. Он дошел до небольшой прогалины, где слой скони был совсем тонок, и принялся копать яму. Ванесса недоуменно приподняла брови… но тут Моргнеуморос вытащил из земли рыбу.
Самую настоящую рыбу, только упакованную в своеобразный кокон из затвердевшей слизи. Сквозь полупрозрачную оболочку можно было разглядеть подрагивающие жабры и слегка приоткрывающийся рот.