Детские страхи пожилого юноши
Шрифт:
Однажды на уроке он поднял руку и попросил учительницу разрешения выйти. Мальчик постеснялся сказать, что хочет в туалет. А учительница была молодой и неопытной, до конца урока оставалось всего каких-то 15 минут… И она не разрешила. Через 5 минут Никита понял, что терпеть больше нет сил, и предательская струйка потекла по штанине. Когда он поднялся из-за парты, учительница, наконец, врубилась, в чем дело.
Но было поздно.
Потому что врубился весь класс.
Испуганная училка вместе с учеником вышла в коридор, довела его до туалета, хотя в этом уже не было необходимости, и, не зная, что делать, просто отпустила Никиту домой. Что стоило ему на следующий день прийти в школу, в свой класс – этого не знал
Удивительно – на следующий день в классе никто не вспомнил про вчерашний конфуз. Почти никто. Были, конечно, некоторые, кто смотрел на него с ухмылкой, но Никита постарался не придавать этому значение. К тому же вскоре случились два важных события в его жизни: первое – его мама нашла, наконец, себе нового мужа, второе – они переехали к нему, то есть – на новую квартиру. А это значило, что Никиту должны были перевести в другую школу. Поэтому не стоило так переживать из-за того, что кто-то не так на него посмотрел.
Наверное, именно этот случай, или, как сегодня модно говорить – стресс – сыграл свою положительную роль: мальчик перестал по ночам «плавать». А, если уж припекало, просыпался и шел в туалет. Семья Никиты, хоть и переехала к новому папе, а точнее, к его маме, то есть, к новой бабушке Никиты, по-прежнему жила в частном доме. Если еще точнее – во времянке. А это означало, что такие удобства, как санузел, располагались во дворе и назывались попроще – сортир типа клозет.
Одним словом, душ и умывальник заменяли бочка с водой и классический рукомойник, висевший на дереве, а собственно туалет – деревянное строение, похожее на большой «скворечник». Только дырка там находилась внизу. И вместо унитаза на небольшом помосте посредине «скворечника» красовалось такое круглое отверстие, куда еще надо было научиться попадать.
Если летом бочка с водой нагревалась под солнцем и, открывая кран, можно было мыться теплой и даже горячей водой, то зимой душа, естественно, не было. Ну, и походы в туалет напоминали экспедицию Амундсена на Северный полюс. Особенно, когда снега наметало по пояс. Поэтому зимой посещение туалета по ночам упрощалось до минимума: у порога стояло ведро, и если кому надо было, как говорится, справить малую нужду – то он мог не ходить далеко. Главное – утром спросонья надо было не споткнуться об это ведро и вынести его за порог. Ну и, если уже кого-то мучило расстройство желудка, и наступала не только малая, но и большая нужда, то спать семье из трех человек приходилось, вдыхая совсем не освежающие ароматы. Впрочем, это бывало не часто.
Но все когда-то заканчивается. Закончилось и временное проживание во времянке.
Не успел Никита прозаниматься в новой школе даже первую четверть, как его родители – мама и новый папа – получили квартиру. И пришлось переводиться совсем в другую школу.
Глава восьмая, в которой автор издевается над словосочетанием «заводить друзей»
Новый папа Никиты, а точнее, новый муж его мамы был младше ее на год и ниже ее ростом. И как-то не было в нем заметно особой любви к детям. А может, в нем не было особой любви к пасынку, ведь чужое – не свое. Всех детей новый папа не любил или только одного конкретного ребенка – было неясно, но по шее Никита стал получать чаще, чем обычно. Вернее, не по шее, а… как бы это сказать – за шею. Новый папа, если пасынок позволял себе слишком вольное поведение, больно хватал его сзади за шею и сжимал.
Его мама кротким нравом тоже не отличалась и, появляясь в перерывах между театром, а потом институтом, работой и личной жизнью, воспитывала своего сына довольно активно. А именно – заставляла переписывать целые страницы написанного коряво текста, учить наизусть стихи. И даже шматовала его тетради с
Ну и, конечно же, мама всегда «стояла над душой» во время домашних диктантов. А когда выходила из себя, то хватала под руку, что попадется, и лупила Никиту по рукам или ногам. Чаще всего попадался соединительный шнур от магнитофона «Маяк-202». И на руках и ногах мальчишки оставались полосы от этого шнура. Именно поэтому он иногда приносил домой «двойки» по физкультуре. Потому что стеснялся переодеваться в шорты и майку – тогда весь класс увидел бы его позор. А за «двойку» он «получал» снова по полной программе. И еще за другие дела. Но хотя эти экзекуции были нечастыми, хорошего все равно в них было мало.
Такие методы «воспитания» плодов не приносили, скорее, наоборот – Никита писал все неряшливее, а математику просто возненавидел. Разве что русский устный как-то освоил. И, скорее, потому что у него была врожденная грамотность и чутье на слова. Он не знал правил, но писал без ошибок, интуитивно зная, точнее, угадывая, как правильно написать то или иное предложение. Может быть потому, что много читал?
Наконец его мама, устроив свою личную жизнь, к педагогике охладела и в дальнейшем долгое время его воспитанием полностью занималась его бабушка, то есть, мамина мама. Правда, и та часто тоже хваталась за лозину или ремень дедушки. Но Никита уже мог крепко сжать ее руки, не давая ударить, что бабушку только злило. Только поделать она уже ничего не могла, поэтому махнула на поведение внука и его учебу рукой. Тем более что проверить его домашние задания по причине неграмотности просто не могла. Удивительно, но как только домашний прессинг исчез, Никита сразу стал учиться лучше и даже стал «хорошистом».
Друзей у него не было – частые переезды с места на место не давали возможности их заводить.
Второе лирическое отступление на тему того, как приобретать и заводить друзей, а не домашних животных или автомобили
Вот абсолютно дурацкое слово – «заводить», как будто заводят машину или щенка, вот так в русском языке и слово «заводить друзей» звучит нелепо и даже кощунственно. Заводить можно хомячков, собаку, кошку, ну, попугая. В конце концов, «заводить» можно приятеля – «заводить», «подначивать», «провоцировать» – вот в таком смысле. Или, завести свои «Жигули» – прогреть мотор, проехаться с ветерком. А если кто скажет – я вот завел себе друга? Глупо ведь, правда? И никто так не скажет – завел друга, приобрел друга. Но во множественном числе и в неопределенной форме глагола говорят именно так – искусство заводить (или приобретать) друзей. Приобретать – это пойти в магазин и приобрести себе что-то. А если приобретаем друзей, то почему удивляемся, что они нас потом продают?
А как еще сказать? Находить друзей? Где – на помойке? Или встречать друзей? То есть, только встретил – и уже сразу друг?
В общем, русский язык порой такой идиотский, право слово…
Хотя, наверное, в каждом языке хватает своих идиотских слов и выражений.
Глава девятая, в которой у Никиты кроме первого страха появляется второй
Итак, Никита не имел друзей. И не сильно стремился их иметь, предпочитая еще в детстве часами самостоятельно копаться в песке, строя замки и дороги для своих машинок. Правда, их у него не было, но он с успехом заменял машинки пустыми спичечными коробками. Впрочем, несмотря на то что мама могла купить ему различные игрушки, он никогда не играл в солдатики. Однако разрисовал деревянные прищепки, «одев» их в различные униформы, преимущественно «красных» и «белых».