Девочка, которая упала с небес
Шрифт:
Макс помнил, словно это было только вчера, как стоял в раскисшей грязи под нестихающим дождём и наблюдал, как землепашцы борются за свою жизнь. Он знал, что они притащили бы эти камни и за тысячи километров, если бы это потребовалось.
Потому что от этого зависели жизни их детей.
Потому что на самом деле Стоунхендж не был ни храмом, ни календарём, ни даже местом собраний – Стоунхендж был темницей. Пока эти камни стоят, древние чудовища пребывают в плену сна. Максу было известно всё о тех чудовищах и о
Вот поэтому сегодняшний день должен войти в историю.
– И, что ни говори, веселье вышло что надо, – проговорил Макс задумчиво себе самому, припоминая последний год, за который он всей душой отдался роли злодея. При всякой возможности он строил козни и следил, как малышня пытается найти способ его остановить. «Ребятки молодца, да и Конрад – умница, достойный соперник. Вот этого мне прежде и не хватало, теперь, когда есть с кем сражаться, жизнь стала поинтереснее».
– Согласен, – поддакнул сам себе Макс. Он был самым покладистым человеком из всех, кого он знал. Оттого и разговаривать с самим собой было одно удовольствие. – Но сколько можно корчить из себя злодея, это уже делается несколько… однообразно и скучно.
Одни только слова «однообразно» и «скучно» вызывали у Макса зубовный скрежет. Чтобы успешно вести вечную жизнь, Макс установил весьма строгие правила. Он называл их «Весёлыми правилами» и следовал им истово.
Весёлые правила Макса для вечной жизни
1. Всегда имей про запас план очередного увеселения. (Не стой на месте, ставь новые цели, всегда двигайся навстречу чему-то весёлому.)
2. Никогда не повторяйся. (Повторение – прямая дорога к скуке. Повторение убивает веселье.)
3. Избегай всего невесёлого. (Всё, что способно помереть, – это кайфолом. Держись подальше во что бы то ни стало.)
Играть в «мировые катастрофы» с Пайпер и Конрадом было весело. Это точно. Но всё же… скуку и однообразие следовало избегать во что бы то ни стало.
– Не, правила вовсе не были нарушены, – твёрдо заявил Макс. – Мы подвесили тот автобус с сиротками к мосту, а за пару месяцев до того это была лодочка с сиротами, грохнувшаяся с водопада. Простое совпадение.
Макс запихал в рот пригоршню чипсов и принялся сердито жевать.
– Один комплект сироток был из гетто, другой – иностранного происхождения. Это очень-очень большая разница.
Ещё горсть чипсов.
– Пограничный случай. Плюс оба комплекта были без проблем вызволены Пайперово-Конрадовой командой вундеркиндов. И не так уж это было и весело.
Макс скомкал пакет и недовольно выбросил.
– Я никогда-никогда не нарушал правил, и тебе это известно.
– Что за зануда? И в такую ночь, нашёл время!
– Я лишь хочу сказать…
– А я говорю, мы договорились, что баста, и мы больше в эти игры с детишками не играем, так о чём ещё тут болтать?
– Ну почему тебе нужно взять и всё испортить?
Макс ненавидел, когда он делался таким. Он был самым невыносимым человеком из всех, кого он знал. А хуже всего было то, что от себя самого было некуда деваться.
Он заглотил остаток газировки, смял жестянку и отшвырнул её через плечо, брюзгливо сгорбившись в кресле. Пожалуй, он устроит самому себе небольшую молчанку. Тайм-аут не повредит.
– Это очень хороший план, – признал он нехотя одним уголком рта.
– Ну конечно, это отличный план. Самый лучший. Изобретательный. Интересный. Весёленький.
– Да, это будет весело.
Неуютное молчание.
– Извини.
– Да я и сам хорош.
– Давай просто забудем об этом.
– Всё забыто. Ты классный парень, Макс!
– Спасибо, Макс.
Макс с облегчением выдохнул. Ничто не испортит такой чудесный день. Скорректировав своё положение так точно, как ему хотелось, он вытащил из второго подстаканника детонатор.
– Ладушки, Макс. Ты готов?
– Я с рождения готов. – Макс воздел в воздух кулак. – Итак, Макс атакует!
Макс злорадно нажал на кнопку детонатора. В ответ бомбы, которые он запихал под камни, взорвались, вверх взметнуло землю и пламя.
От силы взрыва земля содрогнулась, и один за другим монолиты опрокинулись; одни раскалывались на части, другие – ударялись с грохотом оземь. Самый большой из камней упал на те, что стояли рядом, и повалил их, как домино. Наконец, остался стоять один-единственный камень. Он покачнулся вправо, затем влево.
– Давай, крошка! – выкрикнул Макс. – Иди к папочке!
Камень шатко балансировал.
Макс заметил марево движение вокруг места крушения. Дети давно перестали быть для Макса диковинкой, и он легко мог предугадать их действия – ещё одна причина прекратить играться с ними.
– Это, должно быть, Миртл, – сказал он. – Вероятно, обегает периметр, чтобы присмотреться поближе. – Взгляд его привлекло что-то над зоной хаоса. – А вон Пайпер Макклауд кружит, чтобы представить картину происходящего сверху. Точно по графику.
Он поднял вверх указательный палец:
– Даёшь грозу!
И в самом деле, над головой заклубились грозовые тучи, предоставленные чудодеями по погоде, Ахмедом и Наленом Мустафа.
– Да, проливной дождь про запас на случай пожара – это хорошая идея, Конрад, – одобрил Макс.
С мучительной медлительностью последний камень накренился вправо, затем влево, а затем снова вправо.
– О-хо-хо, – проговорил Макс, предвкушающе впиваясь в собственное тело пальцами. – Это ожидание меня просто убивает!
Наконец последний камень Стоунхенджа медленно повалился на землю. На многие километры вокруг земля загудела от удара.