Девочка с перчиками
Шрифт:
— Яна, простите меня, ради бога! Это была моя идиотская затея, просто я хотела познакомиться с вами и вот ничего умнее не придумала. Я сестра Олега Савицкого и мать Тимофея.
— О, господи, Ольга Варламовна? — отчего-то вдруг залилась краской Яна.
— Простите мне эту несусветную дурь. Но я просила сына познакомить нас, а он наотрез отказался.
Яна беспомощно улыбнулась.
— Я понимаю, что выгляжу полной идиоткой, придумала невесть какую чушь, вовлекла подругу, поверьте, мне ужасно стыдно, а учитывая, что мне уже восьмой десяток пошел, это и вовсе
Яна вдруг облегченно рассмеялась.
— Ничего, любопытство штука вполне понятная. И, знаете, я рада, что мы познакомились именно так…
— Почему? — удивилась Ольга Варламовна.
— Потому что это все сразу упростило, по крайней мере для меня.
Они посмотрели в глаза друг другу и расхохотались. И это мгновенно сблизило их.
— Когда-то, очень давно, я тоже безумно хотела увидеть людей, которых так любил Олег Варламович, он много мне рассказывал о вас и вашем сыне…
— А мне о вас никогда и словом не обмолвился… Я лишь на днях узнала, что значили его последние предсмертные слова: «Будь счастлива, девочка с перчиками».
— Он так сказал?
— Да, только мне-то послышалось «с персиками»! Боже мой, Яна, вы и представить себе не можете, какую сложную и глупую историю мне пришлось сочинить, чтобы спросить у сына, что бы это значило…
И Ольга Варламовна рассказала Яне все, не забыв при этом как бы между прочим упомянуть о щенке, из-за которого Тимофей расстался с женой.
— А вы любите собак, Яночка?
— Очень. Особенно больших, но у меня самой никогда их не было. Только подруга иногда подселяла меня к своему псу, если куда-то уезжала, а теперь пес этот умер и она не желает больше заводить собаку.
Какая она милая, подумала Ольга Варламовна, просто прелесть, правда, на рукаве рубашки не хватает одной пуговицы, но это же чепуха!
— Яна, простите за наглый вопрос. Вы Мишу любите?
Яна вскинула на нее изумленный и в то же время измученный взгляд.
— А почему вы об этом спрашиваете?
— Я понимаю, вопрос бестактный, меня это совершенно не касается, я вообще в ваших глазах выгляжу полной дурой, которая все время делает и говорит несусветные глупости.
— Да нет, просто вы чувствуете себя неловко, я понимаю.
— Я вообще-то хотела спросить о другом. Сколько вам было лет, когда вы встретились с Олегом?
— Пятнадцать.
— А ему?
— Почти пятьдесят. И я его действительно любила, по-настоящему. А с тех пор больше никого и никогда… так… А Миша, он чудесный… Добрый, теплый, умный… самый лучший… думаю, он лучше Олега. Ох, простите, Ольга Варламовна.
— Да нет, вы правы, Яночка, — она погладила Яну по руке и той это было необыкновенно приятно. — И я очень рада, что познакомилась с вами, пусть даже буду выглядеть в ваших глазах старой маразматичкой.
— Ах, бросьте, все получилось как-то… очень обаятельно, что ли…
— Значит, вы не сердитесь?
— Господь с вами, конечно, нет! Если хотите знать, мне все это даже здорово понравилось, честное слово!
— И вы мне, Яночка, тоже очень понравились! Только одна
— Да боже упаси! Простите, Ольга Варламовна, но мне пора… И если вам захочется о чем-то меня спросить, звоните когда угодно, не стесняйтесь. Я буду только рада!
Как я хочу, чтобы Тим на ней женился!
Заказав себе вторую чашку капучино, Ольга Варламовна еще посидела в раздумье, расплатилась и вышла из кафе.
— Женщина, женщина, вы цветочек забыли! — выскочила за ней официантка.
— Тьфу ты пропасть! — еле слышно выругалась пожилая дама и вышвырнула горшок в первую попавшуюся урну.
Когда Тимофей вошел в переговорную, напряженный, сосредоточенный, и сел на свое обычное место, по правую руку от главы корпорации, его вдруг охватило какое-то странное волнение, никоим образом не связанное с предстоящим совещанием. Он уловил в воздухе запах, так поразивший его в свое время в квартире Яны. Что за бред, подумал он, и только тут заметил среди явившихся на переговоры потенциальных партнеров не слишком молодую, но весьма элегантную женщину с красивым, но неприятным лицом. Это от нее так пахнет. Значит, это духи! Но от самой Яны никогда ими не пахло. Странно…
— Тимофей Борисович, что с вами? — толкнул его в бок главный инженер.
— Все в порядке! — мгновенно опомнился он. — Я готов!
Переговоры были сложными и долгими, но закончились вполне успешно.
В приемной, среди ожидающих его сотрудников сидел незнакомый молодой человек, похожий на английского клерка средней руки. Тимофей вопросительно взглянул на секретаршу.
— Тимофей Борисович, это к вам, по личному конфиденциальному делу, ровно на пять минут. Иностранец, — отрапортовала шепотом секретарша.
— Господа, прошу прощения за задержку, всего пять минут. Приму всех, не беспокойтесь. Прошу вас, — сказал он клерку. — Итак, вы говорите по-русски?
— Да, господин Логунов. Я представитель фирмы Тиффани.
— Какой фирмы? — не поверил своим ушам Тимофей.
— Тиффани!
— Невероятно! И что вас привело сюда?
— Наша фирма уполномочена в течение пяти лет к 17 июня ежегодно передавать вам одно ювелирное изделие для дальнейшей передачи госпоже Янине Юркевич. Прошу вас, взгляните на изделие и распишитесь вот тут и тут.
— Это распоряжение сделано господином Савицким, надо полагать?
— Да.
— Хорошо. Где расписаться?
— Но, может быть, вы сначала изволите взглянуть на изделие?
— За каким чертом мне на него глядеть! — взорвался Тимофей.
— Но так полагается.
— И что? Если мне изделие не понравится, вы его замените?
— Нет, выбор был сделан завещателем.
— В таком случае хватит с вас моей подписи, мне некогда, молодой человек. Можете быть свободны.
Он был чрезвычайно зол на загробные шутки дядюшки. Что за дела? Один раз из-за его подарков Яну чуть не убили. Но, с другой стороны… Теперь у него есть повод увидеться с нею. Стоп, этот клерк сказал: ежегодно к 17 июня, а это значит, завтра у нее день рождения.