Шрифт:
Рита живет в маленьком заполярном городке. Живет она там с мамой, папой и маленькой сестрой Галей. И все было бы хорошо в Ритиной жизни, если бы не одно обстоятельство.
Рита хотела быть мальчишкой.
Собственно, сначала ей неплохо жилось и девчонкой. Она росла, играла с подругами в куклы, помогала маме по хозяйству и даже научилась сама заплетать косы.
Но
Можно было бы, конечно, жить и не обращать на это внимания. Но… Но однажды папа взял Риту к себе в гости на корабль.
Ритин папа — моряк. И не просто моряк, а военный — командир корабля. Когда Рита с папой пришли на пирс и папа показал свой корабль, на борту которого белой краской были выведены крупные цифры „29“, у Риты крепко сжалось сердце. А подымаясь по деревянному трапу, она поняла, что ничего ей другого не надо, как только всю жизнь подходить к „своему“ кораблю, подыматься по трапу и отправляться в далекое плавание.
По узкому коридору прошли в кают-компанию. Там стояли длинный стол, пианино, на стенах висели картины. На самом видном месте — портрет молодого моряка в траурной рамке, а под ним — кортик.
— Кто это? — спросила Рита.
— Командир корабля, погиб во время войны, — ответил папа.
В папиной каюте — койка, туго затянутая серым одеялом, привинченный к полу стол, круглый табурет. Стены обшиты деревянными панелями. В открытый иллюминатор долетают брызги.
— Никогда бы отсюда не уходила, — сказала Рита.
— Была бы ты мальчишкой, взял бы тебя юнгой.
Вот оно что! „Была бы ты мальчишкой…“ С этих пор Рита и лишилась покоя. Прежде всего, она перестала дружить с девчонками, а свою коробку с кукольными нарядами, которые она шила целую зиму, подарила Гале. Потом упросила маму сшить ей брюки. Это было нетрудно, потому что у мамы у самой были брюки. Но вот остричь косы мама наотрез отказалась. Тут не помогли ни уговоры, ни слезы. Зато мама купила в военторге тельняшку и перешила ее Рите.
Теперь в городке Риту видели только в брюках и тельняшке.
Может, это помогло: мальчишки стали охотнее играть с ней. Она научилась гонять футбол, сражаться в шахматы. А однажды, когда увидела, что Колька Задорин колотит маленьких, так двинула ему, что ее стали побаиваться.
Они подружились с Витькой.
Когда папа вернулся из похода, он долго смотрел на Риту.
— Заправский мальчишка из тебя вышел бы. — И почему-то вздохнул.
На лето Рита с мамой и Галей уехали на Украину. Вернулись они в конце августа. Витька сразу выложил целый ворох новостей. На острове собирают грибы. Генкин отец поймал вот такущую семгу. А Кольке Задорину купили фотоаппарат, и он теперь всех снимает.
— Подумаешь, — сказала Рита. — А я хочу в мореходную школу поступать.
— Ха-ха, — ответил Витька. — Кто это тебя примет?
— А вот смотри. — Рита вытащила из чемодана два белых флажка и начала ими размахивать. — Понял?
— Чего понимать-то? Помахала туда-сюда, а я понимай.
— „Помахала“. Я „здравствуй, Витька“ написала, — стала объяснять Рита.
Витька только насмешливо свистнул и убежал. Но тут же вернулся, чтобы сказать:
— Эх ты, моряк с разбитого корыта.
На другой день Ритина мама и Витькина уехали в Мурманск. Рита, Галя и Витька остались дома одни.
— Поедем на остров за грибами, — предложил Витька.
— А Галка?
— Я тоже поеду, — сказала Галка.
— Еще чего, таскаться с тобой.
— Мине не надо таскать, шо я маленька? — важно сказала Галка.
Рита и Витька рассмеялись.
— Совсем хохлушкой за лето стала.
— А чего, может, и правда возьмем ее, — предложил Витька. — Устанет — посидим, никто ведь нас гнать не будет.
Взяли по ведру и направились к перевозу.
На острове, на самом берегу, лицом к городу стояло несколько домиков. Лодка перевозила людей в город и обратно.
— Что будем собирать? — спросила Рита, как только переехали. — Грибы или ягоды?
— Ягоды, — сказала Галинка.
— Ягоды только девчонки собирают, — возразил Витька. — Давайте грибы. Насушим, намаринуем. Пошли.
Они обогнули домики, поднялись на некрутые скалы и двинулись вперед. То и дело во мху попадались крепкие подберезовики. Не успели сделать и десятка шагов, а уже донышки в ведрах покрылись коричневыми шляпками.
— Этак мы за час насобираем, и делать будет нечего, — сказал Витька. — Давайте, правда, пока ягод поедим, а обратно пойдем — наберем грибов.
Ягоды — не грибы. Грибы сегодня собрал, а завтра снова иди собирай. А ягоды сорвал — и нет их. Видно, ягоды здесь обобрали, надо было идти искать. Поставили ведра и пошли в глубь острова.
Набрели на бруснику, стали горстями собирать — и в рот. А немного дальше целое озеро брусники нашли, будто кто ее из мешка рассыпал.
Только Галка и говорит:
— А я не хочу брусники — она кислая, я люблю чернику.
— Да ее, наверно, уже нет.
— Нет, есть, — сунулся Витька, — вчера сам видел — продавали у моста.
Пошли искать чернику. Шли, шли.
— Как бы нам не заблудиться, — вслух подумала Рита, — домов-то уже не видно.
— Чего там заблудиться, — ответил Витька. — Все время вперед идем, а дома сзади.
— И погода изменилась, гляди, дождь пойдет.
— Эх ты, — сплюнул Витька. — Знал бы — не брал. Свяжись с девчонками — наплачешься.