Девадаси
Шрифт:
За шесть лет жизни в Калькутте Тара обзавелась множеством знакомых, и для нее не составило труда узнать, где живет дочь заминдара.
Теперь она стояла перед воротами, не решаясь постучать. Что сказать? Кем назваться? А если ее прогонят? Чутье подсказывало молодой женщине, что она напрасно явилась сюда. И все же Тара не желала отступать от задуманного.
Ворота открыл привратник. Тара сказала, что хотела бы повидать хозяйку дома. Увидев перед собой хорошо одетую и к тому же замужнюю женщину, слуга пропустил ее внутрь.
Тару
— Кто вы?
Тара растерялась. Камал был прав. Нельзя бесцеремонно вторгаться в чужую жизнь, тревожить покой незнакомой семьи! Что она может сказать этой девушке? А если появится ее муж и потребует объяснений?
На помощь пришла спасительная мысль.
— Я хотела бы поговорить о вашем брате.
— О Киране? — удивилась Джая и с тревогой повторила: — Кто вы? — Она выглядела озабоченной и издерганной. Таре показалось, что в этом доме привыкли к плохим новостям. Но отступать было некуда.
— Простите, — взволнованно произнесла танцовщица, — я не должна была приходить. На самом деле то, что я хочу сказать, не имеет к вам никакого отношения. Разумнее было бы поговорить с вашим братом. — Она сделала паузу. — Моя подруга Амрита, девадаси из храма Шивы в Бишнупуре, родила ребенка от Кирана. Боюсь, ваш брат ничего об этом не знает.
— Я тоже не знала, — растерянно произнесла Джая. — Киран женат, у них с Мадхур двое детей. Вот уже пять лет, как он живет в отцовском имении.
— Вы видитесь?
— Нечасто, — ответила молодая женщина и спросила: — Вас прислала ваша подруга? Она в чем-то нуждается?
— Нет. Повторяю, я не должна была приходить, — подавленно произнесла Тара. — Не говорите об этом своему брату. Он встречался с Амритой до того, как женился. Она сама пожелала родить ребенка. Храм Шивы богат. Амрита ни в чем не нуждается. Разве что в том, чего ваш брат, по-видимому, уже не может ей дать.
Во взгляде Джаи были понимание и легкая грусть.
— Ваше лицо кажется мне знакомым.
— Я танцевала на свадьбе вашего брата, а прежде служила в храме, как и Амрита. Я была на свадьбе Кирана вместе с английским офицером, Джеральдом Кемпионом. Вы его помните?
На лице молодой женщины появился легкий румянец. Казалось, она немного ожила, воспоминания растопили замершие в забвении чувства.
— Да. Он жив?
— Жив. Он по-прежнему в Калькутте.
— Вы… с ним?
Тара принужденно рассмеялась.
— Мы расстались. Пять лет назад я вышла замуж за индийца. — И обеспокоенно оглянулась. — Нас не услышат?
— Нет.
— Вы одни?
— Сейчас полдень, я отпустила слуг. Мой муж лежит в дальней комнате.
— Он болен?
— Да. Он давно не встает с постели.
Тара похолодела. Вот откуда неестественная сдержанность, тень несчастья, обреченность во взоре,
— Сколько ему лет? — не удержавшись, поинтересовалась она.
— Шестьдесят два.
— А вам?
— Двадцать два, — спокойно ответила Джая.
— У вас есть дети?
— Нет. У мужа есть — от первой жены. Три сына и дочь.
Таре стало и стыдно, и страшно. Стыдно оттого, что она живет простыми, незамысловатыми радостями, наряжается и танцует, имеет прелестную дочь и каждую ночь занимается любовью с мужем. Страшно — потому что она поняла: у этой женщины нет будущего, ее ждет ужасная смерть. Самосожжение на костре после смерти мужа — не только обязанность, но и привилегия вдов из высших каст.
Тара поняла, что ничего не расскажет Джеральду. Будет лучше, если он не узнает о судьбе Джаи.
— Если вам будет нужна помощь, пожалуйста, обращайтесь ко мне, — чувствуя неловкость, произнесла Тара и сообщила, где ее можно найти.
Джая устало и равнодушно кивнула в ответ, после чего проводила нежданную гостью до порога.
Когда Тара вышла на улицу, ей почудилось, будто она вырвалась из мрачного подземелья, ужасной тюрьмы, где витает дух забвения и пахнет смертью.
Молодая женщина невольно задумалась о себе. Если Камал умрет первым, она без колебаний последует за ним, потому что без любимого мужа ее жизнь потеряет смысл. Быть может, им повезет и они станут вечной супружеской парой, неразрывной во всех своих воплощениях, как Шива и Сати, именем которой назван ритуал самосожжения.
А Джая? Похоже, ее ждут лишь телесные муки, страх ранней смерти и горечь от несбывшихся надежд.
Глава II
Похищение
Индия — страна легенд и таинственных уголков. У каждого камня, дерева, ручья есть своя история. Каждый предмет имеет божественную сущность, и человек тоже часть божества. Бесполезно искать бога, потому что он — везде, во всем, в каждом из живущем в этом мире.
Амрита рассказывала Амине о том, что боги стали бессмертными и возвысились над демонами, следуя тропой жертвенности и истины, тогда как демоны погрязли в зависти и лжи. Окружающий мир — это наш дом, бог всегда находится в доме и наблюдает за каждым действием человека. Его волю необходимо уважать, потому лучше вести праведный образ жизни.
Этот день Амрита решила посвятить дочери и завела с ней один из тех разговоров, что будоражат мысли и задевают потаенные струнки души.
Они с Аминой будто совершали тайное путешествие по знакомому миру, заново наслаждаясь красотой изваяний, ароматом благовоний, теплом каменных плит под босыми ногами. Маленькую ручку Амины сжимала нежная рука матери.
— Мама, — серьезно произнесла девочка, — скажи, мой отец — бог?
Женщина вздрогнула. Она давно подготавливала себя к этому разговору, и все же он застал ее врасплох.