Детский отпуск или провал
Шрифт:
Тесси опускается в модифицированную планку и отжимается несколько раз, проклиная свою жалкую силу в верхней части тела. Почему никто больше не потеет? Ее волосы, грудь, живот - все влажное.
Когда она встает на ноги, она поднимает руки в молитвенное положение и дышит через раз. Спокойствие. Она спокойна, вдыхая короткие, неглубокие вдохи. Улыбка появляется на ее губах, когда в ее сознании возникает образ Соломона. Большой бородатый мужчина, делающий молитвенное движение ладонью, вызывает у нее усмешку.
— Помни, мамочка, — говорит Девон через гарнитуру; она
Тесси прищуривает глаза, чувствуя себя обеспокоенной. Пот стекает по ее лбу.
— Подождите, что? — прохрипела она, прежде чем ее накрыла волна головокружения.
—Тесси? Мамочка, ты в порядке? — Слова звучат неразборчиво, в ушах стоит овсяная каша. По комнате пляшут черные пятна.
— Я... — Сердцебиение ускоряется, и она качается на ногах.
Тесси пытается что-то сказать, пытается удержать себя в руках, но голова идет кругом. Глаза закатываются, ноги подкашиваются, а потом - провал в памяти.
ГЛАВА 21
Соломон опускается на табурет в баре на открытом воздухе, готовый отмерять часы до окончания занятий йогой для Тесси. Он заказывает пиво, ведь сейчас где-то пять часов, и смотрит, как бармен занимается подготовкой к этому дню. Музыкант играет на стальных барабанах, и яркий звук окутывает пляж вибрациями.
В тот момент, когда он делает первый глоток пива, дверь на кухню распахивается, и оттуда высовывается шеф-повар. Бармен поворачивается, на его лице появляется ухмылка, и двое мужчин вступают в заурядную перебранку. Знакомое зрелище, от которого у Соломона в животе завязывается узел сожаления.
Это они с Хаулером. Много лет назад, в их баре. Мечта, которую они построили; мечта, от которой он отказался после смерти Серены.
Но теперь, с появлением сына, он хочет все вернуть. Товарищество. Свою кухню. Планирование меню. Выбор местных продуктов на фермерском рынке. Создавать блюда, которыми он может поделиться со своим городом, своими друзьями, своей семьей.
Он хочет вернуться на работу. Он хочет иметь цель, снова почувствовать огонь в своем нутре. Он хочет вернуть свою мечту.
Почему? Тесси. То, как она смотрит на него, заставляет его хотеть стать лучше.
Она перевернула его мир, и ему это нравится.
Боже, как он жаждет этого.
Жаждет ее. Он одержим ею. Не может выбросить девушку из головы. Мягкое вздутие ее живота под простынями. Земляная мягкость ее темно-карих глаз. Длинные светлые волосы, спадающие на грудь. Она завладела каждой его частичкой. Он готов воевать за эту женщину. Потому что он хочет ее. Хочет видеть ее в своей постели каждую ночь, хочет готовить ее любимую еду, показывать ей окрестности Чинука. Хочет своими руками построить Мишке кроватку. Быть чертовски хорошим отцом, но рядом с ним, всегда, Тесси.
Нужен ли он ей - совсем другой вопрос.
Черт возьми, сколько он знает, он всего лишь парень, оставляющий ее хромой и довольной в конце ночи.
Не говоря
Все, что он может ей предложить, это разбитый бар. Гора. Гончую собаку, которая пукает во сне. Но он хочет. Черт возьми, как же он хочет попробовать. Он любит эту женщину, и мысль о том, что через два дня он ее бросит? Это просто удар в грудь.
А это значит, что он должен сесть и поговорить с ней. Так много еще осталось недосказанным. Его склонность не показывать свои эмоции, молчать - это то, что укусило его за задницу в отношениях с Сереной. Ему нужно больше общаться. Как вчера вечером.
Он должен был сказать Тесси, что он чувствует, не только к Мишке, но и к ней. Что он любит ее. Хочет большего, чем воспоминания о Мексике - хочет будущего с ней.
Не успел он отвлечься от своих мыслей, как Соломон втягивается в разговор бармена и шеф-повара. Позоле (прим. традиционное мексиканское блюдо, представляющее собой густой суп с кукурузой и мясом) настолько пересолено, что несъедобно.
Опираясь на локти, он говорит:
— Добавьте картошки. — Когда они ничего не говорят, выражая недоумение, он прочищает горло. — Она впитает соль.
Повар кивает, на его лице появляется улыбка. "Gracias, senor" (пер. спасибо). С этими словами он скрывается на кухне, и дверь с грохотом захлопывается.
Набравшись решимости, Соломон достает телефон.
Хаулер отвечает на десятом звонке. Ленивец.
— Я хочу вернуться в бар.
— Что? Блядь, чувак.
Женский голос, шорох одеял, лай Пегги, а затем хлопанье двери.
— Не шути так.
— Я и не шучу, — ворчит он, глядя на тиканье часов за стойкой. Он уже злится на себя за то, что проверяет их чаще, чем следовало бы, зная, что скоро Тесси закончит занятия йогой и вернется в его объятия.
Триумфальное улюлюканье.
— Черт возьми! Когда?
— Когда вернусь в Чинук.
— И когда же?
Его грудь напряглась.
— Через два дня.
— Чувак, это, блядь, идеально. Ты возвращаешься. Мы приведем бар в порядок, а потом...
— Что случилось с баром?
Хаулер выдохнул долго и мучительно.
— Мы с Джимми пытались починить гипсокартон. Скажем так, в итоге мы получили несколько больше дыр, чем изначально было.
Соломон наморщил лоб.
— Господи. Я оставил тебя одного...
— На семь чертовых лет.
Он вздрагивает.
Хотя голос Хаулера звучит легко, в нем чувствуется тягучая печаль. Соломон не только отдалился от своей семьи, когда умерла Серена, но и отгородился от Хаулера. Его лучший друг со времен игры в футбол и песочницы. Хаулер был чертовски предан, он оставался рядом с ним, как бы дерьмово Соломон к нему ни относился, но его друг до сих пор переживает последствия смерти Серены.