Детский сад, штаны на лямках
Шрифт:
Я выразилась со всей прямотой:
– Ты, мать, совсем ку-ку? Не чувствуешь важности момента? Может, еще предложишь нам в картишки перекинуться?
Безруких и сама поняла, что сморозила глупость, и принялась оправдываться:
– Просто двухэтажная квартира – это вообще-то редкость, особенно для нашего города. Вот я и подумала, что вам будет интересно…
Неожиданно Ленка подала голос:
– А мне и правда интересно.
– Вот видишь! – победно вскинулась Алка. – Нормальным людям это интересно.
Они пошли в глубь квартиры, я двинулась вслед за ними. Алка тарахтела без умолку. Было видно, что она гордится каждым квадратным сантиметром жилой площади, и если ее не остановить, может болтать до утра.
– Мы купили две «однушки» на восьмом и девятом этажах, соединили их лестницей, и получилась огромная «трешка». На первом уровне у нас гостевая зона: кухня-столовая, гостиная и санузел для гостей. На втором уровне личное пространство: спальня, детская, гардеробная и две ванные…
Комната, которую Алка с претензией обозначила как «кухня-столовая», показалась мне обычной кухней, разве что чуть больше типовой. В центре стоял большой овальный стол, окруженный венскими стульями. Белая скатерть, красивая посуда, аккуратно разложенные столовые приборы – Алка явно намеревалась отметить мой приезд праздничным ужином. Или в семье Нащекиных каждый прием пищи – это праздник?
Гостиная была оформлена в фиолетово-бордовых тонах. От назойливых оттенков у меня зарябило в глазах. Обстановка была довольно стандартной: диван, два кресла, телевизор в полстены. Единственная оригинальная деталь мебели: вместо «стенки» – низкие полки, расставленные по всему периметру комнаты. Мне показалось, что это не очень практично, ведь пыль имеет обыкновение скапливаться на полу. Однако хозяйку это, похоже, ничуть не смущало.
– Полки делали на заказ в московской фирме. Авторская работа! Между прочим, у того же дизайнера заказывал мебель Филипп Киркоров, я видела фотографию на стене! Представляете, сам Киркоров!
У Алки был ужасно напыщенный вид; чтобы не рассмеяться, я притворилась, будто меня страшно заинтересовали обои. Она заметила это и радостно зачастила:
– Обои тоже покупали в Москве. Нидерландские. Прелестные, правда? Шторы из ткани-компаньона, продаются там же. Безумно дорогие, но красота требует жертв.
Я хотела было возразить, что «дорого» – не всегда синоним «красиво», но промолчала. На вкус и цвет, как говорится…
По витой лестнице мы поднялись на второй этаж. Мимо детской прошли на цыпочках.
– Ребенок уже спит, – объяснила Безруких.
– Кто у тебя? – спросила я.
– Девочка, два с половиной года.
– А моему пять… – едва слышно прошептала Алябьева.
–
Я выразила Алке свое восхищение:
– И как ты только всё успеваешь: и хорошо выглядеть, и ужин приготовить, и ребенку сказку на ночь почитать.
Она польщенно заулыбалась, но была вынуждена признаться:
– Вообще-то у нас няня. С проживанием.
– В смысле? – не поняла Ленка.
Хозяйка перешла на шепот:
– Няня живет в квартире, в комнате вместе с Надей. Очень, знаете ли, удобно: дома всегда кто-то есть, если необходимо отлучиться, не надо думать, куда деть ребенка.
Я усмехнулась:
– Ага, такая круглосуточная прислуга. Неплохо устроились!
Алка обиделась:
– Наша няня – вовсе не прислуга, она практически член семьи, что-то вроде тети. И между прочим, ее труд весьма неплохо оплачивается.
Я хотела сказать, что обычно тетям не платят за общение с племянниками, но сдержалась. Алка наверняка решила бы, что я специально придираюсь, потому что завидую. Возможно, если хорошенько покопаться в моем подсознании, так оно и было.
В хозяйской спальне преобладали спокойные цвета: белый, коричневый и оттенки бежевого. Алка продемонстрировала новые занавески, затем вытащила из шкафа для сравнения старые. Мне лично разница показалась несущественной, но я с жаром подтвердила, что новые шторы «ну просто идеально вписались в интерьер»!
Наконец хозяйка вспомнила об ужине, и мы спустились на первый этаж.
– Замучаешься вот так целый день по лестнице бегать, – заметила я.
– А зачем бегать?
– Мало ли зачем. Перекусить, например, захочется. Чайку попить с плюшками.
– Мы не едим мучное, – отрезала Алка, – от него развивается кариес.
– Ну а ребенок? Ему же постоянно что-то надо на кухне. Думаешь, няне легко туда-сюда шастать?
– За это ей и платят, – довольно равнодушно отозвалась хозяйка, доставая столовые приборы для Алябьевой. – Ладно, девчонки, рассаживайтесь. Кому какой салат положить? Вот с кальмарами, этот – с сыром, а тот – с бужениной. Учтите, что основное блюдо у нас будет ризотто с курицей и грибами.
Я восхищенно ахнула:
– Алка, неужели ты сама всё приготовила?
Хозяйка тонко улыбнулась:
– Не совсем. Возможно, ты не знаешь, но у нас ресторан. Между прочим, лучший в городе, называется «Sелена». Первая «эс» пишется по-английски, как доллар.
Я усмехнулась: очевидно, Алка держит нас за необразованных деревенщин. «Эс» как доллар! Да я, на минуточку, владею двумя европейскими языками! И турецкий перевожу со словарем.
– У вас? – уточнила я. – В смысле – у вас с Никитой?