Детонатор для секс-бомбы
Шрифт:
У самого дома росла березовая рощица, в которой стояла детская площадка с деревянными, но вполне хорошо сохранившимися домиками. Поэтому, когда рядом поставили новые нарядные игровые площадки с горками, серпантином, шведскими стенками и канатами, то старые домики не разрушили, а просто подкрасили и оставили стоять как есть. И в одном из этих домиков следователь углядел знакомый кончик цветастого платья. А потом и саму нарушительницу конвенции, выглянувшую на секунду из домика.
От негодования у следователя потемнело в глазах, и он сделал движение, чтобы мчаться вниз и силой заставить подруг исчезнуть наконец с его горизонта. Но не успел, потому что в это время увидел, как внизу из двери подъезда выходит Кира Михайловна, катящая за собой большой чемодан на колесиках. Видимо, пока следователь бесился на балконе, женщина спокойно покинула квартиру и, спустившись на лифте вниз, вышла из дома.
– Ах ты!.. – выругался Женя, кидаясь вниз.
Подруги, которые увидели, как Кира Михайловна бодро процокала на своих каблуках к дороге, чтобы поймать там машину, уже собрались выбраться из своего укрытия, как вдруг Мариша замерла на месте.
– Тревога! – пробормотала она. – Там наш нервный следователь. Догнал Киру и что-то ей говорит.
– Что говорит? – поинтересовалась Дуня.
– Думаешь, мне отсюда слышно? – с досадой отозвалась Мариша. – Думаешь, что у меня вместо ушей локаторы?
– Ничего я такого не думаю, – обиделась Дуня.
– Ладно, не будем пока к ним соваться, – сказала Мариша, усаживаясь обратно на лавочку, украшенную многочисленными амурными надписями, из которых становилось совершенно ясно, что разрешение на однополые браки в нашей стране – это всего лишь вопрос времени. – Лучше подумаем, что следует из того, что Катька, оказывается, знакома с Кирой Михайловной.
– И не просто знакома, а очень близко, – поправила Маришу Дуня. – Просто знакомому не всегда решишься оставить ключ от своей квартиры.
– А действительно Катька живет в этом доме? – задумалась Мариша.
– Угу, – кивнула Дуня. – Помнишь бумажку с адресом Катьки, которую нам показывала Клава? Там было написано: улица Апрельская. Дом и квартиру не помню. Но мы с тобой сейчас находимся именно на Апрельской улице. Так что…
– Да, – кивнула Мариша. – Но, с другой стороны, Катька в последнее время жила у Вадьки. Может быть, свою квартиру она сдавала? И по странной случайности ее сняла Кира Михайловна?
– Ну да! – фыркнула Дуня. – Таких странных случайностей не бывает. Нет, Кира и Катька знакомы, это уж точно.
– Нужно позвонить Катьке, – сказала Мариша.
– Давай, – великодушно разрешила ей Дуня. – Спроси, какого черта мать Таньки делала у нее в квартире. И что за вещи она забрала у нее? И главное, спроси, где они с ней познакомились.
Но до Катьки дозвониться не удалось. То ли ее телефон и в самом деле был выключен, то ли в Славине не ловилась связь. И Мариша позвонила Клаве. Ее телефон у подруг сохранился, так что они надеялись хотя бы через нее узнать последние новости из Костромы. Новости, прямо сказать, не радовали.
– Ой, девоньки! – запричитала Клава, как только узнала, кто ей звонит. – Горе-то какое у нас! Прямо не знаю, что и делать!
– Что случилось?! – встревожилась Мариша. – Что?
– Михалыча-то убили! – заплакала в голос Клава. – Прямо беда. А у него детки. Если помрет, кто же их кормить-то будет?
– Кто помрет? – тихо ужаснулась Мариша.
– Так Михалыч! – удивляясь на ее несообразительность, объяснила ей Клава.
– Он же умер!
– Типун тебе на язык! – испугалась Клава. – Жив пока. В больнице лежит. По голове ему сильно дали. Вот и лежит в реанимации. То ли выживет, то ли помрет. Никто поручиться толком не может.
– Как это случилось? – пересохшим голосом спросила Мариша. – И когда?
– Да вчера под вечер, – ответила Клава. – Да что я говорю! Какое там под вечер. Ночь уж была. Домой из гаража возвращался, вот в подъезде его кто-то и поджидал. Гопников-то у нас развелось! Ужас! Вот они его небось и поджидали. По голове дали, ограбили всего, да еще и документы украли. Вот ведь люди! Никакой совести. Деньги взял, так хоть паспорт оставь. Нет, подчистую все забрали.
Клава явно еще долго собиралась распространяться о разгуле преступности даже в их тихом омуте, но Мариша ее перебила:
– А как там Катька?
– Держится кое-как, – ответила Клава. – Из больницы ее выпустили. С похоронами она тут все хорошо устроила. Правда, сама много ездить не могла, но деньги дала, а мы уж с соседками побегали. Могилку такую хорошую выбрала. И деньги на памятник оставила. Его заранее заказывать нужно. А сейчас Катька по делам умчалась, вернется или нет, даже и не знаю. Может быть, у подруги переночует. Да вы не волнуйтесь, завтра Катька уже в Питер едет. У нее там тоже неприятности. Жених в какую-то историю попал. Да, так оно и бывает, одно к одному.
Но про Вадьку подруги все знали и без Клавы, так что Мариша быстро распрощалась с женщиной и отключила трубку.
– Не нравится мне, что Михалыча убить пытались, – произнесла Мариша.
– Конечно, чего же хорошего, когда человека убивают? – недоуменно откликнулась Дуня.
– Нет, я не о том, – сказала Мариша. – Больно уж кстати это случилось. Только он сказал, что может признать того мужика, которого возил к Глафире, только мы его поддержкой заручились, до милиции довели, как его по башке кто-то бьет. И теперь Михалыч, даже если и поправится, долгое время не свидетель будет. А если не поправится, так и вообще шито-крыто все останется.
Дуня подумала и согласилась с подругой.
– Надо же, какие все-таки странные совпадения, – продолжала бормотать Мариша. – Кира знакома с Катькой. Как бы нам про это знакомство поточней узнать? Вот жаль, что Катька вернется только завтра.
– Завтра выедет, – поправила ее Дуня.
– Угу, – отозвалась Мариша, погрузившись в свои мысли. – Дуня, а что, если нам с тобой пока что смотаться в Малую Вишеру?
– Чего? – вытаращила глаза подруга. – Зачем нам соваться в эту глухомань?