Deus ex machina

Бизин Николай

– Я хочу полюбить бессмертного и прекрасного эльфа… – могло бы люто ответить ему нечто по имени Янна; Лиэслиа мог бы ей точно так же люто ответить – настолько, насколько

был он добр! Ибо ДОБРОТА – в произнесении правды прямо в лицо и бездарности, и смерти – правда заключена в том, что бездарный никому ничего (ибо нечего) не подарит; правда в том, что правда всегда заключена сама в себя, как и в том, что бессмертный – умер умер для смерти (или еще только умрет), причем еще вчера или позавчера…

– Продолжай хотеть! – мог бы ей ответить бессмертный и беспощадный эльф, но – поскольку и ровно на столько, насколько он вошел в ее лачугу и отвечал за нее, то и сказал ей самое простое:

– Ты продолжаешь хотеть.

Вот несколько слов штатного палача Жеффруа Теража, которые ничего не значат ни в происшедшем, ни после него:

– Англичане всячески торопили меня дать ведьме огня, а один из

их капитанов требовал, чтобы я передал Жанну в их руки – чтобы она поскорее умерла! – но ведь мы, читатель, никуда не торопимся, причем не только потому (и не столько), что будущее неизбежно и никуда не денется, но – и оттого еще (от этого и отталкивается любая осторожность), что человек торопливый не сможет перенести озарения, поскольку забежал вперед себя и не готов к этому «впереди», поскольку не озарен еще до него…

Мы не торопимся еще и потому, что нам некуда и незачем идти, ибо истина анонимна и Бог весть какие имена может носить; нам некуда и незачем идти еще и потому, что у нас есть все, причем прямо здесь и сейчас; впрочем, я продолжаю громоздить слово на слово – помните, точно так громоздили скалы воспрянувшие титаны? Затем и громозжу, что хронику пишут именно (и по именно перечисленные) хронисты – те, кому важна не современность, а своевременность!

Конец ознакомительного фрагмента.