Девичник. Тихие омуты
Шрифт:
Однако я знаю и то, что есть нечто неизменное на все времена. Мне хочется верить, что есть во мне некий стержень, некий фундамент, который ничто и никогда не сможет изменить. Можно называть это принципами, воспитанием, мнением — как угодно. Но это тоже обязательное условие для тех, кто не хочет быть поглощенным этим не всегда справедливым миром. Сейчас я думала о том, что противостоять ему гораздо легче, когда ты знаешь, что не одинок, что любим, что ты нужен. Поэтому мои мысли и сердце были полны ощущениями счастья и радости. Имя этому — Алексей, Алеша… Как же быстро вся моя суть наполнилась нежностью и любовью. Я даже пожалела, что поделилась своими чувствами с Васей. Теперь я тревожилась, что, озвучивая переживания, делаю их менее глубокими. Никогда не была суеверной, а тут вдруг сердце забилось от страха,
Я дала себе слово не бояться настоящего чувства. Настоящего? Как я хотела, чтобы это было так, но только время расставит все на свои места, покажет правильность или ошибочность моих выводов. Так в раздумьях я дошла до центральной площади. Подняв голову, посмотрела на градусник, кажется, вечно показывающий температуру, близкую к нулю. Лето не так давно закончилось, а мне уже не хватает его. Хотя я люблю и холодную зиму, и полную жизни весну, и осень с ее слякотью. Когда на душе спокойно — всякая погода благодать. Вот поэтому и сегодняшний пронизывающий ветер не испортит моего настроения.
Спустившись в подземный переход, я купила газету. Свернула ее в трубочку и положила в сумку. Никогда не читаю в ней ничего, кроме программы передач, да и то — под настроение в свободное время. Обычно у меня его не остается. Последние несколько дней не в счет. Это был кусочек другой жизни, которая сегодня заканчивается. Я возвращаюсь к самой себе, потому что не хочу потерять то, чем наградила меня природа. Я смогу сделать так, чтобы моя личная жизнь не мешала моему призванию. На самом деле это легко сделать. У меня наверняка получится. Почему? Потому что я очень хочу этого.
Поднявшись по ступенькам перехода, я осмотрелась по сторонам. Знакомый памятник, пивное кафе с бело-голубым навесом, колышущимся на ветру, и никаких посетителей. Да и кому же придет в голову пить холодное пиво, когда и так не жарко. Но мои мысли тотчас получили опровержение, потому что навстречу мне шли два парня. За ними — еще группа подростков, вероятно только что сошедших с рейсового автобуса. У тех и у других в руках было по открытой бутылке пива. Я не могла понять, какое удовольствие они находили в поглощении этого напитка на ходу. Вспомнила «Семнадцать мгновений весны», когда герой Плятта слушал Эдит Пиаф и говорил: «Это полное падение нравов». Может быть, и нет ничего в том, чтобы идти по улице и на ходу пить из бутылки пиво. В любом случае, сама я так не поступлю никогда. Слово «никогда» здесь на своем месте. Проводив полным недоумения взглядом что-то оживленно обсуждавших юношей, я тотчас забыла об их существовании. Внимание мое привлекла другая картина.
На одной из лавочек сидела молодая женщина в расстегнутой дубленке. Кстати, на ней были шикарные сапоги на высоченных шпильках — моя недостижимая мечта. Я знаю, что, даже приобретя такие сапоги, не смогу сделать в них и двух шагов. Закинув ногу за ногу, она склонила голову, так что белоснежные волосы свисали до самого асфальта. Именно эти волосы, как магнит, притягивали меня. Я шла и думала о том, что эта красота коснулась грязной смеси из растаявшего снега и соли. Неужели она не чувствует этого? Наверное, она настолько огорчена или настолько пьяна. Вариантов масса. Я шла, теперь совершенно определенно озабоченная этим выражением отчаяния. Хотя какое мне дело до незнакомой женщины? Что у меня за натура такая — не могу спокойно пройти мимо. Я почувствовала, что у меня сердце сжалось от жалости к этой скорбной фигуре на ветру. Живой памятник женскому отчаянию. Приближаясь к незнакомке, я мысленно сравнивала ее с моей всегда цветущей, брызжущей энергией Ладой. Вот уж кто никогда бы не позволил себе так расслабиться и дать волю эмоциям. И вдруг… О боже! В данном случае мое «никогда» было совершенно неуместно. Как же я могла не сразу узнать ее?! Да ведь это Лада и есть! Ну конечно, ее дубленка и сапоги — только она способна в любую погоду вышагивать на высоченных шпильках, как в тапочках. Только у нее может быть такая шикарная грива. Но что она здесь делает одна? Насколько я поняла, у нее было назначено свидание с Владленом. Где он? Что, вообще, происходит? С каждым вопросом, я чувствовала, что было бы гораздо лучше, если бы я оказалась в другом месте. Лада не из тех, кто будет счастлив от того, что появились свидетели ее отчаяния. Но пройти мимо я тоже не могла. Незаметно для себя я пошла медленно, так медленно, что, не доходя нескольких шагов до Лады, вообще остановилась. Я все подбирала слова, с которыми могла бы к ней обратиться. Так и не найдя ничего лучшего, я улыбнулась и просто сказала:
— Привет! — Мое слишком бодрое приветствие не вязалось с тем выражением лица, которое я увидела.
Лада мгновенно подняла голову, отбросив с лица длинные пряди. К моей радости, они не испачкались о серо-коричневую кашу на асфальте. По-моему, это был тот единственный случай, когда мою подругу меньше всего заботило то, как она выглядит. На лице ее промелькнула досада. Сдвинув брови, не отвечая на мое приветствие, она спросила:
— Ты-то что здесь делаешь? Шпионишь?
— Я? — В другой ситуации я бы обиделась, но в этот момент я чувствовала, что не должна реагировать на колкости. Лада расстроена. Впервые ее синющие глаза словно выцвели. В них не было блеска, не было жизни. Она смотрела на меня, как на нечто ненужное, лишнее, даже не стараясь скрывать свои эмоции. В этот момент мне показалось, что я никогда не была в числе ее подруг, тем более близких. — Я просто гуляла.
— Что бы это значило? — глухо спросила Лада и подтянула к себе сумочку, сиротливо лежащую здесь же на скамейке. Все молнии на ней были расстегнуты, что позволило мне сделать предположение.
— Ладуся, у тебя что-то украли? — Меня почему-то обрадовал такой вариант.
— Украли? — В ее покрасневших от холода пальцах замерла сигарета и горящая зажигалка. В следующее мгновение Лада махнула рукой и жадно закурила. — Который час?
— Начало четвертого уже.
— Кажется, я задницу приморозила, сидя на этой лавочке, — заявила Лада, с трудом поднимаясь. Распрямившись, она покрутила головой, постучала каблуками, быстро застегнула дубленку. — Подмерзла я. Давно так долго не дышала свежим городским воздухом.
— Тебе домой надо, принять горячую ванну.
— Ванну? — На Ладу вдруг напал приступ смеха, причин которого я не понимала. — Не хочу домой и не хочу в ванну.
— Да что с тобой такое? — Я схватила Ладу за плечи и с силой тряхнула. Длинные пряди ее волос ожили и, всколыхнувшись белоснежной волной, на миг замерли.
— Меня Владлен бросил… — Лада медленно начала двигаться в сторону другого входа в метро, оставив на скамейке расстегнутую сумку. Я вздохнула, понимая, что остаток дня пройдет нескучно. Взяв сумочку, я последовала за подругой. Она шла не оглядываясь, точно зная, что я иду следом. Пройдя несколько десятков метров в полном молчании, Лада остановилась и, горько усмехнувшись, посмотрела на меня. — Сейчас, когда все позади, мне жаль, что мы расстались. Наверное, все могло быть иначе. Но для этого и мы должны были быть другими. Меня нужно принимать такой, какая я есть… Хотя… А какая я? Сама не знаю.
— Витиевато излагаешь, — заметила я, ежась под порывами ветра.
Лада же стояла, как памятник не сломленным мужским предательством женщинам, совершенно не реагируя на пронизывающий холод. Ее волосы развевались на ветру, раскрасневшиеся щеки пылали, сигарета то и дело пускала в полет оранжевые искорки. Я боялась, что одна из них угодит в мою куртку. Это не Карден, но носить старую и прожженную вещь мне было бы еще менее приятно. Тем более, что я-то не курю.
— История получается забавная, — улыбнулась Лада. Даже эта натянутая, холодная улыбка обнадежила меня: не все потеряно. Лада не из тех, кто долго пребывает в болевом шоке, будь то боль физическая или душевная. — Зная, как ты невнимательна, Правдина, я попрошу тебя посмотреть вокруг. Ничего не замечаешь?
Я осмотрелась по сторонам. Все как всегда: привычная площадь, прохожие, спешащие на рейсовые автобусы, которые развозят горожан по самым разным маршрутам. Вот пешеходные переходы, маленький лоток с канцтоварами, за которым давно замерзшая продавщица наверняка мечтает поскорее оказаться дома, в тепле. Колышущийся на ветру бело-голубой навес все того же кафе, памятник. Я все пыталась понять, на что Лада хочет обратить мое внимание? Дорога, перекресток, машины, водители которых, едва дожидаясь сигнала светофора, срываются с мест. Чего же я не замечаю?