Девичья команда. Невыдуманные рассказы
Шрифт:
…Бомбу нашла Аня Родионова. Случилось это тоже недалеко от Тарту. Команда осматривала поселок, искала взрывоопасные предметы, оставшиеся после боев. Предметов хватало — снаряды, ручные гранаты, фугасы, — каждый из них мог в любую минуту вызвать несчастье.
Что можно — минеры увозили, что нельзя — подрывали на месте.
Бомба, которую нашла Аня, лежала в нескольких шагах от деревянного домика, неглубоко зарывшись в землю. Не очень большая бомба — на сто килограммов.
Аня осмотрела
Ей открыл пожилой человек с трубкой в зубах, из-за его спины выглядывали женщина со старательно уложенной прической и двое детей. Аня стала объяснять, что бомба, лежащая возле дома, очень опасна и ее ни в коем случае нельзя трогать. Упала с самолета и не взорвалась, но это ничего не значит. Именно теперь, когда она была сброшена и ударилась о землю, ее взрывной механизм в таком состоянии, что может сработать от пустякового толчка.
Хозяин слушал, спокойно попыхивая трубкой. То ли он плохо ее понимал, то ли был таким уж невозмутимым.
— Значит, не трогать и близко не подходить, — повторила Аня и особенно выразительно посмотрела на детей. — Иначе от всех будет мокрое место.
Впрочем, последние слова хозяева-эстонцы могли и не понять.
— Убьет всех насмерть, — добавила Аня.
Хозяин был все так же невозмутим. Покуривал и кивал головой. Он взволновался, когда Аня вернулась с командиром отделения и лейтенантом Петровым.
Егор Сергеевич несколько раз обошел бомбу. Случай был простой и совершенно ясный. Беспокоило только, что бомба лежит так близко от дома.
— Ну, делать нечего, — вздохнул он, — подрывать надо, только дом пострадает. Бомбу двигать нельзя, а дом тоже не сдвинешь.
— Мы примем все меры, — сказал Петров хозяину. — А вы снимите двери и окна, вынесите вещи, уведите со двора скотину и кур. И сами уходите. Завтра утром будем подрывать. Успеете все сделать к завтрашнему утру?
Хозяин перестал курить, лицо его сделалось испуганным. Женщина заплакала, и, глядя на нее, стали плакать дети. Хозяин заговорил быстро, от волнения путая русские и эстонские слова. Он — бедный крестьянин, у него семья, офицер же видит. Куда они денутся? Теперь уж и до зимы недолго.
— Сделаем все, что можем, но взрывать надо, — снова объяснял Петров. — Дом все же не голова, а сколько людей погибает каждый день? Почините дом.
У него самого было тяжело на сердце, но что он мог сделать?
— Значит, к завтрашнему утру, — повторил он и пошел прочь. Через час надо было поспеть в штаб на занятия офицерского состава, а до штаба предстояло отшагать порядочно.
Егор Сергеевич вернулся к домику на следующий день сразу после завтрака, которым Минеров кормили очень рано, чтобы они не теряли светлое время суток. Подорвать стокилограммовую
Он подошел к домику с отделением бойцов и сразу рассердился. Все выглядело здесь как вчера. По двору гуляла наседка с цыплятами, в окнах поблескивали стекла, одно окно было открыто настежь, и сквозь него Петров увидел хозяйку, неторопливо носившую по комнате какие-то вещи. Судя по ее движениям, она их не собирала, а скорее расставляла. В палисаднике играли дети.
Хозяин с трубкой в зубах вышел навстречу минерам.
— Вы что, шутки с нами шутить вздумали? — накинулся на него Егор Сергеевич. — У нас лишнего времени нет.
Он повернулся в сторону, где лежала бомба, и замер, не увидев поставленного флажка. Быстро шагнул туда, посмотрел внимательно. Что за черт, бомбы не было!
— Да вы в своем уме? — разозлился уже не на шутку Петров. — Кто вам разрешил трогать бомбу, куда вы ее дели?
— Я не трогал, — заговорил хозяин, — я ничего не знаю. Вечером собирали вещи, ночью только и поспали часок. Встал пораньше, чтобы все приготовить, и вдруг увидел, что бомбы нет. И ничего об этом не знаю.
— Немедленно покажите, где бомба, иначе я вызову милицию, — она уже есть в районе. Нашли с чем шутить, с бомбой!
Но хозяин упорно твердил, что он ничего не знает, ничего не может сказать.
— Я таких оправданий и слушать не хочу!
И тут, решительно одернув свою гимнастерку, к Петрову подошла Аня Родионова.
— Разрешите, товарищ лейтенант! Он правда ни при чем. Это мы… Мы унесли бомбу.
— Да ты что?
— Это мы, — повторила Аня, и голос ее дрогнул. — Спрашивайте с нас. Очень жалко стало людей. Столько горя везде, такое разорение, а тут мы своими руками их без дома оставим. Унесли мы бомбу.
— То есть как унесли?
— Ночью, когда все спали. Взяли санитарные носилки, положили на них того «поросенка» и осторожненько унесли. Мы ведь привычные, знаем, как надо. Она недалеко тут, в овражке. Хорошее место, там спокойно и подорвем. Вы поглядите сами.
Девушки стояли потупившись, готовые принять бурю, которая должна была сейчас разразиться.
— Ну, знаете… — Егор Сергеевич вспомнил вчерашние занятия в штабе. Там выступал комбат, говорил о том, как много сейчас у минеров работы и как надо при этом неукоснительно выполнять все правила, особенно касающиеся безопасности. Люди к опасности привыкли, но это имеет и свою отрицательную сторону, иногда они склонны идти на излишний риск, а минер слишком дорого платит за небрежность и ошибку, чтобы это можно было хоть в какой-то мере допускать. «Удвойте требовательность в соблюдении всех правил работы», — настаивал командир.