Детка
Шрифт:
– Только не говори, что вы…
– Нет, что ты нет, – слишком поспешно уверяет меня она, но я не замечаю этого и успокоено выдыхаю.
– Боже я подумала невесть что, – она смотрит в сторону, и я на тот момент не понимаю, что только что чуть не раскрылась правда, которая в любом случае станет мне известна и принесет море горя и недоверия в наши и без того не идеальные отношения.
– Да ты права, он хороший, и ты права, он относится ко мне по-другому, но я …, я не знаю. Не хочу ни от кого зависеть. Он сам говорил, что любовь – это зависимость, и что это так слабо. И ты знаешь, теперь я тоже начала так думать. Он сам меня убедил в этом. Зачем быть слабой если можно быть сильной?
– И то так, – кивает Ирэн. Мы продолжаем наблюдать за игрой, каждая в своих мыслях. Я пытаюсь посмотреть на него,
(лето 18 лет)
Глава 7
Я сижу перед экраном компьютера и пытаюсь понять, что теперь делать. На экране письмо от него. Я пытаюсь разобраться, что сейчас чувствую боль, обиду, разочарование, но понимаю, что в итоге не чувствую ничего из вышеперечисленных эмоций. Я спокойно иду на кухню, навожу себе зеленый чай, стою с дымящейся кружкой, смотрю в окно, на шелестящие листья от ветра, и вдруг осознаю, что во мне нет нисколько удивления. Скорее я была уверена, что рано или поздно что-то такое снова всплывет. Это постоянно происходит, то одно то другое. Но все же (господи, как же это глупо) я надеялась, что все изменилось. Из зомбического состояния меня выводит вибрация телефона.
– Леся…ты…ты читала?
– Да, я читала, – мой спокойный голос пугает его, а голос становится совсем виноватым.
– Прости, прости, прости, детка…я дурак, идиот, был. Но это было давно,
– Всего лишь несколько месяцев назад,
– Да, но я …Прости, ты сможешь простить? Я правда жалею, что так вышло. Я ошибся, я был пьян…
– Ты свободный парень…И Ирэн хорошая девушка…вы могли бы быть вместе.
– Ты ей нравишься, —я говорю это так спокойно, но вдруг замечаю, что пальцы трясутся и приходится поставить кружку на стол, чтобы не разбить.
– Не говори глупости, Лесь, мне не нужна она.
Но я больше не верю. Я не могу простить не его поступок, нет, свою глупость и наивность. Мне плохо от себя. Но все было так хорошо, от стрижки до каждого его приезда.
– Зачем ты написал мне это?
– Я хочу обнулить правда все. Я хочу, чтоб мы были вместе и начали все сначала.
– Сначала? Мы не вместе, мы ведь друзья. И тебе не за что извиняться- мой голос вроде бодр, но внутри бесконечная пустота.
– Лесь, можно я приеду, и мы поговорим?
– Ты приедешь и так в пятницу, ты же обещал, а вот насчет поговорим…Крис о чем? Мне казалось, у нас все гладко. Мы друзья. И я не понимаю, за что ты извиняешься. Я была бы только рада, если бы вы были с Ирэн. Она правда чудесная- я лукавлю, потому что вовсе не была бы счастлива если бы события развернулись таким образом, но я не хочу, чтоб он догадывался, что смог сделать опять мне больно. Мой голос уверен и холоден, и по телефону совсем не понятно, что я на самом деле чувствую. Это главная причина почему я не хочу обсуждать это при встрече. Как только я увижу его лицо, скулы и виноватые глаза, как только я буду видеть как он нервно пытается зажечь сигарету, а ветер все время тушит зажигалку не давая прикурить, и он психует, как только это произойдет я сдамся, не смогу держать себя в руках, представляя, что он был с Ирэн, что она, она , она ему могла понравится, пускай даже на один вечер, пускай даже он был под алкоголем. Нет, это невозможно, я точно сдамся и выдам себя. Он увидит, что очень дорог мне и все вернется на круги своя. А я так боюсь, что он снова поймет, что мной можно крутить. Что снова поменяются роли. Я выросла, и я не могу больше позволить ему видеть такую мою слабость.
– То есть тебе все равно с кем я, – его голос становится холоднее льда, -
– Мне главное, чтоб у тебя все было хорошо, Крис, не начинай
– Знаешь, я переживал, я боялся, как ты это воспримешь. Для меня это было важно. Важно кто я для тебя, и что у нас будет в дальнейшем. «А тебе все равно», – он говорит отрывисто, чеканя каждую фразу.
– Только не делай меня виноватой! – вспыхиваю я, как пропитанная спиртом спичка. – Ты спишь с девчонками направо и налево, не думая ни о ком, а в итоге виноватой остаюсь я. Знаешь, дорогой, я бы не хотела этого даже знать. Если ты такой литератор и все чувства тебе легче излагать в письме, может лучше ты будешь публиковать статьи в газете, а не писать мне! – я сама не замечаю, как начинаю орать в трубку.
– Ты ни о ком не думаешь кроме себя, тебе было плевать тогда, какую боль твой поступок может принести мне, ты делал что хотел, а теперь ты обвиняешь меня в том, что я не оценила твою честность…Прекрасно! – он почему-то молчит, а я понимаю, что открыла карты и прикусываю язык. Я должна была быть холодной и настаивать, что мне все равно, черт.
– Я кладу трубку, – наконец раздраженно сообщаю я,
– Постой, – перебивает меня Крис, – Ты…я приеду в пятницу, – его голос такой спокойный и к моей горечи, удовлетворенный. Я чувствую, что он улыбается там, за сотню километров от меня.
– Черт побери тебя, Крис, – в сердцах выкрикиваю я и кидаю трубку, слыша, как он, уже не скрывая своего ликования, смеется. Вот и все. Из-за моей несдержанности он опять знает, что я на крючке. Из-за моей несдержанности он снова сможет поступать как ему заблагорассудится, зная, что я всегда его прощу. Из-за моей несдержанности, он снова перестанет бояться меня потерять. Я проклинаю его весь вечер и следующий день и так до пятницы. Но он приезжает и ведет себя безупречно, и в душе становится вроде как все на место. Но его связь с Ирэн становится последним пазлом картинки моего недоверия к нему.
(лето 18 лет)
Глава 8
Раз в две недели он приезжает на день, два, ну а я живу от встречи до встречи, вечно держа руку на пульсе. Мы постоянно вместе, за это время ни одной ссоры, никаких экстази, никаких девчонок кроме меня рядом, никаких подозрительных звонков, когда он отходит в сторону, говорит чуть тише и иносказательно, чтобы я не поняла в чем дело, никаких безбашенных друзей, в странном состоянии, когда не понятно либо они просто шутят, либо они под чем-то. Никаких проблем. Он изменился. Я боюсь в это верить, нет, не так. Я не верю в это. Он по-прежнему хрипло смеется, по-прежнему иногда рука все еще взлетает к волосам, но стрижка неизменно подправляется, каждый месяц и остается короткой и безумно стильной. Он всегда немного небрежен, но выглядит как с обложки. Ведет себя безупречно и постоянно, постоянно твердит, что соскучился. Каждые две недели. Мы уже завсегдатаи этого ресторанчика, и почти каждый его приезд заезжаем туда плотно поесть или просто выпить чашечку кофе с тем самым вкусным ореховым десертом, как в день его возращения. Я постепенно забываю, что его не было аж целых полгода. Не было совсем. Только в скайпе да в мессенджерах. На смену весне приходит лето, а с ним и новый поток влюбленности ко всему миру в целом, и к нему. Меня гложет лишь одна мысль…я становлюсь старше. Уверенность, которую с такой старательностью он взращивает во мне, поднимается. А вот доверие к нему… подорванное доверие не так легко вернуть. Кажется, что все идет идеально, но он не торопит события, мы просто друзья. И каждый раз, когда он пытается смазать поцелуй в щеку, и захватить мои губы, я легко уклоняюсь и свожу это в шутку. А вокруг ходят другие парни, зовут на свидания, приглашают в кино, но все попытки построить отношения рушатся с его приездом. Я не могу сказать ему нет, когда он появляется на своей машине под подъездом моего дома, а делает он это чаще всего без предупреждения, и я отменяю намечавшиеся свидания не моргнув глазом. Мне не нравится это. Я хмурюсь и пытаюсь договорится с собой, что так поступать нельзя. Он вьет из меня веревки сам того, не замечая (или замечая?), но … неизменно, каждый раз, видя его у своего подъезда, я готова отменить все на свете. Так длится до августа, и уверенность, что это надо разрешить крепнет во мне день ото дня. В очередной его приезд мы сидим на парковке за городом, по нашей уже налаженной традиции и пьем из картонных стаканов молочный коктейль из придорожного мака.