Детский мир императорских резиденций. Быт монархов и их окружение

Зимин Игорь Викторович

Арифметику преподавал академик Коллинс. Затем ему на смену пришел профессор Академии наук Ленц, он преподавал физику и в нем «Соединились большие знания и добродушие».

Видимо, в отличие от преподавателя истории, Коллинс и Ленц могли заинтересовать и учеников и учениц своим предметом. По крайней мере, Ольга Николаевна упоминает, что «была страстно увлечена химией и следила с большим интересом за опытами, которые производил некто Кеммерер, его помощник. Он показывал нам первые опыты электрической телеграфии, изобретателем которой был Якоби». Более того, «уже в то время мы получили понятие о подводных снарядах, впоследствии торпедах»³¹³.

Вскоре помощником К.К. Мердера назначается его товарищ по Первому кадетскому корпусу капитан Юрьевич, он преподавал польский язык, выполнял репетиторские обязанности по арифметике и организовывал гимнастические игры внутри Зимнего дворца. В.А. Жуковский преподавал русский язык, общую грамматику, основы физики и химии. В последующие годы состав учителей менялся мало. Например, учителя немецкого языка Шамбо заменил Эртель.

После двух лет учебы в июле 1828 г. состоялись первые «полугодовые» экзамены, они продолжались 4 дня. Поскольку экзамен носил домашний характер, то их принимали сами учителя, но при этом на экзаменах присутствовала бабушка – вдовствующая императрица Мария Федоровна. В целом учителя остались довольны, отметив хорошую наследственную память цесаревича. После сдачи экзаменов на протяжении целых шести недель были каникулы. В это лето мальчик научился хорошо стрелять и плавать.

В конце января 1829 г. провели первый «годичный» экзамен. Поскольку экзамены сдавались по всем проходимым предметам, процедура заняла 10 дней (с 24 января по 2 февраля). На этих экзаменах присутствовали родители цесаревича. Результатами экзамена Николай I остался доволен.

В 1829 г. число преподавателей увеличили, что связано с расширением программы. В курс обучения цесаревича включили «Всеобщую историю», которую читал на французском языке преподаватель частного пансиона Липман, «Химию» – академик Кеммерер и «Естественную историю» – академик Триниус. «Отечественную историю» будущему императору преподавал Жуковский. Царским дочерям «Отечественную историю» читал М.М. Тимаев. Ольга Николаевна называет его педантом и сухарем. Она пишет, что он «был единственным нашим преподавателем, который экзаменовал нас и наказывал, заставляя переписывать что-либо, за малейший проступок. Нужно было принести в жертву свою любовь к Отечеству, чтобы учить его уроки»³¹⁴.

Кроме этого среди преподавателей были учитель чистописания Рейнгольд, фехтования – Сивербрик и танцев – Огюст. Детей продолжали активно развивать физически: шли регулярные уроки фехтования, занятия верховой ездой, гимнастикой. Мальчики совершали пешие прогулки, катались с ледяных гор в саду Аничкова дворца.

В 1830 г. в курс обучения ввели географию со статистикой России (преподаватель Арсеньев) и русскую словесность (преподаватель Плетнев). По характеристике Ольги Николаевны, «он (Плетнев. – И. 3.) был очень посредственным педагогом», но «его влияние на наши души и умы было самым благодатным»³¹⁵.

Следует отметить, что преподавание царским детям являлось делом не только профессионального престижа, но и весьма хорошо оплачиваемым занятием. Конечно, все они совмещали преподавание в Зимнем дворце со своей основной работой, но при этом в Зимнем дворце все они получали 300 руб. серебром в год и после окончания курса получали эту же сумму пожизненно, как пенсию³¹⁶. Причем пенсия шла за каждого из высокорожденных учеников отдельно. Например, преподавателю русской истории М.М. Тимаеву за занятия с великой княжной Марией Николаевной пожаловали пенсию в 1000 руб. и такую же пенсию «положили» по прекращении занятий с великой княжной Ольгой Николаевной.

В 1831 г. образовательный курс не претерпел изменений, но в организации досуга, кроме первых охот на зайцев и уток, началось издание рукописного журнала «Муравейник». Этот журнал издавал цесаревич со своими товарищами.

Те же самые преподаватели занимались в 1840-х гг. со вторым сыном Николая I, великим князем Константином Николаевичем. Второй сын был порфирородным, то есть родившимся в то время, когда его отец уже стал императором. Мальчик отличался непомерным честолюбием и оказался очень способным. Барон М.А. Корф читал Константину право. В 1844 г. в присутствии родителей для Константина провели экзамены, «продолжавшиеся несколько недель сряду», на которых, по сложившейся традиции, присутствовали Николай I и Александра Федоровна³¹⁷.

В 1830-х гг. по несколько облегченной программе занимались и с тремя дочерьми Николая I. Ольга Николаевна упоминает, как в 1835 г., во время поездки в экипаже, «пока Мама читала», она зубрила «исторические даты по картинкам Жуковского»³¹⁸. За курсом ее учения еще в 1837 г. внимательно следила воспитательница Анна Алексеевна Окулова. Девочке торопились дать базовый образовательный курс, поскольку предполагалось, что она выйдет замуж в 16 лет.³¹⁹

Николай I, организуя подобную систему образования своих детей, рассчитывал, что его личный пример подвигнет российских аристократов применить для образования собственных детей подобные методики. Главной же целью образования детей он считал их честное служение России. В письме к своему постоянному корреспонденту И.Ф. Паскевичу Николай I в июле 1836 г. писал: «Сегодня отправляю сына Константина с флотом в море на 15 дней; и хотя ему только еще 9 лет, но оно нужно для подобного ремесла начинать с самых юных лет; хотя и тяжело нам, но должно другим дать пример»³²⁰.

Во второй половине 1840-х гг. уже дети цесаревича Александра Николаевича один за другим стали усаживаться за парты. Кроме этого, появились дети и у старшей дочери Николая I – великой княгини Марии Николаевны. Семья разрасталась. Николай I, подготавливая место для уроков детей, в 1842 г. распорядился пристроить к восточному фасаду Коттеджа так называемый «учебный балкон»³²¹, где его младшие дети и внуки могли бы готовить уроки. Позже, в 1879 г. потолок этого балкона затянули полосатой материей, а стены расписали «под ткань», чтобы облик помещения напоминал шатер³²².

Старшего внука Николая I – Никсу усадили «за парту» в мае 1846 г., когда мальчику шел только третий год. На многие годы «первой учительницей» для детей Александра II стала вдова ярославского помещика Вера Николаевна Скрыпицына. У нее был богатый педагогический опыт, поскольку она являлась инспектрисой Воспитательного общества благородных девиц. Она обучала детей Александра II первоначальным молитвам, грамоте и начальному счету³²³. Вторым учителем Николая и Александра был, приставленный осенью 1848 г. «в комнаты» унтер-офицер лейб-гвардии Семеновского полка Тимофей Хренов. «Военный дядька»³²⁴ положил начало военной подготовке внуков Николая I, обучая их фронту, маршировке и ружейным приемам³²⁵. Военная подготовка мальчиков должна была вестись по программе кадетских корпусов. Примечательно, что Тимофей Хренов так и остался при дворце, последовательно обучая «фронту» всех сыновей Александра II. Когда он состарился, его оставили при дворце на положении камердинера³²⁶.

Собственно обучение старших сыновей Александра II началось в 1850 г., когда Никсе шел восьмой год, а Александру исполнилось шесть лет. Мальчики учились вместе. К этому времени Никса благодаря усилиям В.Н. Скрыпицыной уже умел читать и писать. Летом 1850 г. цесаревич Александр Николаевич получил первое письмо от Никсы, которому еще не исполнилось семи лет³³⁷.

В 1850 г., кроме занятий со Срыпицыной и Хреновым, у Никсы и Александра появились новые учебные предметы: гимнастика (два раза в неделю, Август Линден, преподаватель Горного института, жалованье за каждого ученика по 250 руб. в год); танцы (танцовщик Огюст по 144 руб. за каждого ученика и музыканту при танцовщике по 40 руб. в год) и верховая езда (г. Барш по 85 руб. за каждого из братьев)³²⁸.