Детоубийцы
Шрифт:
Отовсюду изгнанный, всми битый, П_і_а_в_к_а чувствовалъ себя сильнымъ и гордымъ подъ покровительствомъ Тонета и когда онъ показывался въ Салер, онъ глядлъ на всхъ съ дерзостью мопса, чувствующаго свою безопасность подъ охраной хозяина. Взамнъ этого покровительства онъ исполнялъ роль сторожа и когда порой аоказывалась пара жандармовъ изъ уэрты Русафы, П_і_а_в_к_а угадывалъ ихъ, раньше чмъ видлъ, точно чуялъ ихъ.
– Треуголки идутъ!- говорилъ онъ товарищу.
Въ т дни, когда до сосдству съ Деесой виднлись желтые ремни и лакированныя треуголки, Тонетъ и П_і_а_в_к_а уходили на Альбуферу. Свъ въ одну изъ лодокъ Г_о_л_у_б_я, они перезжали отъ заросли къ заросли, стрляя ло птицамъ, которыхъ подбиралъ бродяга, привыкшій
Тонетъ находился въ двухъ шагахъ отъ отца, но избгалъ его, боясь его суроваго и грустнаго взора. П_о_д_к_и_д_ы_ш_ъ осторожно приходила, чтобы принести Тонету чистое блье, и заботливо исполнить ту работу, которую можетъ сдлать только женщина. Утомленная дневнымъ трудомъ, бдная двушка чинила при свт фонаря лохмотья, сидя около обоихъ бродягъ, не обращаясь къ нимъ съ словами упрека, только изрдка бросая на брата взглядъ, полный муки.
Проводя ночи вдвоемъ, они, не переставая пить, говорили о своихъ сокровенныхъ думахъ. Привыкнувъ по примру П_і_а_в_к_и къ безпрестанному пьянству, Тонетъ не удержался и сообщилъ товарищу тайну своей любви къ Нелет.
Въ первое мгновеніе бродяга хотлъ возражать. Не хорошо это! "Не пожелай жены ближняго". Потомъ изъ благодарности Тонету сталъ находить извиненія и оправданія для его вины, съ грубой казуистичностыо стараго ризничаго. Они, конечно, имютъ нкоторое право любить другъ друга. Если бы они сошлись посл брака Нелеты, ихъ грхъ былъ бы великъ. Но они знали другъ друга еще дтьми. Они считались женихомъ и невстой. Вина на сторон С_а_х_а_р_а который вмшался, когда его не просили. Онъ разстроилъ ихъ отношенія. По дломъ ему! И вспоминая о томъ, какъ часто толстякъ выгонялъ его изъ трактира, онъ смялся довольнымъ смхомъ надъ его семейной бдой, считая себя отомщеннымъ.
Когда вино въ бурдюк приходило къ концу и фонарь гасъ, П_і_а_в_к_а, закрывъ пьяные глаза, говорилъ безтолково о своихъ врованіяхъ.
Привыкнувъ къ его болтовн, Тонетъ спалъ, не слушая его, между тмъ, какъ соломенная крыша хаты тряслась отъ порывовъ втра и дождь просачивался черезъ нее.
П_і_а_в_к_а, не уставая, говорилъ. Почему онъ такой несчастный? Почему страдаетъ Тонетъ, тоскуетъ и скучаетъ съ тхъ поръ, какъ не можетъ видться съ Нелетой? Почему въ мір царитъ несправедливость? Почему въ погон за деньгами народъ живетъ не такъ, какъ велитъ Богъ?
И приблизившись къ уху Тонета, онъ пробуждалъ его, таинственнымъ голосомъ говоря о скоромъ осуществленіи своихъ надеждъ. Приближаются хорошія времена. О_н_ъ уже родился. П_і_а_в_к_а видлъ Его, какъ вотъ видитъ Тонета и Онъ коснулся своей божественно-холодной рукой его – бднаго гршника. И въ десятый разъ разсказывалъ онъ о своей таинственной встрч на берегу Альбуферы. Онъ возвращался изъ Салера съ пакетомъ патронъ для Тонета и по дорог вдоль озера онъ испыталъ такое глубокое волненіе, словно приближается что-то такое, что парализуетъ его силы. Ноги подкосились и онъ упалъ на землю, желая заснуть, уничтожиться, не просыпаться больше.
– Ты просто былъ пьянъ!- говорилъ Тонетъ въ этомъ мст разсказа.
П_і_а_в_к_а протестовалъ. Нтъ! Онъ не былъ пьянъ. Въ тотъ день онъ мало выпилъ. Доказательствомъ можетъ служить то, что онъ не спалъ, хотя тло и отказывалось ему служить.
Вечеръ кончался. Альбуфера окрасилась въ темный цвтъ. Вдали надъ горами небо было залито красными волнами крови и на этомъ фон П_і_а_в_к_а увидлъ человка, шедшаго по дорог и остановившагося около него.
Бродяга содрогался при одномъ воспоминаніи. У Него было грустное и нжное лицо, борода раздленная на двое, и длинные волосы. Какъ Онъ
Больше онъ не видалъ Его, но онъ убжденъ, что это именно О_н_ъ. О_н_ъ снова пришедъ въ міръ, чтобы спасти свое дло, запятнанное людьми. Снова О_н_ъ находится въ поискахъ бдныхъ, смиренныхъ духомъ, жалкихъ рыбаковъ лагунъ. П_і_а_в_к_а будеть однимъ изъ избранныхъ. Не даромъ же О_н_ъ коснулся его своей рукой. И бродяга съ рвеніемъ врующаго объявилъ о своемъ намреніи покинуть товарища, какъ только снова явится желанный мессія.
Тонетъ возражалъ сердито, такъ какъ сонъ его былъ нарушенъ, и угрожалъ ему суровымъ голосомъ. Пусть замолчитъ! Сколько разъ онъ ему говорилъ, что это не боле, какъ пьяный бредъ! Если бы онъ былъ трезвъ, какъ и слдовало бы быть, разъ онъ исполняетъ порученія, онъ понялъ бы, что таинственный человкъ никто иной, какъ итальянскій бродяга, который два дня въ Пальмар точилъ ножи и ножницы, имя за спиной точильныи станокъ.
Изъ страха передъ рукой покровителя П_і_а_в_к_а утиолкалъ. Тмъ не мене его вра была оскорблена и возмущалась вульгарными объясненіями Тонета. Онъ еще увидитъ Е_г_о! Онъ убжденъ, что снова услышитъ его нжный и странный говоръ, почувствуетъ на лбу холодное прикосновеніе Его руки, увидитъ Его добрую улыбку. Его приводила въ уныніе только мысль, что встрча можетъ повториться къ концу вечера, когда посл неоднократнаго утоленія жажды онъ плохо держится на ногахъ.
Такъ проводили зиму оба товарища. П_і_а_в_к_а лелялъ самыя безумныя мечты, Тонетъ думалъ о Нелет, которую больше не видалъ, потому что во время своихъ рдкихъ путешествій въ Пальмаръ молодой человкъ останавливался на церковной площади и не осмливался подойти къ трактиру С_а_х_а_р_а.
Подъ вліяніемъ этой продолжавшейся цлые мсяцы разлуки въ памяти его воскресало былое счастье и на разстояніи оно принимало увеличенные размры. Образъ Нелеты наполнялъ его душу. Онъ видлъ ее въ лсу, гд они дтьми заблудились, на озер, гд они отдались другъ другу подъ сладкими таинственными чарами ночи. Въ царств воды и ила, гд протекала его жизнь, онъ не могъ сдлать ни одного движенія, чтобы не натолкнуться на воспоминаніе о ней. Возбужденный воздержаніемъ и бродячей жизнью, Тонетъ спалъ нсколько ночей тревожнымъ сномъ и П_і_а_в_к_а слышалъ, какъ онъ звалъ Нелету съ ревомъ безпокойнаго самца. Въ порыв безумной страсти Тонетъ почувствовалъ необходимость увидть ее. С_а_х_а_р_ъ, болзнь котораго все усиливалась, отправился въ городъ. Въ полдень К_у_б_и_н_е_ц_ъ смло вошелъ въ трактиръ. Вс обычные постителй сидли у себя дома и онъ могъ увидтъ Нелету одну за стойкой.
Увидя его въ дверяхъ, трактирщица вскрикнула, словно передъ ней предсталъ возставшій изъ гроба. Глаза ея сверкнули радостью, но сейчасъ же потускнли, какъ будто разсудокъ вернулся къ ней, и она склонила голову съ негодующимъ и непристулнымъ видомъ.
– Уходи, уходи!- бормотала она. Или ты хочешь меня погубить!
Погубить ее! Это предположеніе доставило ему такое мученіе, что онъ не осмлился возражать. Инстинктивно онъ отстуиилъ и когда раскаялся въ своей слабости, онъ былъ уже далеко отъ трактира на площади.