Дева для властелина

Черпинская Надежда

Прижать бы её сейчас к себе, пачкая краской безупречную молочную кожу, поцелуями рисовать на её юном теле, нежными прикосновениями рук на этом изумительном чистом холсте создать картину своей любви.

Любви? Айден, ты серьёзно? Вы ещё неделю даже не знакомы!

Любви… Да, любви. Разве этому безумию можно подыскать другое имя?

– Кора… – отвлекая самого себя от опасных желаний, шепнул, у самого её ушка, и нежная кожа щеки покраснела мгновенно. – А у меня здесь тоже есть море. В моих владениях. Хочешь, я тебя туда отведу? Оно так похоже на твою картину... Там даже купаться можно, вода тёплая.

– Я раньше всегда боялась ночного моря, – призналась она, – и тёмной воды…

И Айден понял сразу,

что пойти туда ей всё-таки хочется, но привычный страх не даёт согласиться сразу.

– А я буду рядом, Кора… – он сильнее сжал её пальцы, словно этим скреплял своё обещание. – Ничего больше не бойся! Я буду с тобой.

***

90 Подземные Чертоги

Айден уже размечтался, как завтра отведёт её к Морю Грёз и покажет ещё одно незабываемое чудо.

Он ведь не рисовался перед Корой, когда говорил, что в его владениях действительно хватает удивительных мест. Может быть, они кажутся удивительными Айдену, потому что это его дом, и он по-настоящему любит эти подземелья, какую бы репутацию Царство Мёртвых не имело там, наверху, среди людей.

Но всё-таки он был уверен, что Кора тоже их оценит, её восторг в Пещере Светлячков и Зале Ледяных Роз был неподдельным. Ей тоже нравилось всё удивительное, новое, волшебное.

А значит, и Море Грёз она полюбит. Море невозможно не любить. Даже подземное.

Но планам не суждено было сбыться так скоро.

Собственно, Айден сам всё переиграл. Решил, что завтра у них тоже будет долгая прогулка, но в иное место.

А поводом для такой резкой смены маршрута стал разговор здесь же, в мастерской, только чуть позже.

Дело уже шло к вечеру. При всей увлечённости Кора заметно устала. И он предложил завершить её шедевр позже – например, завтра.

Насчёт шедевра Айден душой не кривил. Картина действительно смотрелась очень даже недурно: изящная, «живая», море на ней не застыло, в каждом штрихе ощущалось движение волн.

Пока Айден прибирал инструменты, Кора разглядывала его старые работы.

– Я думала, это просто образ, аллегория…

Айден обернулся на её голос – она стояла у портрета его родителей.

– Эви мне сказала, кто это, – пояснила она, отводя взгляд. – Но я-то, глупая, решила, что ты просто решил придать вот такой сказочной, божественной красоты своим погибшим родителям.

– Я… – он бросил краски и кисти, подошёл ближе, тоже всматриваясь в дорогие сердцу лица, – я верю в то, что они живы. И, может быть, даже счастливы там, где они сейчас.

– И где же они? – непонимающе нахмурила она свои чудесные брови.

– Мир раскололся, и боги исчезли, – пожал плечами Айден. – Не слышала эту легенду? Раньше, когда боги ещё были нужны этому миру, и смертные почитали их и уважали, олимпийцы могли обитать сразу в двух мирах. Их истиной родиной был Олимп. Чудесный остров в лазурном океане за пределами земной реальности, где вечно царила весна, благоухали цветы, пели птицы в роскошных садах, и все звери были ручными, ибо не знали страха. Это был мир идеальный и совершенный. Но когда всё кругом хорошо, это тоже плохо. Уставшие от покоя и благоденствия, боги приходили на землю. Здесь всё было иначе, но им нравилось это разнообразие. Они стремились помочь несовершенным людям в несовершенном земном мире. Каждый из олимпийцев был сведущ в какой-то своей сфере. Люди молились богам о помощи, и те действительно помогали. Так они чувствовали себя всемогущими и милосердными. Моему отцу подчинялось само Время. А Рея, моя мама… О, мне кажется, ей принадлежала вся эта земля! Её любили и почитали все без исключения.

– Они невероятно красивая пара! – искренне восхитилась Кора.

– Да… – Айден вздохнул. – А потом произошла катастрофа. Смещение Миров, так мы это называем. Что-то вроде землетрясения, только не на поверхности земли, а в материях Вселенной. Тряхнуло так, что коридор

между мирами закрылся. Закрылся раз и навсегда. Просто исчез в одно мгновение. И боги утратили способность переходить из одного мира в другой. Вход на Олимп был утерян. А самое печальное, что была утеряна возможность связаться с теми, кто остался там, а это большая часть олимпийцев. Мы стали заложниками тех миров, в которых оказались на момент Смещения. Мои родители остались там, на родине богов. Поэтому я продолжаю себя тешить надеждой, что они счастливы там, вдвоём, рядом со своими сородичами. Гораздо меньше повезло тем, кто на момент катастрофы был здесь, в мире смертных. Мы застряли навсегда в чуждом нам мире, без возможности вернуться на родину. Нас тут несколько десятков. Со временем мы приспособились к такой жизни и даже поднялись. Большая часть олимпийцев сейчас хорошо известна в мире – лучшие бизнесмены, деятели искусств, политики, звёзды шоу-бизнеса. Но это уже не те боги! После того, как Мир раскололся, и большая часть нашего народа исчезла, люди стали быстро забывать прежнюю веру и тех, кому поклонялись. Хотя многие из нас по-прежнему были рядом и помогали. Но память людская коротка. Богов забыли. Они остались только в сказках. И боги в отместку тоже забыли, что их могущество некогда спасало этот мир. Я один из немногих, кто по-прежнему продолжает заниматься тем, чем и прежде. Ведь Смерть – это серьёзно. Нельзя просто взять и бросить всё это, пустить на самотёк.

– Неужели смерть важнее и серьёзнее жизни? – фыркнула Кора. – Разве обязанности других богов были не столь важны и нужны? Просто они поступили безответственно. Не в том дело, кто и что опекал, а в твоём отношении. Ты просто не можешь так, как они…

– Наверное, – пожал он плечами и улыбнулся. – А ты бы на моём месте бросила всё?

– Нет, не думаю, – заверила Кора с очень серьёзным лицом. – Мне очень жаль, что так вышло. Я надеюсь, что твоим родителям хорошо там, на Олимпе. Может быть, однажды они смогут вернуться сюда, или ты уйти к ним. Я хорошо тебя понимаю. Я так скучаю по маме. А мой папа умер ещё до того, как я родилась.

– Да, я знаю эту страшную историю, – вздохнул он.

– Мне всегда было так больно, что у меня даже воспоминаний о нём не сохранилось. Я видела его только на фотографиях. Знаю только то, что рассказывает мама… – в её огромных голубых глазах заблестели слёзы. – Мне кажется, он был бы самым лучшим папой на свете. Но я этого никогда узнаю. Почему он… так рано…

– Я не знаю, Кора, – тяжело вздохнул он. – Я – Повелитель Мёртвых, но я до сих пор не знаю, кто и как отмеряет эти сроки.

– Я… я так его люблю… хоть и не видела никогда…

Слёзы покатились по щекам, и она отвернулась, не в силах больше говорить.

Айден молча развернул её за плечи и прижал к своей груди. Она дернулась сначала в его руках, но он не отпустил, и Кора, смирившись, уткнулась в него лицом и горько расплакалась.

От её слёз на сердце стало так темно и холодно, словно он снова был виноват в её горе.

Вот в этот миг Айден и принял решение изменить планы на завтра. От пришедшей в голову мысли стало не по себе. Да, то, что он затеял, было опасно. Но иного пути Айден уже не видел.

91 Подземные Чертоги

Кора

Вечером Кора, уставшая от ярких эмоций и горьких слёз, уснула рано.

А утром снова оказалась в одиночестве. Айден куда-то ушёл. Возможно, ему позвонили из офиса. У него ведь, кроме того как с ней нянчиться, ещё и другая работа есть.

Она слабо представляла, чем он, собственно, там занимается, в своём офисе. Но понимала, что дело это серьёзное. Тяжело это, наверное, быть Повелителем Мёртвых.

Кора перекусила без особого аппетита – одной завтракать было скучно. Даже Цербер, молчаливо выпрашивающий что-нибудь со стола одним лишь проникновенным взглядом, не исправил ситуацию.