Дети Ванюшина
Шрифт:
Ванюшин (тяжело дыша, опускается на стул и задумывается). Здесь что-то не так… Я ему русским языком говорил, что денег за тобой нет… Как же он смел?
Людмила. Пьяница он: и ночью и днем пьет; ничего не понимает. Папаша, зачем вы хвалили его? Отдали меня? Кому же я могла верить, как не вам?
Ванюшин. Не то, не то тут. (Испытующе смотрит на дочь. Уверяется в своей догадке, лицо его багровеет; ноздри широко раздуваются, и нахмуриваются брови. Ударяет кулаком по столу.) Людмила, говори правду!
Арина Ивановна (испуганно). Александр Егорович…
Ванюшин.
Людмила молчит.
Правда, что ли?
Людмила. Я уйду… Нет у вас жалости… Ведь от ваших взглядов да попреков за первого встречного выскочила. Вас же хотела облегчить, от себя избавить. Ах, да что говорить!.. (Хочет идти.)
Арина Ивановна. Людмилочка, куда ты? Что ты с дочерью-то делаешь, Александр Егорович?
Ванюшин. Постой… Живи пока. Только на глаза мне реже показывайся. Опозорила, осрамила старика! Старуха, до какого сраму мы с тобой дожили. Неделю тому назад дочку обвенчали, а она - на тебе! Детки, детки! (Схватывается руками за голову.) Этого ли я ждал от вас? За людьми лез, дураков слушал - учил… научил на свою голову. Да еще говорит, во мне жалости нет! Да кабы я знал, что ты такая, кухаркой бы сделал, а замуж не выдал, не опозорил бы себя. Как я теперь по улице-то пойду, на людей смотреть буду? Как мне теперь на людей-то смотреть? Скажи мне!
Людмила. Уйду я, да и все… куда глаза глядят уйду…
Ванюшин. Не дело… Слушай! В гости ко мне ты приехала… и сиди, на улицу не показывайся, а там, может быть, как-нибудь… Не ждал я, Людмила, от тебя, не ждал. (Сдерживая навертывающиеся на глаза слезы, выходит из столовой в переднюю.)
Арина Ивановна. Клавдинька, пойдем за ним. Уж больно он расстроился. Одна-то я боюсь.
Клавдия. Пойдемте.
Уходят за Ванюшиным.
Людмила чувствует себя лучше: самое страшное, чего она так боялась, прошло. Она берет чемодан и ищет в нем зеркало. Входит Авдотья.
Авдотья. Ничего… Это ли бывает… Снимайте шубку-то. То ли еще бывает. Обойдется. Я виды-то видала. (Помогает Людмиле раздеться.) Опять в девичьей комнате с Леночкой поживете. Раньше двенадцати она у нас после вас и не встает… барышню разыгрывает.
Входит Щеткин. Сначала не видит Людмилы и обращается к Авдотье. Он в меховом пальто и шапке.
Щеткин. Папаша дома, что ли? Нигде не найдешь. (Видит Людмилу.) Людмила Александровна! Вы здесь?
Людмила. Да, здесь.
Щеткин. Не верю глазам.
Людмила. Поверьте.
Авдотья с шубой Людмилы выходит в переднюю и больше не возвращается.
(Осматривается и видит, что никого в комнате нет.) Спасибо вам!
Щеткин. Объясните…
Людмила. Смотреть на вас не могу.
Щеткин. Неужели прогнал? Мерзавец! Замоскворецкий дикарь! Не ждал…
Людмила. Не ждал?
Щеткин. Ждал, но не такого скандала. Я предупреждал, что придется пережить очень неприятные минуты…
Людмила. А вам все как с гуся вода…
Щеткин. Но, Людмила… разве был другой выход?
Входит Клавдия.
Клавдия. Ты зачем?
Щеткин. За папашей. В управе нужен; голова просил его хоть на минуту приехать.
Клавдия. Он в кабинете.
Щеткин. Авось вытащу. (Уходит.)
Клавдия. Иди скорее наверх. Да советую тебе дня два не показываться отцу. Скорее, а то встретитесь…
Людмила. Лучше не встречаться. (Идет по лестнице.) Опять вверх… Опять этот гроб!..
Клавдия. Иди скорее. Кажется, идут… Никогда и ничего, сестра, не проходит даром.
Людмила останавливается на лестнице и, пораженная словами сестры, смотрит на нее и тихо говорит.
Людмила. Ты все знаешь?
Клавдия (показывает на волосы). Седая стала.
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Приготовлен обеденный стол для всей семьи Ванюшина. Сервировка простая; груды черного и белого хлеба; огромные графины с домашним квасом и пивом. Леночка возвращается с прогулки. На ней меховая кофточка и шапочка. В то время как она входит в столовую и, не раздеваясь, проходит наверх, Катя и Аня выглядывают из передней. В руках Кати небольшая шкатулочка, принадлежащая Леночке, с секретными бумагами и вещами.
Катя (выглянув из передней). Она!
Леночка проходит наверх; Катя и Аня появляются в дверях.
Как же быть?
Аня. Говорила я тебе, что она скоро придет.
Катя. Давай спрячем куда-нибудь и скажем, что мы не брали.
Аня. Куда?
Катя. Под лестницу.
Аня. А вдруг кто-нибудь найдет.
Катя. Ну вот! Потом мы ей в комнату подкинем, да и все. (Отворяет дверку комнаты под лестницей и входит в нее, чтобы спрятать шкатулку.)
На лестнице показывается взволнованная Леночка, еще не успевшая раздеться.
Аня. Идет…
Растерявшаяся Катя выскакивает из-под лестницы и со шкатулкой в руках бежит через переднюю в другие смежные комнаты; Леночка бежит за ней.
Леночка. Как вы смели? Негодные девчонки! (Дергает за рукав Аню и бежит за Катей.)
Через некоторое время Катя снова вбегает в столовую и прячется под лестницей; Леночка - за ней; она старается отворить дверку, но Катя ее крепко держит.
Леночка. Отдай шкатулку! Я дяде скажу.
Катя (за дверью). Не смеешь.
После некоторой борьбы Леночке удается отворить дверь. Катя бросает шкатулку на пол, и из нее вываливаются письма и разные бумаги. Леночка старается их собрать, но это ей от волнения плохо удается.
Катя. Возьми! Мы теперь все равно все знаем.
Леночка. Ничего вы не знаете.
Катя (дразнит ее). Знаем, знаем… мы прочли…
Леночка. И не стыдно вам читать чужие письма?
Катя. Мы не письма, мы дневник прочли… Знаем, знаем… (Хлопает в ладоши и скачет с ноги на ногу.)
Леночка. Бесстыдница!
Аня (серьезно и с глубоким укором). Это ты бесстыдница! Тебя, как бедную родственницу, папаша содержит, кормит, а ты… Тебе должно быть стыдно. (Сдерживая слезы.) Ты нехорошая!