Девочка для шпиона
Шрифт:
— Значит, одна Дина, вторая Катерина. А фамилии? Или хотя бы отчества знаете?
— Да нет, не принято как-то у дам такого рода занятия с первой минуты документы спрашивать и анкетные данные записывать. Имена спросили, свои назвали и — вперед!
— Тогда вам придется немного задержаться, будем делать фотороботы и вспоминать особые приметы, если есть, — заметил Слава Грязнов с таким видом, будто он безумно сожалеет о том, что у господина Андриевского будет непредвиденная задержка.
— Вообще-то, — грустно улыбается тот, — у меня на вечер
Я посмотрел на Славу, тот — на меня. Андриевский внушал мне доверие. К тому же в любом случае неизвестная нам Катерина нужна разведчику-теоретику, чтобы подтвердить его показания. А в том, что сделает это, не было никаких сомнений: у них было достаточно времени, чтобы договориться обо всем, в том числе и о том, что говорить, а что не говорить следователю. Если, конечно, им есть что скрывать. Нам нужны были их показания, чтобы попытаться найти хоть какие-нибудь зацепки, детали, которые позволили бы продвинуться пусть не в поиске преступников, но хотя бы в установлении их личностей.
— Хорошо, Юрий Владимирович, такой вариант нас устраивает, — соглашаюсь я.
После чего Андриевский весьма дотошно вычитывает написанный мной протокол, как положено, расписывается на каждой странице и уходит со словами:
— Тогда я не прощаюсь.
Когда мы остаемся вдвоем, Слава спрашивает:
— Ну как он тебе?
Пожимаю плечами:
— Ты знаешь, не распробовал. С одной стороны, вроде не врет, кое-что из того, что он говорил, я от Меркулова слышал. Но вся эта история какая-то уж очень туманная…
— Как все истории в их конторе, — добавил Слава.
— Может быть. Поэтому пошли они набок с их секретными операциями! Наше дело установить и по возможности изловить тех, кто американца пристрелил.
— Установить — установим, а вот достать — не знаю, — заметил Грязнов. — У нас же теперь государственных границ — за каждым тыном. Сделают свое дело — да и свалят в ту же Чечню. Попробуй достань оттуда!
— Если Родина прикажет, Слава… — тихо и полушутя говорю я.
— Да уж, за ней не заржавеет!.. Ладно, пойду в дежурку, в буфет загляну. На тебя брать что-нибудь? Будешь ждать, что этот соловей из Ясенева пропоет, или домой поедешь?
— Буду ждать. Что-то ты как будто с предубеждением про нашего друга говоришь?
— По привычке, Александр Борисович. Обычная человеческая ошибка — переносить мнение об одном человеке из конторы на всех ее представителей и на контору в целом. О, видишь, как насобачился формулировать, отчеты сочиняя!
Я
И вот что мы имели в конце концов. Один — ярко выраженный кавказец, но не армянин или азербайджанец, скорее грузин или чеченец. Уже, как говорится, теплее. Рост выше среднего, производил впечатление физически крепкого человека. Небрит, нос крупный, но не чрезмерно. Глаза блестят. Ничего себе примета, ночью у всех глаза блестят, кто на свет смотрит. О прическе и форме бровей и лба никто ничего не сказал, потому что до самых глаз была натянута черная вязаная шапочка. Таких по московским рынкам сотни ошивается.
Второй — ярко выраженный славянский тип с обветренным, небритым лицом. Но если кавказцу его синеватая небритость брюнета придавала некий шарм, то на красном лице второго серая щетина выглядела неопрятно. Одет он был в куртку и джинсы. Почти на глаза натянута такая же, как у напарника, шапочка. Единственной особой приметой, будь это год восьмидесятый, можно считать то, что он прилично стреляет из автомата. Но в наше лихое время хороших вояк развелось больше, чем людей, читавших Пушкина.
Мы со Славой вынуждены были признать, что пока у нас нет ощутимых результатов, хотя кавказский след, как основная версия, имел все больше шансов на дальнейшую разработку. Это значит, что в первую голову нам нужно работать с Андриевским. Возможно, он не говорит всей правды о своей личной миссии в Чечню. Я слышал, что республика напичкана сотрудниками Федеральной службы контрразведки. Почему не предположить, что и у разведчиков могут быть в той стороне свои интересы? Может быть, пули, посланные вдогонку «вольво», предназначались не американцу, а нашему веселому эрудиту? Нет, все меньше и меньше надежд питал я на скорое раскрытие этого дела. Был бы Кервуд какой-нибудь фирмач, убили бы его из-за денег — все ясно. А то разведчики, да еще и непокорные горцы!..
Когда зазвонил городской телефон, Славы не было в кабинете, поэтому трубку снял я.
— Алло? Это Александр Борисович? Андриевский вас беспокоит.
— Нисколько вы нас не беспокоите, Юрий Владимирович. Узнал вас. Чем порадуете?
— Да, кое-какие новости есть. Нашел я телефон той Кати, позвонил и как раз напал на нее. Она немного напугана, сами понимаете… В общем, она попросила, чтобы я тоже присутствовал при вашей с ней беседе. Это ничего?
— Нет, конечно, пожалуйста.