Детоубийцы
Шрифт:
На берегу Деесы стоялъ баркасъ, нагружавшійся Ниртами для украшенія площади, а въ одномъ углу трактира фейерверкеръ приготовилъ нсколько корзинъ желзныхъ петардъ, разрывавшихся съ громомъ пушечнаго выстрла.
На другой день рано утромъ озеро содрогнулось отъ треска петардъ, точно въ Пальмар происходила битва. У канала собрался народъ, подая завтракъ, съ хлбомъ. Поджидали музыкантовъ изъ Валенсіи и говроили о щедрости распорядителей. Хорошій распорядитель этотъ внукъ дядюшвд Г_о_л_у_б_я! Не даромъ же у него подъ бокомъ деньги С_а_х_а_р_а!
Когда пріхала почтовая барка, сначала сошелъ на берегъ проповдникъ, толстый попъ, важный на видъ, съ большимъ саквояжемъ изъ красной камки, съ облаченіями для проповди. Движимый старыми симпатіями ризничаго,
Рыбаки предоставили имъ войти въ деревню, не двигаясь съ мста. Они хотли вблизи посмотрть на таинственные инструменты, сложенные у мачты барки. Нкоторые парни уже принялись переносить ихъ на берегъ. Литавры вызвали удивленіе и вс обсуждали вопросъ о назначеніи этихъ котловъ, очень похожихъ на т, въ которыхъ варили рыбу. Контрбасы были встрчены оваціей и народъ бжалъ до самой церкви вслдъ за тми, кто несли эти т_о_л_с_т_ы_я г_и_т_а_р_ы.
Въ десять началась месса. Площадь и церковь благоухади запахомъ пахучей растительноети Деесы. Илъ исчезалъ подъ толстымъ слоемъ листьевъ. Церковъ была освщена множествомъ сальныхъ и восковыхъ свчей и снаружи производила впечатлніе темнаго неба, испещреннаго безконечнымъ количествомъ звздъ.
Тонетъ все устроилъ какъ нельзя лучше, вникалъ во все, даже въ вопросъ, какая музыка будетъ на праздник. Онъ и слышать не хотлъ о знаменитыхъ мессахъ, за которыми люди засыпаютъ. Он хороши для горожанъ, привыкшихъ къ операмъ. Въ Пальмар, какъ во всхъ валенсіанскихъ деревушкахъ, требуется месса Мержаданте.
Женщины были тронуты, слушая какъ теноры задвали въ честь Младенца Іисуса неополитанскія баркаролы, а мужчины сопровождали кивками головы ритмъ оркестра, дышавшаго сладострастной томностью вальса. Такая музыка веселитъ душу, говорила Нелета: она лучше театральной и полезна для души. А на площади съ трескомъ разрывались петарды, такъ что дрожали стны церкви и то и дло заглушались пніе пвчихъ и слова; проповдника.
По окончаніи мессы толпа осталась на площади въ ожиданіи ды. Оркестръ, забытый посл блеска мессы, заигралъ на противоположномъ конц. Народъ чувствовалъ себя превосходно въ этой атмосфер пахучихъ растеній и порохового дыма и думалъ о котелк. въ хат, въ которомъ варились лучшія птицы Альбуферы.
Прежняя нищенская жизнь казалась теперь какимъ-то далекимъ міромъ, куда они больше не вернутся.
Весь Пальмаръ былъ убжденъ, что навсегда вступилъ въ царство изобилія и счастія. Подвергались обсужденію выспреннія фразы проповдника, посвященныя рыбакамъ. Говорили о полунціи, которую онъ получалъ за проповдь, и о масс денегъ, которыхъ, по всмъ вроятіямъ, стоили музыканты, фейерверкъ, запачканная воскомъ ткань съ золотой бахромой, украшавшая входъ въ церковь и оркестръ, оглушавшій ихъ своимъ воинственнымъ ревомъ. Люди поздравляли К_у_б_и_н_ц_а, державшагося натянуто въ своемъ черномъ костюм, и дядюшку Г_о_л_у_б_я, смотрвшаго на себя, какъ на господина Пальмара. Нелета важно прогуливалась среди женщинъ въ своей богатой мантиль, наброшенной на самые глаза, показывая свои перламутровыя четки и молитвенникъ изъ слоновой кости, подаренный ей въ день свадьбы. На С_а_х_а_р_а никто не обращалъ вниманія, несмотря на его величественный видъ и большую золотую цпь, болтавшуюся на его живот. Точно не его деньгами оплачивался праздникъ. Вс поздравленія выпадали на долю Тонета, хозяина Главнаго Пути. Въ глазахъ рыбаковъ, кто не принадлежалъ къ Общин, не стоилъ уваженія. И въ душ трактирщика накипала ненависть къ К_у_б_и_н_ц_у, который мало по малу завладвалъ его собственностью.
Весь день онъ былъ не въ дух. Угадывая его душевное оостояніе,
Онъ не потерпитъ больше у себя К_у_б_и_н_ц_а! Съ ддомъ онъ въ хорошихъ отношеніяхъ, тотъ работникъ, исполняющій вс пункты договора. А этотъ Тонетъ лнтяй. (Смявшійся надъ нимъ, тратившій его деньги, чтобы жить, какъ принцъ. А какіе у него заслуги, кром счастья, выпавшаго на его долю въ день розыгрыша. Онъ отнялъ у него даже то ничтожное удовольствіе, которое онъ могъ бы получить взамнъ такой массы потраченныхъ на праздникъ денегъ. Вс благодарятъ Тонета, точно онъ – С_а_х_а_р_ъ – ничто, точно не онъ далъ изъ своего кошелька деньги для эксплуатаціи мста и точно не ему обязаны всми результатами ловли. Въ конц концовъ онъ выброситъ на улицу этого бродягу, хотя бы пришлось отказаться отъ предпріятія.
Обезпокоенная угрозой, Нелета вмшалась. Пусть онъ успокоится! Вдь онъ самъ разыскалъ Тонета. Къ тому же къ Голубямъ она относится какъ къ родной семь. Они помогали ей въ трудные дни. С_а_х_а_р_ъ съ ребяческимъ упрямствомъ повторялъ свои угрозы. Противъ дядюшки Г_о_л_у_б_я онъ ничего не иметъ. Съ нимъ онъ готовъ итти, куда угодно. Что же касается Тонета, то пусть онъ или исправится или онъ порветъ съ нимъ. Пусть каждый знаетъ свое мсто: онъ не желаетъ длить свою прибыль съ этимъ франтомъ, который только эксплуатируетъ его и бднаго дда. Не легко было ему нажить деньги и онъ не потерпитъ такихъ злоупотребленій.
Бесда супруговъ приняла такой горячій оборотъ, что Нелета заплакала и не хотла итти вечеромъ на площадь, гд устраивался балъ. Большія восковыя свчи, служившія въ церкви при похоронахъ, освщали площадь. Димони игралъ на волынк старинныя валенсіанскіе контрдансы, или торрентскій танецъ, и пальмарскія двушки чопорно плясали, взявъ другъ друга за руку, мняя кавалеровъ, какъ дамы въ напудреныхъ парикахъ, переодвшіяеся въ костюмъ рыбачекъ, чтобы при свт факеловъ протанцовать "павлиній танецъ". Потомъ танцовали "одинъ и два", боле живой танецъ, сопровождавшійся пніемъ. Парочки съ увлеченіемъ носились и когда двушки, кружась, какъ волчекъ, обнажали чулки подъ вращавшимся колесомъ юбокъ, раздавалась буря криковъ и смха, похожаго на ржанье.
Еще полночь не наступила, какъ холодъ положилъ конецъ празднику. Семьи вернулись въ свои хаты. На площади осталась только молодежь, народъ веселый и бравый, проводившій оба праздничныхъ дня въ безпрерывномъ пьянств. Они являлись съ ружьемъ за спиной, словно въ деревн, гд вс другъ друга знали, надо было имть подъ руками оружіе, чтобы развлекаться.
Устраивались а_л_ь_б_ы. По старому обычаю всю ночь предполагалось переходить отъ двери къ двери и пть хвалу всмъ женщинамъ Пальмара, молодымъ и старымъ. Для этой церемоніи пвцы запаслись бурдюкомъ вина и нсколькими бутылками водки, нсколько музыкантовъ изъ Катаррохи, люди славные, согласились акомпанировать волынк Димони своими духовыми инструментами. Предшествуемая факельщикомъ серенада началась среди холодной и темной ночи.
Вся пальмарская молодежь съ старыми ружьями на плечахъ шла тсной группой между волынкой и музыкантами, держа, изъ боязни прикосновенія холодной мди, свои инструменты въ рукахъ, спрятанныхъ подъ плащемъ. П_і_а_в_к_а замыкалъ шествіе, неся бурдюкъ съ виномъ. Часто онъ считалъ нужнымъ снять съ себя ношу и приготовить стаканчикъ для "подкрпленія".
Одинъ изъ пвцовъ началъ пть, сопровождая первые два стиха мелкой дробью тамбурина и ему отвчалъ другой, дополняя строфу другими двумя стихами. Обыкновенно эти послдніе были наиболе злы и между тмъ, какъ волынка, и духовые инструменты покрывали окончаніе строфы шумной "ритурнелью", молодежь разржалась криками, рзкимъ ржаніемъ и выстрлами въ воздухъ.