Девичий виноград. Женская поэзия Латвии

Коллектив авторов

«сидящий под липой на Липовой улице в Лиепае…»

сидящий под липой на Липовой улице в Лиепаеабсолютно реаленс полей его шляпы свисаетслоник из плюшарозовый синтетический хобот грозенкак рога у берсеркеров на шлемахпускай броня его пластиктопор – стеклозато война настоящаяпо меньшей мере раненых и убитых выше крышии голый король-победительдрыхнет на ярком песке отливавшем кварцем вчераа шелком сегодняоркестр играет завтрашний тушпо мускусным и табачным нотамАндра Манфелде

«воздушные невесты

реют над огородами…»

воздушные невесты реют над огородамиженихи ходят между грядок с огурцами и лукомиграют с (ба)бочками пляшут комариную полькуцарапают руки с куста поедая крыжовникв букеты собирают цветы картофеля и укропаночью изящно выпадут невесты в осадокРута Штелмахере

«Река переполнила наши глаза…»

Река переполнила наши глаза,когда стояли, обнявшись,наши руки вплеталисьв небеса, в пески, в прибрежные мхи,как же мы зыбки, моймилый, как же зябки,прахом став, восставали,рассеяны ветром,воспаряли, воспылали,воссоединялись,встав вот тут,чтобы звучать голосами,исполненнымикликов, откликов,чтобы звучать –как же мы зыбки,мой милый,тая,ликуя.Майра Асаре

После потопа

такая вот первая весна после потопа –еще ни разу не видела тебя с прикрытыми веками.обещаю себе поехать к морю, но, безупречно отглажен, от меня на расстоянии отрекается берег.в дальних лугах свербят травы, как волосы школьника, под- стриженные перед летом, ежик.таинственно гибки в их тени насекомые объятья.не подпускайте детей к цветнику, поливая сад, учит Жижек, цветы так вызывающи, так развратны.наводнение смыло дам с тротуарной плитки. лошади стоят на хвостах, настоящие статуи, копыто на ядре или снарядном ящике – иначе не удержаться, встав на дыбы, смотри урок ренессанса, иначе не удержать в бронзовых стременах владык, нужны три опоры.деревья вцепились корнями в хребет города.не вижу, как вдоль него твой силуэт перемещается меж ство- лов, посеченный светом.на углах в хрусткой бумаге продают вспышки молний.ты есть, тебя нет,кто-то проносится мимо на скейте, салютуя свежепросохшей земле.Ингмара Балоде

«помню улица успокоения дымка пополудни…»

помню улица успокоения дымка пополудни однажды в августе мы курили в заросшем школьном саду листья кленов падали грациозно где вы друзья да где ваш ликующий голос ваш прозрачный смех бессонными ночами пошарпан слегка прокуренмне нечего больше сказать, голоса в облаках да, однаждытрамваи ходят туда-сюда разнося запах горячего металлауспокоения нет, есть безымянная дрожь в сердцеа я до сих пор хожу по той самой улицетолстая женщина предлагает брошюру о господа нашего обетованном царствелунообразный лик сияет надеждой, ей хочется верить, что мы спасемсяона твердит без концатвердит твердит возьмите же, купите надеждугубы шевелятся шепелявятснова и сновамы обречены небытию, нам нечего больше сказатьРута Межавилка

«мы идем касаясь друг друга плечами…»

мы идем касаясь друг друга плечамитвои плечи более зыбкие и топкие чем моик твоим кедам времена года липнут чаще чем я дышуты говоришь мне что день стал длиннее на целых пять минуткак тот разгильдяй что уже вырос из купленной для зимы обновыты лишь говоришь говоришьа я всё застегиваю все не пришитые пуговицыИнта Кампара

Петелька к петельке

1

King SingersЧто они делают, когда окончен концерт? – Прощаясь у выхода,галантно шляпами машут, прежде, чем разойтись, и музыка –звучит ли она в их шагах или плещется в светлых платьяхи тех скупых фонарях, что затеплил вечер? И тенор –хлопнет кружку в кругу друзей или стопарь в одиночестве,в барчике, исполненном тишины, где печальная мухабродит по стойке, и баритон – сев в свою ласточку,помчит домой, обнимет жену, поглядит в телевизор, приметтаблетку и ляжет спать, перед сномнедвижно уставившись в потолок, и никтоникогда не узнает, что он там видит, или жевсе они долгой цепочкой по крышам, мостами башням города – петь a capella со звездами.

2

Некая рижская радиостанция выслала в ночьпогулять саксофон – он сон мой надрезал и,вылизав рану горячим голубым языком,смеялся – попробуй сама, как ходят безногие,я мир из фу-фу строю снова, всё из голубого,ты мне будешь должна! С полпути, на пороге,он сгреб меня, мокрой заплаканной курицейбросив в окно – ты там глянь, не пора липробовать воздух, что в чреве моемстал стоном, смехом, всхлипом и крыльями?

3

Не слышала ничего, что щемило бы кручеодинокого насвистывания в ночной тиши –словно зов, не верящий в отзыв, как простаятакая весть – эй, слышишь, я здесь,я тот, кто свистит, сам-с-усам, у меня естьсвирелька, свистулька, меня не увидишь,не потрогаешь, не пожалеешь, я сам, ничегомне ни дашь, ни возьмешь, вот сердце толькопопридержи, я ножонкой сучу, по камушкам-мушкам стучу, на макушке шапчонка, ау,зову – не отзывайтесь, в осторожных кустахпридорожных возня – такова моя песенка,есть я – нет меня, ух ты, сам себе сиротая и матушка, вот не грусти только, якрестный отец слепому туману, лодкамв черных бухтах и каждому слову,что пишешь на белых своих листах.Майра Асаре

Добрый вечер, месье Гоген

Поль Гоген. «Здравствуйте, месье Гоген» (1889)

(раз)Я выбираю любые способы жить, умирая.Я родилась, открыла рот и, гляньте-ка, посмела (сказать слова, которые другие выписывают до седины, но я-то) – глупо смеюуходить, приходя, здороваться, прощаясь.Добрый вечер, месье Гоген, не прикасайтесь ко мне.Не прикасайтесь ко мне, моя плоть разделенана завтраки и обеды, ее развозят самолеты и корабли.(два)Сижу, смотрю, что делают другие, и щелкаю заколкой для волос.Когда б так было вечно, я б испугалась – зреют яблоки в саду, и хоть не Янка пьет молоко (как в том стишке у Иманта), но мысли брызжут, беспечно озаряя звездам путь – что, не успею? Зрелость не придет? Не встанет у ворот? А станет молчать, звонить. лишь взгляд поверх столов, по вьюгой натянутой струне, заснеженной (не заблудиться бы) дорогойпридет, но в двери – нет?Нечестно так сидеть возле тебязаколкой щелкать и не знатьмы еще с этой или с той (из двух сторон),задернуты экраном ночи. Лампа дневного света уплощает тени.Добрый вечер, месье Гоген. Вам почта. На открытке медная лиса под сенью леса.Ингмара Балоде